— Все хуже, чем мы ожидали, — честно признался начальник, — он может перемещаться на большие расстояния без использования порталов, вдобавок каким-то образом ориентируется в нашем мире. Я отдал приказ перевести архимага в безопасное место. Ведьма… — тут он скривился, махнул рукой, добавляя: — Не жалко.
— А дети? — вырвалось испуганное у Дьера.
Алесто тяжело вздохнул, задумчиво поскреб подбородок.
— Наши люди держат школу под присмотром. Судя по тому, что здесь он постарался избежать лишних жертв, думаю, детей не тронет.
— Вы тоже не хотите ему мешать разобраться с директором, — догадался Дьер, и начальник нервно дернул уголком губ, посоветовав:
— Не теряй ограничителей. Но если я прав — он уже в школе. Так что поторопитесь…
— Так понимаю, договориться нам не удастся, — Шлейх бросил раздосадованный взгляд на небольшой камин, который не стал когда-то демонтировать, посчитав огонь хорошей компанией в зимний вечер. Но сегодня через этот самый камин в обход всей защиты — ни одна охранка не сработала — к нему пожаловала стихия, и Шлейх пообещал себе завтра же демонтировать камин, а трубу забить камнями.
О том, что перед ним не лорд, которому он передал Пепел, Шлейх понял сразу — гость и не скрывался. Чужая сила высушивала воздух, наполняя его жаром и заставляя кожу покрываться капельками пота. Шлейх словно на вершину бархана перенесся в самый центр пустыни, где воздух был не просто горячим, он давил, погружая в пекло, как в раскаленный металл, заставляя чувствовать свою крошечность перед лицом гигантской силы.
Огонь с любопытством прошелся по кабинету, разглядывая награды, снимки. Шлейх не торопил, лихорадочно обдумывая, что предпринять. Директор был опытным бойцом — детство прошло на улице, молодость в наемниках. Потом дорос до статуса командира. Поднялся выше…
Он всегда находил выход. Вытаскивал себе и своих из тяжелейших ситуаций. Но сейчас мысли откровенно пасовали перед лицом стихии.
— Стоит ли договариваться? — вздернув бровь, с иронией поинтересовался двойник лорда.
— Где Пепел? — стиснул пальцами край стола, напряженно спросил Шлейх. На девчонку у него были большие планы. У той были все задатки хорошего бойца. Через пару лет ее можно было выставлять на поединки. В сочетании со стихийной составляющей у Пепла были все шансы на победу. И терять такую ученицу он был не намерен.
— Какой урод только так ее назвал, — с раздражением поморщился гость.
По его лицу пробежала трещина, разрывая маску, и сквозь прореху заалело, заискрилось пламя. Фигура тоже менялась. Стала шире в плечах. Кожа загрубела, темнея, и по ней тонкими прожилками потекло пламя. Лицо стало величественнее. Глаза засияли золотом огня. В волосах поселились искры. А на голове возникла корона с пылающими навершиями.
Шлейх отдал ментальный приказ таширам-волкам поторопиться с эвакуацией учеников. Остальные охранники, следуя его приказу, двигались к кабинету. Так себе план, но хоть отвлекут на время.
— Нормальное имя, — пожал плечами Шлейх, добавив: — Подходит. Волосы же серые.
— Дурное имя, — не согласился король, разминая плечи — и на пол попрыгали алые искры, выжигая темные пятна на дереве. — Это как тебя какашкой назвать. Впрочем, ты и есть — испражнение этого мира. Продаешь детей…
— Не тебе меня судить! — разъяренно подскочил с места Шлейх, теряя выдержку. — Ты хоть что-то для них сделал? Не для сытых и богатых, а для тех, кого пьяный папаша по вечерам колотит, а дома с трудом можно корку хлеба найти?
— Все мои дети сыты, — недовольно проворчал огонь, запуская пятерню в волосы и сдвигая корону на бок.
— И поэтому ты создал маленькую страну, где можешь каждого контролировать? — с насмешкой отозвался Шлейх. — Я читал историю Асмаса, прежде чем отправить туда Пепел. Ты устроил государство, где люди зависят от огневиков, и те могут жить в почете и достатке. Где огневики правят огневиками. А вулканы дают одновременно силу и поддержку власти. Ты поэтому заставил их переехать? Небось и с тогдашним правителем специально рассорил, чтоб заговорщиками объявили и с родины выгнали?
— Ах ты пепел навозный, совсем мозги сгнили таким кидаться? — взревел его величество, полыхая так ярко, что Шлейх на мгновение ослеп. Щиты жалобно задрожали, едва выдерживая напор. Запахло паленым. И это в его кабинете, где какая только защита ни была наложена!
Хотя вряд ли есть щиты, что выдержат такое. Это ж как вулкан у себя под ногами создать.
— Что? Правда жжется? — ничуть не испугался гнева его величества Шлейх. Проморгался. Вытер слезы. Подтянул, напитывая, щиты.
— Так я и не осуждаю. Сам бы для своих детей такое сделал, если бы мог, — проговорил он, ладонью гася воспламенившийся на столе лист бумаги.
И сделал бы. Только где его возьмешь — тот самый идеальный мир, где всем хорошо, нет сволочей и предателей? Даже если убить всех плохих, дети, вырастая, вновь наполнят мир болью. Замкнутый круг…
— Не врешь, — протянул король, вдруг успокаиваясь. — Детей вон выводишь, спасая. Зверье только зря. Я ж тебе их прожаренными тушками верну.
— Вернешь, — согласился Шлейх, думая о том, как бы не заметно добраться до одного артефакта…
— А с Асмасом…
На столе перед Шлейхом вдруг возник ало-зеленый шарик — размером с пол ладони.
— Пей, на сухую такие разговоры не ведутся, — приказала стихия, и перед ней возник пылающий кубок, из которого вился подозрительный серый дымок.
Шлейх покорно двумя пальцами подцепил шарик, поднял, приготовившись к смерти — лучше так, чем сгореть заживо.
— За настоящих врагов, — озвучил тост король, залпом опрокидывая в себя содержимое кубка.
Принюхался к рукаву. Поморщился:
— До сих пор воняет. Не дом — помойка. Ваши спасибо должны сказать, что сжег.
Шлейх не стал уточнять, что кто там еще пал жертвой гнева огня. Если бы знать, что стихия мстит за каждого из своих детей… Не стал бы связываться с девчонкой, сдав властям.
Он закинул шарик в рот. Раскусил — и задохнулся. Вниз, по пищеводу, рванула волна обжигающего пламени.
Шлейх согнулся, закашлялся, хватая воздух ртом.
— Слабак, — хмыкнули над головой. — А говорили Фаттара то, Фаттара се. Даже огневуху пить не умеете.
Шлейх слепо пошарил по столу. Потом добрался до шкафа, где держал графин с водой. Присосался жадно, ощущая, как утихает пожар внутри. В голове поплыло. Мир вдруг стал ужасно простым. И чуточку смешным…
Он открыл шкатулку, лежавшую на полке, активировал артефакт, копию того, что держал в подвале для самых непослушных детей. И воздух в кабинете похолодел. Мир дрогнул, потемнел — словно туча в окно заглянула.