Он вернулся под утро страшно довольный. Я всегда отгоняла от себя мысли, как и где питаются вампиры. Считала это их личным делом. Бенджамин тоже никогда не интересовался, что я ела на завтрак: эмбрионы цыплят или превращенных в колбаски поросят. Но сегодня я не удержалась.
– Скажи, ты пьешь кровь животных или…
Я прямо посмотрела вампиру в глаза.
Он ухмыльнулся и медленно начал расстегивать рубашку. Денди лондонский. Он даже на охоту вырядился в белую рубашку. Ничего не боится. Меня передернуло, когда я заметила на груди маленькую каплю крови.
– Или.
– Ты их убиваешь?
– Нет. Я дарю наслаждение и две небольшие, почти незаметные, ранки.
– Ты никогда не показывал мне клыки.
– А ты хочешь увидеть?
– Нет, воздержусь, – я опустила взгляд в тарелку. Ткнула вилкой в желток, и он медленно расплылся солнечным пятном. – Мне хватает других наслаждений.
– Те, что я дарю при укусе, гораздо ярче, – голос вампира зачаровывал.
– Не соблазняй меня.
Он опять пустил в ход свою неотразимость. Именно через нее мы и познакомились. Я задержалась в салоне, но за неимением денег на кэб, пустилась домой пешком. Торопливо, умирая от страха, я пересекала темноту под мостом, когда кто–то окликнул меня бархатным голосом. Я обернулась и попала в объятия Бенджамина. Тогда я узнала, что вкусно пахну. Особенно сильно, когда боюсь.
Он проводил меня до порога. Красивый, галантный и такой притягательный. А я была измучена полицейским расследованием, похоронами, денежными претензиями людей, которым задолжал Генри, и… одиночеством. Мне нисколько не было стыдно, что я провела эту ночь в объятиях незнакомого мужчины. Умелого, ласкового, доводящего до исступления.
Он исчез под утро, но прислал мне корзину цветов и визитку, из которой я узнала, что заснула в объятиях вампира. Побежала к зеркалу, но нигде не нашла следов укуса. Пятна от поцелуев вогнали меня в краску. Я погладила каждое, заставляя разум погрузиться в трепетные воспоминания. Моя рука, следуя красным отметинам, опускалась все ниже…
Бенджамин – мой лаунум. Оказывается, к любви вампира можно привязаться. И меня страшило, что однажды придется отвыкать. Тогда я позволю себя укусить, чтобы на все оставшиеся дни одиночества запомнить, насколько ярким может быть чувство, когда вампир впрыскивает тебе в кровь чистое блаженство.
– Но есть один побочный эффект, – Бенджи снял, наконец, с себя рубашку, позволив полюбоваться его красивым и сильным телом.
– Какой? – я отодвинула в сторону тарелку с размазанной по ней яичницей.
– Испытав наслаждение, ты забудешь, что между нами было. Даже то, что в эту ночь я был рядом. Поэтому никто в городе не жалуется на визит вампира. Даже обнаружив след укуса, у них нет повода обратиться к доктору, настолько я аккуратен в выборе жертвы и количестве выпитого.
– Я забуду тебя? Хм, хороший вариант для завершения нашего романа, – потянувшись за салфеткой, я прижала ее к губам.
– Для завершения романа? – переспросил он, замерев на расстегивании ремня.
– Пожалуйста, любимый, запомни: когда я попрошу тебя подарить мне ЭТО наслаждение, значит, я готова расстаться с тобой.
– Надеюсь, расставание случится нескоро? – из голоса Бенджамина исчезли чарующие нотки.
Я улыбнулась. Он не был готов к разрыву отношений. Приятно.
– Иди купаться. Ты, кажется, собирался в