Сперва мы останавливаемся, чтобы поужинать, и в следующий раз, уже когда въезжаем в
Вашингтон около 11 вечера. Мы останавливаемся у ресторана, и я не могу поверить своим глазам.
— Сахарный бургер? Опять? — Не скажу, что мне не нравится, но мы едим там каждый раз.
Хай слезает с мотоцикла и протягивает руку Джо, чтобы помочь ей удержать равновесие. Однако она
не обращает внимания на его жест, правда, никто и не удивлён. Тогда хай поджимает губы и резкими
движениями снимает шлем.
— Его основатель — маяк, — отвечает мне Ури.
— Серьёзно? — Я и подумать не могла, что владелец сети фаст-фуда может быть маяком, но
опять же, он повлиял на мою жизнь значительно больше чем, скажем, Ганди.
Ури отвечает совершенно искренне.
— Как их еда может быть не священна?
Ещё один прекрасный аргумент. У меня начинают течь слюни.
Хай делает заказ. А мы тем временем идём в туалет и слоняемся по вестибюлю, где нам
попадается на глаза небольшой автомат с игрушками. Ури достаёт немного мелочи, и в итоге мы
раскошеливаемся на дешёвые пятидесяти центовые игрушки, пока ждём Хая. Ури становится
гордым обладателем временной татуировки с пухлым маленьким ангелочком.
— Брак, — жалуется он, но всё равно прилепляет на плечо.
Я открываю своё пластиковое яйцо, и внутри нахожу металлическое сердечко. Господин
Волшебник услышал мою молитву! Но что с ним такое?
— Оно сломано. — Катись ко всем чертям, Волшебник!
Джо заглядывает мне через плечо и выдёргивает его из моих рук.
96
— Нет, не сломано. Ты разве никогда такое не видела? — Она возится с тонкой, дешёвой,
металлической цепочкой, и разделяет две сверкающих змейки на две подвески. На каждой висит по
половинке сердечка, расколотые ровно напополам. — Смотри, лучший друг.
Она протягивает их мне, и я вижу, что на каждой половинке написано по слову. Прекрасно,
значит, у меня теперь целых две поломанных подвески.
Она смеётся при виде моего выражения лица.
— Ты берёшь одну половинку, а твой лучший друг берёт вторую. — Она указывает на обе
подвески. — Ты возьмёшь «лучший» или «друг»?
— Ты мой лучший друг? — Я в ужасе.
Она поднимет брови.
— Ой, извини, у тебя есть кто-то другой на примете?
Нет.
— Подожди, я твой лучший друг? — Интересное обвинение.
Она фыркает.
— Думаю, ты — мой единственный друг. Не знаю, заметила ли ты, но… — её голос
переходит на шёпот. Можно подумать, она собирается поведать мне большую тайну. А я люблю
тайны. — Некоторые считаю, что со мной тяжело поладить.
Что ж, это совсем не тайна.
— Нет, что ты. Не заметила. — У меня становятся большие, невинные глаза.
Она смеётся. Тяжело не питать симпатии к человеку, который так легко говорит о своих
недостатках.
— А какую половинку хочешь ты? — интересуюсь я, размахивая двумя железными
символами дружбы между демоном и охотником на демонов.
— Конечно, вот эту. — Она берёт ту, на которой написано «лучший», оставляя вторую мне.
— Думаю, она характеризует меня лучше всего, — объясняет она надменно.
Я провожу пальцами по выцарапанным буквам, прежде чем обернуть цепочку вокруг шеи.
Друг. В любом случае, мне хотелось именно эту часть.
Ресторан уже закрывается, поэтому нам надо поесть где-то в другом месте. Для нас это не
проблема — нам как раз надо обсудить наши планы, а пустой ресторан — не лучшее место для
тайных разговоров. Мы перемещаемся на парковку Вейл-Марта и жуём свои сэндвичи под
фонарным столбом, как какие-то беспризорники.
— Как продвигаются дела с заклинанием? — интересуюсь я у Джо.
Она вздыхает, и ещё до того, как она отвечает, становится ясно, что «ничего хорошего».
— Заклинание достаточно сложное… — Она волнуется. Джо никогда не волнуется. — И
может оказаться довольно опасным, если я прочту что-то не так.
Мой сэндвич останавливается на полпути ко рту.
— Насколько опасно?
— Это одно из самых важных наших заклинаний. Последние пятьдесят лет этот ритуал
проводит борец Пучард, и кажется, что всё очень просто, но… всё совсем не так. Я даже не уверена,
сможем ли мы вообще провести церемонию.
