— Да вот, попросили присмотреть, — кивнул он в сторону толпы, жаждущей заполучить заветный билет на концерт.
Концертный зал в Доме офицеров, по-хорошему, человек на триста рассчитан. Хотя… если плотненько, то может и полтысячи влезть. Как говорится, в тесноте да не в обиде. Тем более, не каждый день у нас в городе такие фестивали случаются.
— Не устал их разгонять? — киваю на массу.
— Та нет. Пусть стоят. Атмосферу создают. Главное, чтобы не ломились… Как сам? Есть билеты? А то могу… — предлагает Вано.
— У нас есть! — раздалось сзади.
Это Жанна подоспела. Порывшись в сумочке, она извлекла на свет немного мятые бумажки.
— Ванечка, ну неужели я себе пару билетиков не припрятала? Вот — ровно пять!
Билетёр, здоровяк с суровым выражением лица, взял билеты и стал внимательно их разглядывать, и в самом деле сверяя печати.
— Вас же четверо, — буркнул он.
— Да пятеро! Миш, чё там мнешься? Иди сюда! — кричу я сопровождающему нас особисту, который всё это время скромно топтался неподалёку, стараясь не светиться.
Парень дёрнулся, но подошёл. Я, кстати, имя его наконец-то узнал. Михаил. И звание угадал точно — лейтенант.
— Может, не стоит идти? Народу тут много, а я один, — посопев, протянул летёха. — Если что — трудно будет уследить…
— А что может случиться? Кто на Толяна дернется? Да и наших тут, которые его знают, человек десять минимум! — искренне удивился Воробьёв.
— Ну, с нами девушки… — туманно пояснил Михаил, не желая раскрывать суть боевого задания.
— Жанна, что ли? Да она сама кому хочешь голову оторвет! Да и знают тут её хорошо. Без неё и фестиваля бы не было!
И тут же, опровергая слова Вано, у перекрёстка остановились две машины. Из них выбрались человек восемь фактурных парней в кожанках и, не переговариваясь между собой, направились ко входу в Дом офицеров, аккуратно, но решительно раздвигая толпу молодёжи, собравшуюся перед зданием.
Глава 11
Разглядываю их — лица серьёзные до невозможности, и вид блатной. Загораживаю собой Марту и мельком оглядываюсь на летёху. А тот мечется между телефоном-автоматом, висящим на стене, и объектом охраны. В итоге он бросает трубку, так и не совершив звонка, и делает шаг в нашу сторону. Но дальше идти не пришлось, потому что стало ясно: идут не ко мне красивому.
Не то чтобы я мечтал о драке, но, пройдя мимо, меня даже взглядом никто из блатных не зацепил. Конечно, толпа на улице собралась приличная, но я почему-то всё равно удивлён, что разборки будут не со мной.
— Кто тут старший? — глухим, будто простуженным голосом спросил один из новоприбывших.
Типчик был тот ещё: толстоватый, с бритой башкой, кривым носом и тяжелым взглядом. Спрашивал у Воробьёва.
— Ну… я, — хмуро отозвался Вано, мельком глянув на своих ребят, которые тоже напряглись.
— Отойдём на пару слов, — сказал урод и, не дожидаясь приглашения, повернул к улице Перенсона — туда, где было меньше народа.
Ванька сплюнул через плечо и пошёл следом. То, что он не ссыт — это ясно. Но, думаю, особой радости тоже не испытывает.
А я… я всё-таки решил вмешаться. Но сначала надо обезопасить Марту.
— Вы бы не… — начал было Михаил, но, перехватив мой взгляд и поняв, что я уже настроен влезть в разборки, замолчал.
— Марта, ком цу мир! — окликаю я подругу по-немецки, чтоб понятнее было, что дело срочное.
Пока происходили эти волнительные события, Марта мирно щебетала с Жанной около входа в здание Дома офицеров и суету не замечала. А вот Жанна краем глаза следила за ситуацией.
— Что, Толь? — синхронно отозвались обе, подходя ко мне.
— Там в багажнике пара бутылок пива. Сгоняйте, а? Жажда мучит, сил нет.
— Конечно, — моя бывшая подружка поняла всё правильно. А Марта… той помочь милому всегда за радость.
Вздох особиста был слышен даже сквозь шум толпы, и он с обреченным видом поплёлся за девочками.
— Ты стой тут, — тихо сказал я другому Ване, Жанниному, и направился к Вано, который уже вёл диалог с прибывшим.
А диалог этот, судя по тону, начал переходить в обмен мнениями на повышенных оборотах.
— Я сказал — так и будет, — скрипел амбал.
Хотя… амбал — это громко сказано. Толст, да. Но не гигант. Метр восемьдесят, не больше. Я, кстати, чуть выше.
— Это нереально, — твёрдо отвечал Вано. — Мне ещё музыкантам платить. Гостиница, питание, аренда клуба…
Голос его был ровным, и в нём слышалась усталость.
— Вань, чё у вас? Проблема какая? — подхожу я ближе. — А ты, толстый, чего тут языком плетёшь? В табло хочешь?
Если скажу, что я готов был ударить первым, — совру. Не моё это. И не из-за трусости — просто батя так учил: первым не начинай, но если начал кто-то другой — заканчивай быстро.
Хотя, папа Толяна в таких случаях, наоборот, говорил: бей первым — потом разберёшься. И вспомнив это, я почувствовал, как у меня зачесались кулаки. Стою, жду ответа. Причем любого. Даже «мяу». Лишь бы повод был засандалить двоечку по корпусу.
— Е…ть! Штыба! Сам⁈ А я Татарин! Может, помнишь — в восемьдесят пятом на крае ты мне нос сломал? — удивился незваный гость и потёр переносицу.
— Не-а… Так ты боксёр, что ли? — прищурился я, вглядываясь. — Лицо вроде знакомое, но что-то не вспоминается, кому я там чего ломал четыре года назад.
— Не, спорт я давно бросил, — ответил Татарин. — Сейчас вот с парнями…
— Денег им надо, — мрачно пояснил Воробьёв, — за то, что нас охранять будут.
Но замечаю, как лицо у друга светлеет — видно, уловил надежду на то, что до махача не дойдёт.
— У нас охранный кооператив, — важно вставил Татаринов и, поймав мой недовольный взгляд, поспешно добавил, как бы оправдываясь: — А тут, сам понимаешь, народ… толпа… Мало ли что случится. Лучше подстраховаться.
И тут я его всё-таки припомнил. Точно — боксёр, и в одном весе мы раньше выступали. Только тогда