Один из них толст — хотя нет, он не растолстел, но оплыл — неухожен и слегка кудряв. Его правая рука переливается чистым серебром, а вместо левой стопы — серебряная же лапа, трехпалая и когтистая.
Второй же... Шире в плечах, чем Гарри помнил. Кожа не чистого белого цвета, скорее кремовая, но череп так же гол и так же горят глаза — не углями, парой лазерных прицелов.
Двое сидят, а вкруг них — десяток фигур в черном. Причудливым неровным строем, не закрывая промежутков, преклонив колени и что-то тихо-тихо шепча в свою защиту.
Гарри вздохнул бы, если бы имел тут тело: те, кто пришел на пустошь, уже не были Вальпургиевыми рыцарями, бригадой молодых, злых и непоколебимо уверенных ребят, чуть не вырвавших власть из гнилых зубов старого Министерства. Они в могилах или в Азкабане, в основном силами таких же молодых идеалистов. Те же кто остался — печальные буржуа, играющие не за совесть, а за страх.
Гарри чувствовал эти мысли в своей голове — горящие, как воспаление, холодные, как чешуя. Все-таки Волдеморт даже после смерти остается чересчур романтиком — хотя да, на сей раз мобилизационный ресурс у него похуже.
Том Реддл ждал возрождения долгих тринадцать лет. И задержка на три месяца, случившаяся из-за не в меру прыткого поганца Поттера, не играла никакой роли. Три месяца — ничто для речей, что репетировались внутри несуществующей головы сто и еще двадцать пять месяцев.
Он говорил слово в слово то, что помнил Поттер. Повторял точь в точь те же самые жесты, так же смотрел в глаза тем же Упивающимся, что и тогда. С одним исключением...
— Ах, Северус. Ты, похоже, сумел воззвать к лучшему в себе — даже несмотря на то, что все эти дни ты провел по колено в крысятках-грязнокровках.
— Благодаря этому, мой Лорд. У нас с директором разный подход к устройству школы.
— Вскоре у директора, мальчик мой, не будет никакого подхода. Тебя это... устраивает?
— Более чем, мой Лорд.
...Но все же те же самые. Так же он указал на промежутки в строю. Так же пообещал их скорое заполнение. Тем же людям.
Он не мог не проиграть. Потому что люди были не те же.
Глаза Хвоста уже горели безумием — тем самым, какое Гарри увидел в них в подземелье Малфой-мэнора. Старый Нотт был слишком велеречив. И слишком торопливо отвечал на незаданные вопросы Люциус Малфой.
Будут, конечно, и другие. Те, кто не явился на холм по уважительной причине отсидки, терять нечего, да и не хочется более ничего. Это волки, и речь не только о Сивом.
Но если тех, кому нечего терять, нет рядом с тобой — может быть, как раз тебе самому еще чего-то жаль?
XXX. Донабор
И снова хочу обратить внимание на имеющуюся аудиоверсию: http://clck.ru/1LYyb
Нужен, очень нужен женский голос же.
___________
Разумеется, следующий вечер Гарри встретил в винном погребе. Рон остался у лестницы со старой вазой в руках, готовясь якобы случайно разбить ее о паркет, стоит кому-то тоже сунуться к выпивке.
Винный погреб Блэков был впечатляющ, но запущен: паутина и пыль правили тут безраздельно, пустые бочки никто и не думал наполнять. Магия, однако, хранила то, что осталось — в далеком будущем Гарри провел тут дивный денек, синусоидой мотаясь от одного сорта пива к другому. Сейчас, однако, не время.
Мадеру Гарри не любил никогда, поэтому полку с ней нашел далеко не сразу. Блэки засунули португальское хмельное в самый дальний угол — и, похоже, неспроста. Стоило только Гарри дойти до искомого стеллажа — из воздуха появился Кричер. Глаза его горели, а костлявые лапы сжимали овальную шкатулку.
— Молодой господин готов? — осведомился он.
— Да, если ты принес медальон, — кивнул Гарри, — и сможешь как-то... эээ... меня прикрыть.
— Господин собирается делать могучую магию и не хочет, чтобы все эти бродяги в доме его нашли? — домовик взялся за покрытую пылью бутылку у самой земли — и потянул. — Дом Блэков знает, что такое секреты.
Весь стеллаж уехал в стенку, открывая каменную лестницу. В толстом слое песка и пыли отпечатались лишь маленькие ступни Кричера. Поттер уже начал кое-что понимать — и без страха спустился в подвал под подвалом. За ним шагал Кричер, щелчками пальцев зажигая факелы на стенах.
Лестница привела Поттера в широкий, гулкий зал с вытесанными на стенах звездами. Кроме звезд, стены были богаты щербинами и подпалинами, более чем характерными. В одном углу забытыми куклами валялись доспехи — десяток, притом, похоже, не полые; Гарри не привык к такому дизайну, но был уверен в их назначении.
