Анатолий Хохлов - Эхо. Творец нитей. Книга 1.. Страница 34

Что это, недомыслие или тонкий расчет?

Ронин повернулся, посмотрел на вошедшую девушку и, не сдержавшись, зарделся, любуясь ее стройной фигурой, по которой красиво струились шелка. Борясь с гормональной бурей, Такеджи передумал ругать девчонку за глупость, а Кицунэ, не понимая опасности, еще больше усугубила свое положение, игриво глянув на покрасневшего мужчину и в легком движении повернувшись на месте, чтобы покрасоваться перед зрителем.

— Хорошо смотрится, правда? — сказала она, грациозно усаживаясь на одеяле и подбирая лежащего у подушки плюшевого львенка. — Когда увижусь с леди Мицуми, надо будет от души ее поблагодарить.

— Не думаю, что она будет рада тебя видеть, — тяжело вздохнув, ответил Такеджи. — Пользуйся ее вещами сколько хочешь, но лучше встречи с ней не ищи. Добрых эмоций не будет никаких.

— Но почему? Я же хочу ей все вернуть или компенсировать убытки.

— Забирай, тебе говорю, все шмотье и не думай о ней. Она сейчас, будь уверена, наслаждается роскошью в главном особняке Сайто и, вспоминая об этих вещах, думает только, что дешево отделалась.

— Я… — Кицунэ растерялась и крепко обняла плюшевого львенка. — Такеджи-сан, что между вами произошло? Теперь-то вы расскажете мне?

— Почему бы и нет? Времени у нас до утра предостаточно, только не вини меня потом, что не выспалась. — Такеджи откинулся спиной на стену и, прикрыв глаза, неспешно продолжил: — Тем более что рассказывать почти нечего, наше с тобою «вранье» караванщикам правдиво почти полностью. Единственное, что в том рассказе неправда, это то, что леди Мицуми была приговорена к казни следом за мной и смогла выдержать тяжесть пути через горы. Единственным злодеем в той истории был выставлен я, а посланные в погоню самураи стремились не только казнить меня, но и спасти дочь своего генерала. Они гнали меня, как дикого зверя, перекрывая пути к отступлению, и я был вынужден уходить старыми горными тропами. Леди Мицуми, такая стойкая и решительная поначалу, без цивилизации продержалась всего пару дней. Истерики начались одна за другой. Она отказывалась есть пищу, которую я готовил на костре, требовала ванну и удобную постель. Каждые полчаса пути она принималась ныть и жаловаться, как ей неудобно и плохо сидеть у меня за спиной. А любая расщелина, встречающаяся у нас на пути, превращалась в настоящую проблему из-за того что леди Мицуми отказывалась закрыть глаза на три секунды длинного прыжка. Она проклинала свою глупость и меня, требовала вернуть ее обратно в родной дом и ни на мгновение не задумалась о том, какой прием ждет меня во владениях лорда Вейшенга. Вот так, моя прекрасная богиня гор, и закончилась наша романтическая любовь с леди Мицуми.

— И… и что вы сделали, Такеджи-сан?

— Повернул обратно, что мне еще оставалось? Скорое возвращение домой придало леди Мицуми сил, и кое-как мы добрались до большого поселения в горной долине, откуда неделю назад начали свое путешествие. Видела бы ты, как она расцвела! Цивилизация и удобства, наконец-то.

Кицунэ тихо вздохнула, прекрасно понимая чувства леди Мицуми. Каждый раз, выбираясь из пустыни к обжитым местам, она сама чувствовала невероятное облегчение и млела от мечтаний о ванне, хорошей пище и мягкой постели.

— И что, она так быстро побежала в город, что забыла у вас свои вещи забрать, Такеджи-сан?

— Нет, что ты, — ронин рассмеялся, но веселье его было недолгим. — Я понимал, что меня уже «ведут» шпионы лорда Вейшенга, и, смирившись с необходимостью боя, проводил леди Мицуми до гостиницы. Там, в номере, между нами произошел последний тяжелый разговор, и моя недавняя возлюбленная, переодевшись в банный халат, отправилась принимать ванну перед ужином. Но люди лорда Вейшенга, что боялись открыто бросить мне вызов, воспользовались тем, что леди Мицуми осталась без присмотра, и… похитили ее.

