— Не скрываю, — кивнул Директор. — Бояться — это нормально.
— А если нас убьют⁈ — обеспокоенным тоном спросил Жириновский.
— Судьба, значит, такая, — пожал плечами Директор. — Но если мы будем в штабе 40-й армии, то убить нас не должны. Насколько мне известно, Кабул — это самый безопасный город в Афганистане. Если слово «безопасность» вообще применимо к этой стране…
— Вот именно! — выкрикнул Владимир Вольфович. — Вокруг нас будет сборище дикарей и мерзавцев!
— Уже слишком поздно, — сказал Директор. — Боржоми не поможет.
— Да иди ты! — отмахнулся от него Жириновский.
— Всё, пора, — решил Директор. — Не скучай.
Он помыл руки и вышел из туалета.
Сегодня день отправки и их повезли на военный аэродром Чирчика — когда колонна ехала в город, местные жители собрались вдоль дороги и махали им, бросая в их сторону цветы.
И это тронуло зачерствевшее сердце Директора.
«Скоро отправка», — вышел он из здания.
Технический персонал готовил Ил-76 к вылету.
— Ну, что, товарищ старший лейтенант? — спросил подошедший полковник Стекольников. — Как настрой? Боевой?
— Так точно, товарищ полковник! — улыбнулся Директор.
— Это хорошо, — кивнул командир части. — Тебе, конечно, в штабе бумажки перекладывать да переводы переводить, но будь начеку. Даже в Кабуле происходит всякое…
— Буду, товарищ полковник! — ответил Директор.
— Ну, ни пуха, — похлопал его по плечу Стекольников. — Как будешь там — пиши письма и шли бандероли, ха-ха!
— Обязательно, — вновь улыбнулся Директор. — Буду.
Примечания:
1 — О прогулах во времена позднего СССР — уже под конец эпохи «застоя» начали ощутимо проявляться первые признаки грядущего конца — контроль над трудовой дисциплиной упал, наказания имели формальный характер, поэтому трудящиеся получили возможность уйти с работы пораньше или вовсе не явиться, потому что особых проблем это не вызовет. Собственно, генсек Юрий Андропов, получивший метрики от ведомств, ошалел от прочитанного и понял, что терпеть такое никак нельзя. И он начал кампанию по восстановлению трудовой дисциплины. Помимо этого, он узнал, что некоторые трудящиеся уже привыкли бухать прямо на работе или бухали с утра, для бодрости, а потом, уже бодрые, шли на работу, потому что руководство относилось к этому очень снисходительно. Проводились рейды, в дневное время, в общественных местах — кинотеатрах, банях, парикмахерских, магазинах и рынках. Проверяли документы и выясняли, почему человек не на работе. Если выявлялся прогульщик, его доставляли на предприятие для объяснений, что могло закончиться выговором, штрафом или увольнением. Пьянство на работе каралось строже — от штрафов до уголовной ответственности. Андропов ввел ограничения на продажу алкоголя в рабочее время и усилил контроль за трезвостью на заводах. Помимо этого, он начал чистки в партии, но не в олдскульном стиле Иосифа Сталина, а помягче: за 15 месяцев деятельности Андропова было смещено 18 министров и 37 первых секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик. Также Андропов подвёл под борьбу с прогулами и алконавтикой на работе законодательную базу — было опубликовано Постановление Совета Министров СССР и ВЦСПС от 28 июля 1983 «О дополнительных мерах по укреплению трудовой дисциплины», где вводились весомые поощрения для добросовестных трудящихся и жёсткие санкции для прогульщиков и алконавтов. Благодаря решительным действиям Андропова, производительность труда выросла, алконавты стали меньше пить на работе, а экономика показала небольшой подъём. Помимо этого, Андропов неплохо поборолся с разрастающейся коррупцией, в некоторой степени омолодил кадры в руководстве и вселил надежду, что всё ещё можно исправить. Но были и негативные эффекты: народ был крайне недоволен, потому что до этого можно было халявить или даже левачить в официально рабочее время, а теперь, почему-то, нельзя, из-за запрета на продажу алкоголя в рабочее время, страна потеряла некоторую часть дохода, что вообще не помогло экономике, а фундаментальные проблемы этой кампанией никак не решались. Ну и, естественно, сразу после смерти Андропова все его реформы были оперативно свёрнуты, что очень порадовало алконавтов и прогульщиков, а то они уже было напряглись. Любопытный факт: финансовые потери от борьбы с алкоголизмом будут масштабными и это стало известно ещё при Андропове, но пришедший позже Горбачёв, тем не менее, ввёл «Сухой закон», ударивший по экономике с силой кузнечного молота. Я это к тому, что в партии уже знали, к чему приведёт такое. И, да, предваряя вопросы в духе «По-твоему, Red, надо было не запрещать алкоголь, пусть бы спивались, да⁈», отвечу — не с той стороны смотришь, уважаемый читатель. Приведу аналогию, чтобы из неё всё стало понятно. Вот представь, что в стране легально продаётся героин и на нём плотно сидит часть населения. Думаешь, от запрета производства и распространения героина его потребление полностью прекратится? Да нифига! Его производство просто уйдёт в подполье, а героинщики будут покупать его из-под полы. Это я не к тому, что героин не надо запрещать, а к тому, что героиновые жабы от этого запрета, самого по себе, никуда не денутся. С алкоголем то же самое — алконавты от запрета алкоголя никуда не делись, а просто перешли на самодеятельность, то есть, завели самогонные аппараты и начали зависеть от сахара. Если с героином запрет имеет смысл, так как реально создать в стране условия, когда героинщики физически заканчиваются, ведь опийный мак не растёт, где попало, то вот «лабораторией» для производства алкоголя может стать почти любая кухня. Наш исторический опыт показывает — с алконавтами надо бороться не так. Ну и, обращаясь к современности — был избран акцизный метод борьбы с алконавтами. В чём он заключается? Тупо повышать цены на алкашку, чтобы алконавты пили меньше водки и прочего акцизного. И, по статистике, это, действительно так — водку и прочую акцизную алкашку пьют меньше. Но можно зайти на любую торговую платформу и увидеть цены на самогонные аппараты — порог вхождения стал настолько низок, что это может позволить себе даже подросток. Это значит, что концентрация алконавтов в обществе не уменьшилась, а лишь частично ушла в сумрак теневой экономики. И судя по тому, как при любых социально-политических колебаниях резко взлетает в цене сахар, алконавты — это очень беспокойные люди, трепетно переживающие за своё благополучие. Что характерно, подорожание именно сахара в кризисные поры свойственно, в большей степени, странам бывшего СССР. Но будем считать, что акцизный метод работает и масса давно и надёжно зависимых алконавтов просто бросила пить, а