– Наверное, странно видеть его? Вы, люди, к такому не привыкли.
– Более чем! – нервно усмехнулся я.
– Это пройдет, когда вы станете единым целым.
– Как это будет? – задал вопрос я, внезапно осознав, что больше не испытываю неприязни к пришельцу.
За две прошедшие недели мы встречались около десяти раз, и чем больше времени проводили вместе, тем меньше опасений оставалось в сердце. Сами того не ведая, мы сдружились. Как минимум нашли общий язык. Мне нравился этот ученый гигант. Частенько казалось, что это взаимно.
– Сознание. – «Шива» тронул указательным пальцем висок. – Оно сможет беспрепятственно перенестись в реплику, чтобы ты без угроз для жизни и здоровья принял участие в играх. Всё, как распорядился верховный инишиал Суммум.
– То есть мой разум раздвоится?
– Нет. Это невозможно в полной мере. Им временно завладеет клон, пока ты будешь пребывать в состоянии, похожем на сон.
– Это опасно? – Я намеренно продолжал допрос.
– Исключено. Все процессы как на ладони. Я полностью контролирую ситуацию.
– Тогда мне спокойно, – неожиданно для себя заявил я.
– Все будет хорошо! – кивнул пришелец, протянув одну из ладоней для рукопожатия.
Время до начала игр тянулось как резиновое. Подготовительный процесс занял несколько недель. В ответ на все мои недовольства Кузнецов неустанно повторял, что играть мы будем не на щелбан, а за возможность управлять планетой.
– Спешка нужна при ловле блох, во всех остальных случаях она мешает! – Улыбаясь, тренер вручил мне очередное досье. – Глянь еще вот этого. Вы не знакомы, но парень толковый, из него выйдет отличный напарник.
Я нехотя взял папку. Шестую за утро. Мне доверили важную миссию: набрать команду, что представит людскую расу в противостоянии. Такое нельзя откладывать в дальний ящик.
В дикой суете минула еще неделя. Роль будущего капитана отнимала кучу сил и времени, а может быть, мне так казалось из-за постоянного прессинга. Груз ответственности давил на плечи со страшной силой, но, как любил повторять Кузнецов, каждое испытание – шанс вырасти. Я решил в это поверить.
День X наступил внезапно. Будто чем ближе подбиралась заветная дата, тем стремительнее убегало время. Одним июльским утром мы впервые встретились. Пять лучших спортсменов. Пять защитников планеты. Три парня и две девушки. У каждого свой конек, неповторимая фишка, что могла пригодиться в испытаниях.
Разглядывая ребят, я мысленно повторял строки из их досье. «Никита – талантливый футболист, один из лучших бомбардиров в истории юношеской лиги УЕФА». «Тимур – кандидат в мастера спорта по легкой атлетике, обладатель трех золотых медалей чемпионатов Европы и мира». «Ульяна – выпускница школы олимпийского резерва, до вторжения готовилась представлять Россию на международных соревнованиях по гимнастике». «Кира – титулованная пловчиха и рекордсменка».
Возродив в памяти регалии коллег, я на секунду ощутил себя никчемным. В копилке моего опыта не сыскать побед в турнирах. Я не успел прославиться в качестве успешного спортсмена. Впрочем, одно преимущество у меня все же было! Как никто другой, я искал возмездия.
– Привет всем! – небрежно начал я. – Так уж получилось, что нам с вами выпала честь представлять планету Земля на…
– Давай не так официально? – с улыбкой предложила Кира. – Представимся для начала?
– Да, ты права. Ну что же, меня зовут Лев Камнев. Мне восемнадцать лет, я из Москвы. Дом моей семьи был разрушен до основания, последние три года мы живем на станции «Парк Победы», скрываясь от обстрелов. Отчим погиб недавно. Мама, слава богу, жива, хоть и слегка не в себе. Как вы поняли, я все потерял. Даже то, чего у меня никогда не было. Вот почему я полон решимости одолеть инишиалов. Ну, как-то так…
– Эх, думаю, мы все герои похожих историй, – грустно начал Тимур. – Я потерял маму и брата в ночь первой же атаки. Около трех дней пролежал под завалами без надежды на спасение. Каким-то чудом меня нашла бригада МЧС. Плохо помню случившееся. Оно и к лучшему…
– Все мои, по счастью, живы, но я страшно зол на захватчиков, – подхватил Никита. – У отца была художественная школа – дело всей жизни. Не могу передать, как важно ему было довести этот проект до ума. Много лет он обходил бюрократические препоны и собирал бумаги. Целый год совершенно бесплатно в этой школе учились счастливые дети. И папа был абсолютно счастлив! Пока не грянул гром… – оборвал себя парень и потупил взгляд.
– Жуть! – воскликнула Кира. – Нам с бабушкой тоже пришлось несладко. Хотя я с детства привыкла к лишениям. Родители погибли в пожаре. Задохнулись угарным газом. Я тогда ночевала у ба… Думала, что останусь у нее на выходные, а в итоге мы провели вместе десять лет. Не подумайте, я не жалуюсь, у меня было все, о чем мечтают дети. Кроме мамы и папы, разумеется.
– Что сейчас с бабушкой? – осмелился вопросить я.
– Скончалась на прошлой неделе. Не выдержало сердце.
– Соболезнуем! – первым воскликнул Тимур.
– Спасибо. Хочется думать, что там ей лучше, – вздохнула Кира. – Ульяна, а ты? Какая у тебя история?
– Никакой, – пресекла болтовню девушка. – Мы здесь по другому поводу собрались, давайте ближе к делу.
Холод, с которым гимнастка ответила нам, пробирал до костей. Все это не вязалось с нежной красотой ее лица. «Должно быть, там что-то серьезное, – решил я. – А впрочем, какая мне разница? По большому счету, она права. Мы здесь не за этим. Выполним свою миссию и разойдемся!»
Внезапно прервавшаяся беседа уступила место сборам. Мы проверяли рюкзаки и сверялись со списками. Место, в котором пройдут игры, все еще держали в секрете. Посему мы готовились к любому развитию событий. Инишиалы гарантировали: в турнире примут участие лишь наши механические копии, но можно ли доверять их словам? Так или иначе, у пришельцев не должно быть шанса застать нас врасплох.
В шесть вечера по Москве за нами прислали микроавтобус. Погрузив сумки в багажное отделение, мы прошли в салон и заняли места. Я по привычке плюхнулся у окна и, упершись головой в бронированное стекло, прикрыл глаза. Бессонная ночь накануне дала о себе знать. Практически сразу меня снесло тягучей волной дремоты. Я увидел первые кадры предстоящего сна, как вдруг подскочил. Меня разбудил женский голос:
– Тут занято? – вопросила Ульяна.
– Свободно, – лаконично отозвался я, накинув капюшон.
– Лев, послушай, я хотела извиниться за грубость, – внезапно сказала девушка.
Удивленно приоткрыв лишь один глаз, я буркнул:
– Ничего. Это нервы.
– Не совсем, – возразила Ульяна. – Ваши истории – они разбудили много боли. Больше года я носила траур по возлюбленному. Рассказать об этом вот так сразу оказалось выше моих сил.
– Сурово!