Напротив них зияли три проема без дверей. В первом Гарри обнаружил крохотную раздевалку с двумя пустыми шкафчиками, во втором — текущий прямо из стены и сбегающий к решетке в полу холодный родник, в третьем — пожилое трюмо, ящики которого оказались забиты бинтами и порядком выдохшимися целебными зельями.
— Вот, значит, где он был! — засмеялся Гарри.
Ну разумеется, Сириус сбежал из дому раньше, чем ему об этом помещении рассказали, но, скажем, в особняке Гойлов Гарри самолично ворвался в подобную — хоть и куда меньшую — комнатку. Потому что что бы это был за мэнор без боевого зала? Где, спрашивается, учиться калечить всех тех, кто косо посмотрит на твой благородный герб?
Вот и славно. Даже в запруженной условно дружественным народом орденской штаб-квартире можно будет по-тихому тренироваться — с Роном, с Гермионой, теперь уже и с Сириусом. Ну и, пожалуй, с Тонкс — почему бы и нет?
— Хвалю! — повернулся он к Кричеру. — Место прекрасное, похоже, Блэки знали толк в человекоубийстве.
— Да, молодой, господин, — гордо поклонился Кричер.
— Но нашу проблему это не решает, — вздохнул Гарри. — Да, тут магия экранирована, никто не учует — но ведь потом мою палочку все равно проверят. И...
— Благородный Дом Блэков поможет вам и с этим, молодой господин, — Кричер жестом фокусника протянул Гарри принесенный с собой футляр. — В доме Блэков, стараниями Кричера, пока еще все есть, все под присмотром...
Гарри, в одно ухо слушая бормотание домового, раскрыл коробку. Перед ним лежала волшебная палочка.
— Объяснишь?
— Это — палочка хозяина Поллукса. С вашего разрешения, деда хозяина Сириуса. Молодой господин должен быть аккуратен с ней, — с достоинством рекомендовал Кричер. — Старый хозяин сломал свою старую палочку. Случайно, был приступ, — домовик поежился. — Заказал новую. Не успел, умер.
Ох, сколько же они тогда, в том еще прошлом, не задумавшись, выкинули, подумал Гарри. Да и теперь надо будет помешать уборке в исполнении Молли — ничего, поговорить с Сириусом об этом теперь есть где. Гарри взял палочку с бархата, вернув футляр Кричеру.
— Так-так, — он провел над ней левой ладонью — и поднял брови. — Жила дракона, каштан. Что за человек был Поллукс Блэк?
Кричер даже не понял вопроса. А жаль. Сердцевина дуэлянта и древо традиционалиста: не Темный Лорд, ни в коем случае, но хороший аврор-служака или старый правый боевик. Надо будет поинтересоваться.
— Люмос! — Гарри резко развернулся к дальней стене и вскинул палочку. — Протего! Агуаменти! Эванеско! Хммм...
Палочка была с норовом — слегка запаздывала, но пыталась вложить в каждое заклятие больше силы, чем надо. Чужая палочка — это все-таки всегда полумера. Но за неимением гербовой...
— Отли-ично, — протянул Гарри. — А теперь, Кричер, по команде брось медальон повыше и уйди к стене. Не хочу брать его в руки, — домовик послушно достал медальон Слизерина — тот, кажется, на него просто не действовал. — И... раз... два... давай! Финдфайр!
Золотой овал сверкнул в свете факелов — и тут же скрылся в пучке адского пламени — ало-оранжевого, с черными ветвистыми прожилками. Гарри не хотел такого веера, нет — но сумел удержать жаркий конус в воздухе, пока на камень пола не упали две золотые слезы.
Некоторое время от расплавленного колдовского злата поднимался неверный парок — но вскоре исчез и он.
* * *
Так и повелось. Кричер бдительно охранял зал — как и весь остальной дом — и Гарри с сотоварищами спускались туда в предутренние часы. Новые и новые заклятия, что они разучивали, исходили отчасти из памяти Гарри, но отчасти и из бездонной библиотеки Блэков — Гермиона просеивала ее с неистовой энергией, неукоснительно уклоняясь от уборки.
Убирали дом Блэков теперь уже куда аккуратнее — Сириус и Гарри, а затем Сириус и Молли имели долгий разговор на повышенных тонах, и теперь реликвии древнего семейства тщательно сортировались и в случае чего аккуратно изымались Кричером.
Флетчер то и дело тоже пытался что-нибудь изъять, но сперва Гарри невербально поджарил ему пальцы, уже сжавшие серебряный кубок, а потом уже домовик отыскал подобающих размеров сковородку. Били Флетчера неизменно из невидимости, благо для домашних эльфов с щепетильными хозяевами это даже привычно, но старый мошенник все равно сделал вывод и сходил пожаловаться Сириусу.
— Минуточку, — сказал тогда Блэк. — То есть, ты обижен на моего домовика потому, что он помешал тебе украсть у меня из дому Орден Мерлина? Я тебя правильно понял?