— Что? Как это? Она же домой возвращалась!

— Но шпионы-то об этом не знали. Решили, видимо, что мы через заснеженные перевалы не прошли и ищем другие пути для бегства. Боясь, что Мицуми меня на помощь позовет, они не стали выходить с ней на контакт, а пустили снотворный газ в душевую комнату и тихонько умыкнули красотку, только халат в гардеробной остался.

Кицунэ, представив эту нелепую ситуацию, не удержалась и прыснула смехом. Такеджи тоже улыбнулся.

— Смешно тебе, да? Жестокая! Боюсь представить, какую взбучку устроила этим негодяям леди Мицуми, когда очнулась! Наверное, всю тайную базу разнесла!

Кицунэ снова прыснула смехом и поспешно прикрыла лицо плюшевым львенком.

— Да. — Такеджи развел руками. — Вот так и остался бродяга-ронин один, без девушки, с полным комплектом ее багажа и нарядов. Печально понурив голову, пришлось ему собрать вещи своей красавицы и опять в горы умчаться…

— Зачем?

— Как это зачем? Шпионы не напали на меня, потому что понимали нашу разницу в силе, но они не могли не вызвать себе самураев на подмогу…

— Да, это я понимаю. Зачем вы забрали вещи леди Мицуми?

Такеджи вытаращил на нее глаза в глубоком удивлении.

— Знаете, сколько стоит ночное платье, в которое вы одеты, Нами-сан? — спросил он и, не дожидаясь ответа, назвал цену сам: — Тридцать тысяч рю, не меньше. У скупщиков за него тысяч пять получить можно. Остальные вещи не дешевле, а если взять в расчет драгоценности и меха, то постарайтесь представить, милая моя, какими сокровищами владеете. Зная свое бедственное положение, я подумал о том, что бросаться деньгами крайне глупо, и надеялся продержаться за счет этих вещей, пока не получу возможность обналичить часть банковского счета. Но они пригодились гораздо раньше, чем я думал.

— Да, повезло мне, — лучезарно улыбаясь, оборотница кивнула. — Но что бы вы ни говорили, Такеджи-сан, я все равно обязательно разыщу леди Мицуми и компенсирую ей ущерб. Пусть даже она обругает меня и заявит, что вещи эти ей не нужны. Я сделаю это просто ради того, чтобы у вас, Такеджи-сан, не было памяти о том, что вы совершили преступление…

— Ты что, сумасшедшая? — резко прервал ее болтовню ронин, и Кицунэ уставилась на него, удивленно хлопая глазами. — Вроде не ребенок, а соображение и речь как у десятилетней маминой дочки!

Маленькая лиса обиженно насупилась, забралась под одеяло и улеглась, спиной к сердитому ронину. Сам дурак! Что такого особенного она сказала?

— Прости, не сдержался, — ронин тяжело вздохнул. — Со временем начал забывать, что одних жизнь учит «правде» намного раньше, чем других. До инцидента с храмом Ветра и я ведь тоже запросто мог сделать что угодно, лишь бы мои руки и совесть остались чисты. Только хлебнув жизни настоящей, лишившись поддержки семьи и слуг, я понял как тяжела жизнь и как сложно прожить, ни в чем не запачкавшись. Кто добивается в жизни успеха? Добрый идеалист, готовый на все ради людей? Приведи хоть один-единственный пример из реальной жизни! А я приведу тебе другие примеры. Ты думаешь, генерал Тамоцу просто так, от нечего делать, сжег великий храм Ветра в стране Птиц? Он пытался быть милосердным с побежденными, отпустил по домам всех военнопленных и сделал налоговые послабления покоренной стране, но это было оценено как слабость. Ему отомстили бунтами, саботажем, убийствами наших солдат, бесконечными воплями о свободе. Ему пришлось поступить «не по-людски», и все сразу нормализовалось. А хорошую награду получил я за свой подвиг? Если бы я поступил тогда «не по-людски», то сейчас был бы генералом, а не отверженным изгоем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});