вся кожей преатласною одета.
Мы, кажется, уже встречались где-то?
К моим ногам Вы скинули бельё.
Две точки бабочек ночных, украсив ё,
покоя не дают моим сонетам.
Я из небытия в небытиё
Тридцатое проныриваю лето.
А за окном весенних луж лужайки,
и воробей, дворов весенних чайка,
большую лужу невпопад клюёт.
(Хоть повторять нельзя в сонете рифмы,
но я, пленённый Эхо[м] (это нимфа),
я сызнова опять рифмую ё.)
〈Лето 1967〉
(123)
глю-глю
глю-глю-глю,
глю-глю-глю-глю и
глю-глю-глю-глю-гал:
а также:
гал-гал,
гал-гал-гал и
глю-гал-гал.
‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧
‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧
‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧
‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧
‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧ ‧
глю-гал-глю,
гал-глю-гал,
гал-глю-гал-глю и т. д.
〈1969?〉
(141)
Был каждый день — засмертный день восьмой,
но вот любовь — мне знак, что я не умер.
Красавица, богиня, ангел мой,
исток и устье всех моих раздумий.
Однако, столь привык я к жизни мумий,
так прочно сросся с будущею тьмой!
В тебя влюблён слепец глухонемой:
что толку в радуге и что за радость в шуме?
Но как влюблён! Как ангел мой красив!
Роскошен как оазис губ твоих!
Вид на тебя с небес моей печали,
когда лежишь ты столь обнажена,
что вожделеет
〈Начало 1970〉
(148–149)
〈I〉
Лист 1
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
старинных рощ, приподнятых холмами.
О, что за благо выпивать в тумане!
Почти такое ж благо как летать.
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
О, что за благо выпивать в тумане,
вот дождь идёт, и мокнет красота
деревьев лиственных, что подняты холмами
Бутыль пуста, зато душа полна
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
старинных рощ, что подняты холмами.
Кто наградил нас, друг, такими снами?
Лист 2
Не надо ветра — сами шелестят
деревья рослые
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
осенней рощи, поднятой холмами.
И дождь идёт, 〈и〉 мокне〈т〉
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
её деревьев, поднятых холмами.
И дождь идёт, и мокнет красоты,
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота,
и от вина и от холмов в тумане
пить на пейзаже да ещё в тумане
быть может даже лучше чем летать
напротив
О, что за благо пить в таком тумане
О, что за благо выпивать в тумане
напротив облетевшего куста!
Лист 3
Не надо ветра — сами шелестят
дубы и клёны этих мест старинных.
Тут застрелиться можно безоружным.
А выпивать здесь хорошо и нужно
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
старинной рощи, поднятой холмами.
Ты видишь нас, идущих вслед за нами?
И дождь идёт, и мокнет красота,
и видим мы, как мы идём за нами.
О, что за благо выпивать в тумане
И дождь идёт, и мокнет красота,
и что за благо выпивать в тумане!
Взгляни назад: там мы идём за нами
Друг, оглянись
Лист 4
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
дубрав и рощ, приподнятых холмами.
И дождь идёт, и мокнет красота,
и что за благо выпивать в тумане
напротив дятла, неба и куста
мокрых птиц
и крылья мокрых птиц блестят
О, что за благо выпивать в тумане
напротив дятла, чья печаль проста!
И дождь идёт и мокнет красота
дубрав и рощ, приподнятых холмами.
О что за благо выпивать в тумане
напротив одряхлевшего куста
Лист 5
Бутыль пустеет, но
Бутыль пустеет — полнится душа
Деревья тут без ветра шелестят.
Тут застрелиться можно безоружным.
А выпивать здесь хорошо и нужно.
О, лучший друг мой, оглянись назад,
чтобы увидеть пьяными глазами
как по холмам идём идём мы вслед за нами
Бутылка и душа подчинены закону
сосудов сообщающихся
Бутыль пустеет — наполняется душа
В бутылке больше нет вина,
но посмотри на душу — она полна
В бутылке больше нет вина,
зато душа теперь полна
Лист 6
Как хорошо в покинутых местах!
Покинутых людьми, но не богами.
И дождь идёт, и мокнет красота
старинной рощи, поднятой холмами.