— Нет, конечно. На самом деле Генерал очень осторожен и допускает к своим «развлечениям» только проверенный круг партнёров.
— Но мы же не его партнёры! — замечает она.
— Значит, он предполагает, что мы с этого острова вряд ли уйдём, — пожимаю плечами. — Поэтому и не стесняется показывать свои наклонности.
Светка оскалилась, глаза вспыхнули:
— О, мне это нравится! Потому что с этого грёбаного острова как раз он и не уйдёт.
— Что-то не так, митайдокоро? — насторожился Генерал, заметив кровожадную ухмылку Светки. Его и без того смущал оскал Змейки — но у хищницы это часть звериного образа, тут все как бы понятно. А вот от красивой блондинки он явно не ожидал подобного.
— Да нет, всё норм, — Светка быстро спрятала зубки, снова нацепив равнодушное лицо, понимая, что уже палится.
— Закуски изумительные, но что дальше в программе? — спрашиваю я, отставив пиалу. — Вы упоминали какое-то шоу, даймё.
— О да! — оживился садист. — Пойдёмте, я покажу вам мою гордость — Арену Огненного Кольца!
Он резко вскочил и, не глядя, оттолкнул вьетнамку, что только что мяла ему плечи. Девушка едва не рухнула на каменный пол, но я подхватил её сознание на секунду, слегка стабилизировав тело и помогая удержаться на ногах. У рабов на острове не было щитов, так что вмешаться оказалось делом пары мгновений, и сейчас вьетнамка обескураженно хлопала глазами, удивляясь своей стойкости.
За садом возвышается невысокий потухший вулкан. Генерал превратил кратер в арену, где рабов, подозреваю, используют для садистских игр. Мы усаживаемся на террасе вокруг, под красными фонарями. Сам хозяин восседает в кресле из обсидиана, делает глоток сакэ и лениво поднимает руку. Слуги тут же выставляют новые блюда и напитки, будто тех, что были в саду, оказалось мало.
Змейка берет пиалу с сакэ, принюхивается и тихо фыркает:
— Фака.
— Начинайте шоу, — велит японский аристократ распорядителям.
На арену выпускают рабов-вьетнамцев. Стража их гонит, стреляя из громобоев в землю у самых ног, а в каменной площадке начинают открываться скрытые клапаны: вырываются струи пламени и раскалённого пара.
Генерал вулканов ухмыляется, не скрывая гордости:
— Вулкан хоть и потухший, но всё ещё тёплый. Здесь полно фумарол, горячих источников, трещин с серным газом. Мои распорядители научились использовать всё это для развлечений.
— Эффективный подход, — киваю я, уплетая рисовую лепёшку с мидиями. Еда, к слову, редкая и вкусная — особенно жареный осьминог. Вот только моим жёнам кусок в горло не лезет. А зря: на вкус лучше, чем выглядит. Бер и Змейка, впрочем, едят спокойно, у них аппетит на такие мелочи не убьёшь.
Рабов гонят по кругу, а из клапанов всё чаще вырываются облака газа. Людей используют как одноразовые игрушки. Ошпарит — и конец. Светка с Настей сидят, сжав губы, не дышат. Змейка же процедила сквозь зубы:
— Фака, не чесссно.
Я же, не отвлекаясь от закусок, подключаюсь к сознаниям десятка рабов. Перехватываю их движения, веду тела как марионеток. Вьетнамцы не одарённые со всей вытекающей медлительностью, но мой слух улавливает шипение клапанов быстрее, чем они сами способны среагировать. Я успеваю увести каждого в сторону. И так — всю группу, слаженно двигая их к противоположному краю арены. Ни один не попадает под газ.
— Ни один не сгорел⁈ — взревел Генерал вулканов, вскакивая с места. — Как это вообще возможно⁈ Что за никчёмную группу подобрали эти идиоты… — он осёкся и подозрительно уставился на меня.
Я обернулся, невозмутимо жуя рисовый рулетик, и спросил вполголоса, будто между прочим:
— Даймё, а Император в курсе ваших оригинальных развлечений?
Генерал ухмыльнулся, махнув рукой, как будто услышал детскую глупость:
— Это игры для избранных. И вы теперь в кругу моих партнёров, дорогой даймё.
Змейка фыркнула с презрением:
— Фака, не дастойнно загонять жерррртву не для прапитания.
— Есть в этом доля истины, — добавила Светка, не выдержав.
Генерал хмыкнул и снова уселся в своё кресло, глядя на меня с самодовольным выражением: «Я же говорил».
— Видите, даймё? Не каждый способен постичь утончённость подобных зрелищ. Прекрасная половина человечества тем более. А вот в вас я сразу узнал родственную душу.
— Истинно так, даймё, — кивнул я. — Кажется, я уловил суть вашего веселья.
— Рад за вас, — стиснул зубы японец.
Между тем на террасу впопыхах прибежали распорядители. Упав ниц, они заколотили лбами о каменный пол, сбивчиво извиняясь за то, что рабы оказались столь ловкими и уцелели в огненном представлении.
— Хватит! — раздражённо отмахнулся Генерал вулканов. — Выпускайте зверьё!
Распорядителей словно ветром сдуло. А на арену уже выводят клети, откуда выпускают аномальных шакалов. Не слишком крупные твари, но достаточно опасные, чтобы разорвать любого неодарённого. Для рабов — смертный приговор. Шакалы дикие, неподконтрольные, без закладок. Их держали в клетках лишь затем, чтобы спустить в нужный момент. Неудивительно, что у нескольких рабов тут же подкосились колени, и они рухнули прямо на песок.
— Тварей специально морили голодом, — довольно потирает руки Генерал вулканов. — Сейчас вы увидите редкое представление, даймё.
— Не сомневаюсь, даймё, — отвечаю я непринуждённой улыбкой.
Я бросаю один-единственный взгляд на шакалов — и вся стая в ту же секунду падает к ногам рабов, виляет хвостами, как щенята. Песьей породе проще всего вложить базовый инстинкт послушания.
— И всё же, признаюсь, представление скучноватое, даймё, — произношу невинным тоном.
Взбешенный Генерал вулканов мгновенно побагровел, встретился со мной взглядом, и в его глазах ясно читалось: он понял, кто испортил ему игру. Светка с Настей едва сдерживались, чтобы не захихикать, прикрыв губы ладонями.
— Я… постараюсь исправиться, даймё, — процедил сквозь зубы Генерал, и тут же заорал в сторону стражи за бортиками арены:
— Убейте всех! Рабов и зверей!
— Р-рра-ра! — завыли шакалы и в тот же миг, перестав быть милыми щенятами, метнулись на высокие борта. Прыгают один на другого, выстраивая живую лестницу, и с яростью вырываются за границу арены. Их когти и клыки рвут плоть охранников, в клочья рассекая первую линию стражи.
Рабов я подталкиваю ментально: страх глушу, взамен вкладываю ярость. Перескочив за борта, они хватают громобои с тел мёртвых воинов и, обретя дерзость, открывают огонь. Теперь уже идут плечом к плечу со зверьми, и немногочисленные стражники сыплются один за другим.