Несмотря на то что голова была занята рабочими вопросами, где-то на периферии все время маячила мысль о девушке в темнице. Табека, которую отправили к Сонному озеру. На верную смерть. Что нужно было свершить, чтобы получить такое наказание, да еще и добровольно отправиться его исполнять? Ни о чем подобном я раньше и не слышал, а знал я о племенах довольно много.
Если она говорила правду, все это смотрелось очень, очень странно.
– Вы уверены, что сопровождение не нужно? – прощаясь с Чешеви, во второй раз уточнил у старшего лорда. Меня не покидала тревожная мысль, что я что-то мог пропустить. Если на них нападут на моей земле, и кто-то пострадает – ни о каком мирном договоре не сможет быть и речи.
– Без людей мы быстрее, и нам не придется волноваться за чью-то безопасность. Не переживай зря, Косиан. Мы не в первый раз путешествуем, – Тейтон пожал протянутую руку, еще раз проверил, как закреплен сувенир для их отца, и легко впрыгнул в седло. Если дальше все пойдет гладко, то мы сможем наладить торговлю между регионами по довольно большому перечню. Дело останется за малым: обеспечить хорошую дорогу для торговых караванов.
– Через несколько недель пришлем к тебе нашего инженера с картами водных путей, – сообщил на прощание Чешеви. – Тогда сможете составить смету и план дороги от пристаней. Мы же, в свою очередь, займемся баржами. Если все получится, и удастся проложить большую часть пути по воде, хотя бы сюда к тебе вниз, то все будут в выигрыше.
– Буду ждать вашего человека, – жестом приказав, чтобы распахнули ворота, кивнул я гостям. Чешеви прибыли в Твердыню на высоких и крепких жеребцах, и теперь кони нетерпеливо били копытом, устав за несколько дней ждать в стойлах.
– До встречи, Косиан Зиминик, – кивнул Тейтон и дал шпоры коню. Жеребец взвился на дыбы, перебирая передними ногами, а затем сорвался с места с такой скоростью, что поднял на плитах двора едва ли не целый ураган.
Вслед за старшим, прощаясь короткими кивками, двор покинули и остальные Чешеви. И уже через несколько мгновений не было видно ничего, кроме оседающего облака терракотовой пыли.
Вот теперь, пока солнце не село, можно бы опробовать так неожиданно пришедшую в голову идею.
Подняв голову к небу, порадовавшись, что день выдался не очень жарким, я позвал капитана стражи.
– Карим, – мужчина появился рядом почти мгновенно. Ясное, совершенно обнажённое небо смотрело на нас своим бело-золотым сияющим глазом.
– Слушаю, мой лорд.
– Приведите сюда пленницу. Только ласково, без грубости.
– Как прикажете, – бородач кивнул и тут же подозвал жестом пару помощников.
А я все продолжал смотреть на солнце, едва ли что-то видя.
**
Девушку только вывели, а я уже понял, что решение было верным. С нее словно слетел какой-то покров, который раньше не позволял мне рассмотреть важные детали. И ночью, у озера, и в темнице, я видел эту Фейге только в полумраке, который скрадывал весь облик, словно бы размазывал его. Даже мои природные способности не давали рассмотреть всего. А вот теперь, когда яркое полуденное солнце заставило ее морщиться и прикрывать рукой глаза, я словно бы прозрел.
Да, длинные красно-рыжие волосы, заплетенные в сложную прическу с десятком бусин, правильный наряд и даже сами движения – все это было таким же, как у табеков. Но вот остальное… я смотрел на красную кожу и видел, что она покрыта тонким слоем пустынной глины. Терракотовый песок, казалось, пропитал поры, придавая нужный оттенок. Но все же на шее, под ушами, в складках кожи пыль скаталась, открывая более светлый тон кожи. Да и разрез глаз был более круглым. Теперь я мог это разглядеть.
– Карим, ведро воды, – потребовал я, чувствуя, что нашел тот самый обман, что так не давал мне покоя.
Девушка вздрогнула в руках пары стражников, когда передо мной поставили ведро.
– Ты не табека. Хотя и очень похожа. Особенно в темноте.
– Это не так. Я из племени оазиса Срединной луны, – облизывая губы и переступая с ноги на ногу, попыталась возразить девушка, но если раньше я чувствовал, что что-то не так, то теперь был уверен.
Стражники поставили передо мной требуемую воду и отступили на два шага, дожидаясь. Только я не стал больше ничего говорить. Собственноручно поднял ведро и, мотнув головой охране, чтобы отступили, с размаху вылил на девушку.
Фейге не закричала, не упала. Только судорожно глотала воздух, стирая терракотовые, грязные капли с лица. А затем уставилась на меня так зло, что я невольно усмехнулся. Сила духа у этой девушки была нешуточной.
– А теперь, если ты мне не скажешь правду, я прикажу тебя казнить. Без всякого зазрения совести, – слова были произнесены спокойно, но я вдруг почувствовал, что сам против такого исхода. Мне не нравился подобный вариант. А еще понял, что хочу ей помочь выпутаться из той беды, в которую она попала. Даже если это заденет меня самого. Никогда раньше не испытывая ничего подобного к посторонним людям, даже отступил на полшага. И потребовал, злясь уже на самого себя и на неуместные чувства.
– Говори!
– Я полукровка! Табека, лишенная защиты пустыни! Доволен, лорд? Я та, кого проще изгнать из племени, чем восстановить мир с пустынными демонами, – яростно, почти на весь двор, крикнула Фейге, тряхнув головой, отчего прехолодные капли с волос упали на мое лицо.
– Полукровка? Табеки не спасают чужаков, – задумчиво произнес, рассматривая ее внимательно, словно видел впервые. Впрочем, так оно и было. Красно-оранжевая краска почти сошла с лица, оставшись кое-где пятнами, и теперь ее кожа выглядела куда светлее, чем у пустынников.
– А я и не чужая. Я родилась в племени, но никто не знает, кем был мой отец. Мать вернулась в оазис уже беременной, и ее сила защищала меня от гнева старейшин и демонов. До прошлой луны.
– И что же произошло тогда? – вот теперь все было правдой. От слова до слова. Я больше не ощущал того странного, давящего налета, что не позволял поверить ей раньше.
– Моя мать отправилась к предкам. И защита пала. На деревню напали, убив нескольких воинов. Демоны пытались найти меня, это поняли все. Потому старейшины отправили меня к Сонному озеру восстановить связь с пустыней.
– Они отправили тебя на смерть, – тихо произнес я, понимая, куда лучше ее самой, чем это должно было обернуться.
– Пусть так, – Фейге говорила куда спокойнее, но я видел, что в глазах ее плещется