Что ж, теперь понятно, почему она оторвала вой нос от книжки — она просто сдалась.
Она продолжает, но уже неуверенность в её тоне вытесняется деловитостью. Она переводит
взгляд на Хая и Ури.
— Думаю, сейчас нам надо найти Люка, а заклинание отложить до того, как вернёмся в
школу. — Одна проблемка — из всего, что мы знаем, школы больше нет. — Или куда мы там
собрались, но главное — это сделает борец.
Хай пожимает плечами, его рот забит едой, а Ури вообще, кажется, не слушал. Он скачет
вокруг на одной ноге — играя сам с собой в классики? В любом случае, не кажется, что он возражает
против плана Джо.
Значит, всё зависит от меня. Я не вернусь с ними к тамплиерам, так что, если мне нужны силы
для борьбы с ордами демонов, надо чтобы Джо прочла заклинание.
— Так насколько это опасно? Я могу умереть? Или мне просто будет больно?
97
Она обдумывает ответ и качает головой туда-сюда.
— Ни разу не слышала, чтобы кто-то умер от неправильно прочитано заклинания, но
насколько я знаю, его всегда читали без ошибок. А если такое и было, то об этом бы написали в
учебнике истории, которого, к сожалению, у меня с собой нет.
— А как много тебе осталось перевести? — спрашивает Хай за меня.
Она чопорно отвечает, даже не удостаивая его взглядом. Им определённо надо помириться.
— Осталось не слишком много. Уже переведено где-то три четверти. Но оставшаяся часть
написана на плохой смеси средневекового французского и латинского. Мне нужен словарь, чтобы
закончить перевод. Очень редкий словарь.
Тупик. Похоже, затею придётся отложить.
— Хорошо, а как мы будем искать Люка, а точнее, Эхо Грир? — спрашиваю я.
— Через Google, — отвечает Ури. — Обычно маяки делают что-то такое, о чём пишут в
новостях — о CEO, учёных, студентах-выпускниках.
— Но у нас нет компьютера, — замечает Джо.
— Мы могли бы его купить, — предлагает Хай.
— Я не хочу растратить все наши деньги. Мы не знаем, как долго нам придётся жить на наши
сбережения. Так что, нам нужен другой вариант…
— Можно было бы украсть компьютер, — предлагает Хай.
— Серьёзно? Мы что, станем грабителями?
Меня озаряет.
— Нет. Нам нужен компьютер с доступом в интернет и словарь. Я знаю, где можно достать и
то. И другое одновременно. — Все поворачиваются ко мне. — В библиотеке. И это совершенно
бесплатно. — Я жду аплодисментов.
— Но сейчас ночь, — без особого энтузиазма отвечает Джо.
Мне не кажется это преградой.
— Тем лучше, нет очередей, — говорю я. — И небольшой взлом уж точно лучше ограбления,
ведь так? — Да, люди, мне приходится иметь дело со слишком хорошими ребятами.
— Хорошо, — с трудом соглашается Джо. — Как мы найдём библиотеку?
— При чём ту, в которой есть словарь средневекового французского, — добавляет Хай.
— Легко, — отвечаю я. — Университетская библиотека. Я знаю, как минимум, два места в
Вашингтоне — Американский университет и Джорджтаун. К тому же, там и без нас полно
подростков, похожих на беспризорников.
Все поражены моим блистательным умом.
На самом деле, я провела много времени в библиотеках. Для того, кто ведёт бездомный,
бродячий образ жизни, такое место может показаться домом. Мне также нравится пробираться в
библиотеки, чтобы поспать — здесь есть что почитать и удобные диваны.
Определившись с планом, мы неохотно забираемся обратно на мотоциклы. Уже стемнело, и
Джо перестала изучать гримуар, поэтому она садится на мотоцикл к Ури. Они выработали систему, в
которой Ури — ноги, а она — водитель с правами. Сейчас кажется очень странным волноваться о
такой проблеме, как полиция.
Подъзжая к Американскому университету, нам очень удачно попадается указатель к
Уэслейской семинарии. В семинарии обязательно должен быть доступ к словарю, который нужен
Джо — в конце концов, она переводит, религиозную книгу — и в маленькой семинарии охранная
система должна быть значительно проще, чем в таком месте, как Джорджтаун. Мы следуем зелёным
указателям.
Семинария является (или являлась) частью Американского университета и теснится на углу
его кампуса. Вполне возможно, что у этого здания и школы тамплиеров, один архитектор —
цементно-кирпичная коробка с узкими окнами. В здании тишина; в два часа ночи, в холодный