— Так что, Самоварчик, — Шустрый не обратил на Руслана внимания, — у нас из умных только ты да Старый. Одна голова хорошо, две лучше. Не мне же планы строить, хе-е.
— Ну правильно, — проговорил Самовар немного менторским тоном. — Толку-то по городу бегать. Он залёг где-то в неприметном месте — контакты-то у него всякие есть. Хотя на блатных особо полагаться ему больше не выйдет — тоже ищут. Ищет милиция, ищут бандиты. Как в стишке почти.
Да и город-то не такой уж и маленький, протяжённость-то большая. Но мы уже сделали всё, что необходимо на первое время: собрали инфу, попросили кого надо и теперь прикидывали, что делать дальше.
Ну и нужно, чтобы все сейчас действовали заодно, надо каждому из нас довести, чем это грозит и как на это отвечать. Потому что угроза касается всех, но вытягивать нас будут поодиночке, и даже Самовара не забудут.
Так что сейчас мы не тратим время зря.
Вопрос в том, что Вадика найдут, не стоял. Его найдут, сто процентов. И найдут его, скорее всего, раньше нас. Вот и надо понять, что делать дальше. Потому что с каждой стороны нас ожидала какая-то неприятность.
Поэтому иногда лучше остановиться и подумать. То, чему нас учил Аверин, и то, что со временем стал использовать я, когда повзрослел. Но капитан умел принимать быстрые решения, если это необходимо, и я тоже учился этому у него в своё время.
— Ну вообще, пацаны, — неохотно рассказывал Газон, — Вадик с нами как бы и не был связан. Там вообще Пал Палыч хитрую схему организовал. Про него Вадик и не знает, с ним обычно другие связывались, всё устно. Если что — через него никак на нашу братву не выйдут.
— Как-то странно звучит, — сказал Самовар, втягиваясь в работу. — Просто давали деньги, фотку и место, где стрелять?
— Типа того, да, и ему это хватало, отвечаю. А чё ему ещё надо? Бабки были, девки были, всё на мази. Но конкретики не скажет, не знает. Ну, назовёт пару пацанов, так они уж не в городе давно.
— Учту, — произнёс я. — А чего он Бычка убил? Он же из ваших, Семёнов говорил.
— Ссучился Бычок, с чекистами связался, говорят, Гарик вот его и приговорил. Но тут крыс подставил конкретно. Считай: бухает, дурь ещё потребляет, палится. И на старом месте улики остались, и ещё в этот раз постороннего чуть не замочил, ранил, а цель упустил. Косяк, короче, с ним разбираться будут — это точно. И видели его везде. И винтарь вот ещё нашли. Короче — спёкся.
— Но решили использовать, чтобы подтянуть нас, — заключил я. — Практично. А кто цель была?
— Да кто-то с речного порта, я их не знаю, там одни отморозки и беспредельщики.
Шустрый снова чихнул.
— Будь здоров, — пожелал Царевич.
— Сам не сдохни, — ответил Борька с усмешкой и высморкался в платок. — Да ладно, шучу, Руся. И шапку носить буду, не смотри на меня так. Даже шарф возьму из дома. Не ругайся только.
— То-то же, — Руслан выдохнул через нос.
— Тут проблема-то в другом, — произнёс Самовар. — Смотрите, парни. Если Вадима возьмёт милиция, то он расколется следователю рано или поздно. Если возьмут бандиты — снова предложат нам разобраться с ним, чтобы повязать. Откажемся — сдадут ментам, ведь их понятия работают только между своими. Других-то сдают без проблем.
— Да не гони, — грубо сказал Газон.
— Чё не гнать-то? Вы свои понятия вертите как хотите. Они только для своих. В любом случае — от нас не отстанут. Но если сможем как-то отбиться от этой проблемы — время выиграем.
— Не, Самовар, ты про понятия всё равно не прав.
— Какая разница? — заметил Самовар.
— Да ладно, пацаны, — влез Шустрый. — Вы оба правы, ха!
Он не раздражал, наоборот, его эти шутки казались уместными, чтобы немного разрядить обстановку. Да и всем это напоминало события, которые для парней случились совсем недавно. Когда мы думали, как выжить, все говорили, спорили, обсуждали, Шустрый шутил.
Ну а я, как сержант, принимал решения. Правда, сейчас я больше, чем просто сержант. Теперь от меня зависит больше. Будто ставки выросли.
— А если мы его найдём сами? — спросил Шопен, глядя в окно. — И ки’дык ему настанет? Так-то пацанов попросил знакомых, они в разных районах ходят. Может, увидят, шуманут мне.
— Да, у тебя знакомых вал, — кивнул Шустрый. — А они с тобой как свяжутся?
— Ну, как-нибудь, — Шопен пожал плечами. — Выйду на улицу, побазарим с кем-нибудь.
— Там у меня сиги в куртке лежат, если чё — дай им, награда же. Покормить, если что, можем.
— Неплохо бы. А то жрать-то им нечего, — согласился Шопен.
— Тогда, если мы найдём сами и как-то решим вопрос, — произнёс Самовар, — хотя, конечно, хотелось бы без крайних мер, но вряд ли без них хоть что-то сейчас решается. Но тогда Налим придёт к Газону и скажет, что тот его подвёл, потому что испортил такую схему. Предъявит, как они говорят, ведь сразу поймёт, откуда ветер дует. И что с Газоном будет дальше — рассказывать не надо.
— Куда не сунься — везде жопа, — Халява поднялся, проверил рубашку и начал её надевать. — Давайте наймём ему адвоката.
На груди у него болтался жетон с личным номером на цепочке, который он как-то умудрился забрать из армии и не сдать. Правда, это был личный жетон Царевича, как я помнил — они с ним тогда менялись наудачу. Хорошо, что оба выжили, а то бывало, что из-за этой традиции похоронка уходила не в ту семью.
Славик, хоть и старается не показывать это, но к вещам тех времён до сих пор привязан.
— Кому адвоката? — удивился Шустрый.
— Ну Вадику. Нашего, чтобы адвокат держал в башке оба дела, и чтобы Вадик молчал.
— Во! — Шустрый вскочил. — Вот ты мысль дельную сказал, Халявыч! Посмотришь — дуб дубом, а в голове-то не сплошная кость, как мы в армейке думали. Ты же у нас тоже порой подсказать можешь грамотно.
— А ты чё сегодня ко всем ластишься? — пробурчал Славик, хотя краешки губ у него чуть поднялись от похвалы,