— Толковая хренотень, — выдал экспертное мнение Эскулап. — Только нам работы всё равно дохера будет: диспансеризация — это не только сказать: «больной, прощайте!»
— Это в смысле «больше не увидимся»? — любознательно уточнил я.
— Ага! — радостно заржал Эскулап, демонстрируя утончённый медицинский юмор. — Надо рекомендации, лечение того, что найдётся…
— Много чего надо, но это уже точно работа медкорпуса, — отрезал я.
— Ладно, сделаем, — с видом мученика выдал Эскулап. — Готовь свою диспансеризацию. И никто не умрёт недолеченным! — громогласно вскричал он, вскинул кулак и свалил из мастерской.
А в дверь просочилась физиономия Тимохи.
— Марк, ты освободился? — уточнил он.
— Угу. А это я тебя послал?
— Меня. И в жопу, и на…
— Давай без подробностей. Занят был.
— Я всё записала, Марк, — предательски сообщила Икси.
— Так сотри! — возмутился я. — Что случилось-то? — обратился я к Тимохе.
— Фёдор звал, как только освободишься.
Ну я и пошёл. Где Мир стал мне целенаправленно портить настроение: паскудная рожа с румяными щёчками президента Хрупкого Счастья не угомонилась! Этот трудоголик мне стал напоминать блогера в сети: пишет видосики, говорит, какой замечательный он, и какие козлы мы.
— Раз в шесть часов новое обращение, трудоголик-вредитель, — констатировал я.
— Ну да, неприятно. Некоторые партнёры стали задавать вопросы…
— К психиатру их посылай, Федь! — возмутился я. — Там и место «партнёрам», которые на этот слащавый бред ведутся! Пусть с психиатром партнёрствуют, блин!
— Да, но…
— Да понятно, что что-то надо делать. О, придумал! — потёр я руки и оскалился.
— Карать? — хмыкнул Федя.
— Жестоко и беспощадно, — покивал я. — Вообще, они строиться начали, склады там всякие… А у меня тут некоторый дефицит ресурсов образовался.
— Из твоих уст это звучит угрожающе, Марк. Совсем всё плохо?
— Да нет, просто именно личные запасы основательно уменьшились, — признал я. — Мои разработки. Ладно, надо будет их новый склад реквизировать. В компенсацию за эти поганые видосики.
— Полностью согласен, что заслужили. Но они — не корпорация, и наше нападение…
— Какое нападение, Федя? — коварно улыбнулся я. — Вон, этот толстячок распинался: бандиты, уголовники в Нижнем. А сам тут строится, склады ставит. Как недальновидно-то!
— И не говори, — покивал друг.
Бывшее бомбоубежище Военной Канцелярии Империи, Свалка, Нижний Город
Геннадий сидел на настоящем троне. В короне из настоящего золота, как и подобало его царственному величию! Но первый азарт и желание сделать всё и сразу уже прошли. Поспешишь — людей насмешишь, не раз слушал Геннадий и говорил сам себе.
А смешить людей он не собирался. Властвовать над ними, пугать — но никак не смешить. И для этого нужны были люди, но единственные люди, на которых он не держал обиды, были бомжи, клошары со Свалки. Приютившие его, не давшие умереть с голоду. Несколько обидчиков, впрочем, нашлось и среди них. И они пошли на прокорм великому войску царя Геннадия.
Но остальные стали соратниками, помощниками, несущими слово и волю Геннадия. Да тот же удобный трон с вибромассажем и золотая корона: крысы, при всём своём уме и преданности, не смогли бы это ему обеспечить!
Хотя заброшенное бомбоубежище под Свалкой, с огромными пустующими залами, нашли его преданные зверушки. И теперь здесь был дворец царя, сокровищница. И место для его свиты и планирования действий.
— Спецназеры в бункерах застряли, никто не смог выйти! — щербато улыбаясь, рассказывал Вошь, главный одной из бригады опричников царя Геннадия. — Так что, Царь, подрезали баблишко. Малость себе оставили… — вопросительно взглянул он на Геннадия, на что тот милостиво кивнул — от крыс он знал, что малость была малостью, — … а остальное — в твою казну. На наше великое дело. Царствуй, на славу нам!
— Молодцы, — кивнул Геннадий. — Следующий!
Вошь вышел, а в тронную комнату зашёл следующий старший опричник.
Правда, физиономия его была не слишком радостной. Синяки, зубов стало ещё меньше, чем было.
— Сарь, наш побили… — склонился опричник.
— Я вижу. Кто?
— Ширштофые, сарь… Вашьку и Паула и фофсе конщили…
— Иди в сокровищницу, бери оружие. Накажи со своими людьми тех, кто противится воле царя! — нахмурился Геннадий.
— Прошти, сарь, но там сишьна панта…
— Я — царь. Я — знаю. Вам помогут, — совершил широкий жест Геннадий.
И из отверстий под троном рекой выкатились крысы. Они были без металла, и помельче тех, с которыми встретился Геннадий в самом начале. Но всё равно: сильные, умные, послушные! Лучшая основа для царства Геннадия, где все будут знать своё место, а он — смеяться над ними!
Битый опричник скрылся, сопровождаемый сотней крыс. И тут зашевелилась куча тряпья, откуда показалась сверкающая лысина. Это был Умник — бывший профессор Имперской Академии, если не врал, конечно. Но был он неглуп, много знал, так что Геннадий сделал его своим советником.
И даже советовался с ним, что его самого временами удивляло.
— Показывать крыс раньше времени не стоило бы, царь, — прошамкал Умник.
— Знаю, — фыркнул Геннадий. — Никто их не увидит. Слышал? Сработало с банком.
— Слышал, какие полезные зверьки, — с этими словами Умник протянул было руку к оскалившейся и зашипевшей крысе, но тут же отдёрнул, не желая её лишиться. — Царь, я тут подумал. Нам не хватает оружия и техники.
— Это так. Но со временем будет, — кивнул Геннадий.
— А может, ускориться?
— Что ты имеешь в виду?
— На корпоратов нам пока рано лезть. Но есть Гараж…
— Нет.
— Но их мало…
— Рано, Умник! — отрезал Геннадий. — Их вроде и немного. Но скольких они нагнули?
— Много. Но им, наверное, повезло. А техника у них отличная! И если твои крысы поработают, то может стать нашей…
— Ра-но, — покачал головой Геннадий. — И чего ты так Гараж этот невзлюбил?
— Сволочи они! — гневно забрызгал слюной Умник. — Я к ним приходил, говорил, учить могу… А они мне — в собиратели иди, горб ломай! Сволочи, царь!
— Сволочи, — согласно кивнул Геннадий. — И ответят за всё. Но позже, Умник. Так что