Ознакомительный фрагмент
собаки.С котами вышло совсем иначе. Когда я притворился собакой, они не проявили интереса – ну, может, выгнулась пара спин. Здешние коты не слишком боятся псов и могут за себя постоять. Но как только я вернул себе привычный образ, они тут же разразились яростным мявом – словно извещая окрестных ворон, что окончательно убедились в демоническом двуличии человека.
Поскольку мои фокусы касались только псов с котами, никто из зевак не увидел ничего странного. Обманутых котов и собак было больше трех совершенно точно. Условие гримуара я выполнил.
На следующий день я дождался вечера – и, затеплив свечу на столе, перевернул страницу.
***
Используй обретенное могущество, чтобы соблазнить невинную деву на мосту из камня – и сорви цветок ее первой любви. Принеси его, завернув в шелк своего равнодушия.
Первое, что я сделал, прочитав задание гримуара – это подошел к зеркалу. Оттуда на меня глянула красная рожа сорокалетнего пьяницы.
Борода и усы были еще черными, но на висках и на щеках проглядывала седина. Мои волосы уже не так густели и завивались, как в юности – хотя до заметной плеши было далеко. В бордель с такой внешностью прийти не стыдно. Но юная дева… Тем более невинная…
Я захохотал. Это будет смешно. Неблагочестиво. И весьма интересно.
Насчет моста из камня все было ясно – Понте Пьетра. Он хорошо просматривался из моего окна, и почти неделю я изучал проходящих по нему красавиц. Их было немало.
Но как найти среди них девственницу? Я вообще сомневался, что они в Вероне остались. Трюки повивальных бабок, все эти рыбьи пузыри, обагряющие супружеское ложе куриной кровью в первую ночь, были мне известны; если бы я искал себе жену, я бы не слишком по этому поводу переживал. Непорочность телесного низа в нашей юдоли праха не особо мне важна, а умом здесь согрешают все с рассвета до заката.
Но ослушаться гримуара я не мог.
Вскоре я заметил, что один и тот же легкий паланкин проезжает через Понте Пьетра каждую пятницу два раза. ЛеттоЮлии Капулетти, как почти в рифму выразилась жизнь. В три часа пополудни она ехала домой. В семь вечера – обратно. Юлия жила у тетки, иногда навещая родной дом, где у нее были покои со спальней.
Я прислушивался к сплетням, ходящим про веронских красавиц. И, конечно, знал про знаменитый скандал в доме Капулетти, где эту самую Юлию обвинили в прелюбодеянии. Из-за этого случилось несколько дуэлей. Сперва убили какого-то Меркуцио, потом Тибальта (возможно, я даже пил с кем-то из них на пиру, но они мне не запомнились), а затем вмешались городские власти.
По настоянию родителей Юлии ее обследовали монахини и опытные акушерки – и нашли, что она невинна, о чем было объявлено публике.
Такому вердикту можно было верить.
Правда, после этого ее вызвал к себе герцог Вероны Эскал и имел с ней уединенную беседу на утреннем приеме – что было весьма рискованно. Но лучших вариантов не просматривалось.
Следовало спешить, ибо невинность красавицы подобна свежести. Я имею в виду, что она, как все мясное, сохраняется недолго.
Юлия Капулетти была уже в возрасте. Ей исполнилось восемнадцать – по меркам нашего города не первая молодость, но с грехом пополам можно было признать ее юной.
Нам с гримуаром она подходила.
Я был уверен, что критический для одинокой красавицы возраст побуждает Юлию вглядываться во встречные лица куда внимательней, чем делают юные беззаботные особы. Это могло сыграть мне на руку.
Я стал думать, чей облик мне принять.
Проблема решилась сама – прогуливаясь по мосту Скалигеров возле городского замка, я встретил молодого парня, уезжавшего из Вероны. Мальчишка был смазлив, и я узнал его имя. Его звали Ромуальдо. Усердный ходок по девкам из небогатых домов. Он только что обесчестил чью-то служанку, и ему пришлось скрыться, пока семья улаживала проблему.
Ромуальдо был отпрыском рода, враждовавшего с Капулетти. Юлия и он вряд ли стали бы встречаться. Тем проще будет сохранить дело в тайне.
Я в деталях запомнил внешность этого юнца. И в следующую пятницу вышел на Понте Пьетра за пару минут перед тем, как там появился паланкин Юлии (ее летто было таким легким, что больше походило на занавешенный стул).
И вот розовые и зеленые занавески рядом. Увидим, подумал я, какой из меня герой-любовник.
Свидетелей вокруг не было. Я крикнул:
– Bella!
Юлия откинула занавеску паланкина и сделала носильщикам знак остановиться.
Я упал на одно колено, изобразив на лице все надлежащие чувства, и она уставилась на меня, настороженно щуря глаза. Я в этот день не брился, да и волосы мои были сальными и спутанными – их уже дней семь как следовало помыть. Но я выдержал ее взгляд без всякого смущения.
– Чего ты хочешь, красавчик? – спросила она наконец.
– Я не успею изложить свое дело здесь, прекрасная Юлия, – сказал я, – ибо ты в пути. Но дай мне возможность высказаться! Уверяю тебя, мне есть что поведать!
Мы условились о вечерней встрече – она сообщила, что останется в родительском доме и велит садовнику прислонить к балкону лестницу. Говорить мне следовало исключительно с лестницы, не перелезая на сам балкон. Если что-то оскорбит ее стыдливость, она прикажет мне уйти.
Это годилось.
Ее спальня выходила в сад, куда легко было попасть, перебравшись через низкую стену. Вечером у балкона действительно появилась лестница. Луны в просвете облаков обещала чудо, и я полез вверх.
Думал я, однако, не о Юлии – а о Луне. До полнолуния было не слишком далеко. Значит, скоро наступит ночь, когда ко мне придет ученик Григорио и мы совершим ритуал с тинктурой… Эта мысль и радовала, и пугала.
Юлия была уже на балконе, и я едва успел придать себе вид Ромуальдо.
– Чего ты хочешь? – спросила она.
Я открыл шлюзы своего красноречия. Уж тут-то я мог справиться и без помощи злых духов.
Конечно, красавицам во все времена скармливают одни и те же банальности – мол, убей Луну соседством (в пожелании этом, которое повторил и я в начале своей серенады, скрыта злобная насмешка; со времен Евы еще никто из прекрасных дев не убил таким методом Луну, а вот Луна убила их всех).
Но девы не слишком вдумываются в источаемые перед ними трели – достаточно простой уверенности, что вода льется на мельницу должное время. Природа велит им тщательно отслеживать другие детали: мерно ли течет