Едва мы выскочили из дымовой завесы, как я полностью абстрагировался от окружения, полностью сосредоточившись на стрельбе. До противника двадцать три кабельтовых. Не то, чтобы я могу бить на выбор по любой части, но уж сократить промахи до самого минимума точность этого орудия мне вполне позволит. И первая же граната рванула на палубе головного миноносца. Следующая ударила в левую скулу. Наверное пробоина, мне отсюда не видно. Третий снаряд рванул на артиллерийской платформе, раскидав обслугу трёхдюймовки.
Я тут же перевёл огонь на другой миноносец, который уже положил пару снарядов рядом с нами. Несколько осколков пробарабанили по платформе снизу, но никого не задели, что не может не радовать.
Первый снаряд не попал в цель, упав рядом с левым бортом. Второй рванул на корме. Третий пошёл выше, и я увидел всплеск далеко за правым бортом. Зато четвёртый и пятый рванули на палубе. Шестой попал в первую трубу, не только разворотив в ней рваную дыру, но и засыпав осколками ходовой мостик. Уж не знаю кому и насколько там досталось, но миноносец вдруг пошёл в плавном правом развороте отдаляясь от нас.
По нам опять начал стрелять головной миноносец, и я снова сосредоточил огонь на нём. Дистанция постепенно сокращалась и в дело вступили его пятидесятисемимиллиметровки. Наши малокалиберки начали отвечать, но насколько был эффективен огонь этих дыроколов не понять. Как и того, попадают ли они в цель, или роняют свои стальные болванки в море. Слишком уж мал калибр и всплесков на такой дистанции не разобрать. Но гвоздили они с завидной скорострельностью.
Гадд предпринял манёвр сбивая японцам прицел, одновременно активируя дымогенератор. Завеса укрыла нас от самураев и они задробили стрельбу. Какое-то время мы шли прикрываясь дымами, используя ситуацию, чтобы сблизиться с «Новиком». Затем дымогенератор отключили.
Я довольно быстро сориентировался и вколотил в японца первый же снаряд. Затем другой и следующий, пока на палубе не возник пожар, и японец не начал отворачивать. На втором восстановили управление, но ничего не могли поделать с разорванным кожухом первой трубы и потерей тяги в топке. Производительность котла резко просела, а скорость заметно уменьшилась.
Догнать «Новика» оказалось делом непростым. На это нам потребовалось целых двадцать минут. И хотя к этому моменту бой длился уже добрых полтора часа, крейсеру вроде бы удалось избежать серьёзных повреждений.
Как бы ни был хорош кавторанг Шульц, похоже это стало возможным благодаря дымовой завесе. Теперь её выставляли не только миноносцы, но и сам «Новик». Прежде крейсеру приходилось придерживаться определённого направления, чтобы вывести «Цусиму» под торпедную атаку. Теперь же надобность в этом отпала, и он достаточно часто использовал дымогенератор, соотнося свой курс с направлением ветра, и положением противника. Правда при этом ему приходилось всё больше сближаться с корейским берегом. А тут ещё и всё приближающиеся дымы, и это, скорее всего, второй японский крейсер.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие, – приветствовал я командира крейсера, ступив на борт «Новика».
– И вам поздорову, Олег Николаевич. Ну что, как и обещал, мы продержались без серьёзных повреждений. Одна пробоина ниже ватерлинии, две выше, три попадания в надстройки. Пока уверено держим двадцать узлов. Могло быть и хуже, но лучше бы начинать менять ситуацию в нашу пользу.
В этот момент рядом с бортом раздался гулкий и взрыв, после чего вздыбился столб воды, опавший с громким шелестом. Один из матросов у бортового орудия главного калибра с тихим стоном сложился, сжавшись в комок. К нему тут же подбежала команда санитаров и уложив на носилки его потащили в лазарет. Ну что сказать, прав Шульц. Если я собираюсь что-то сделать, то с этим стоит поспешить.
Я направился к кормовому орудию, где суетились комендоры в бронежилетах и касках. Это по моему настоянию. Мне тут же уступили место наводчика. Через щель в щите для прицела глянул на «Цусиму», видневшегося в четырёх десятках кабельтовых от нас. И не удержавшись озорно подмигнул ему.
Бронепалубный крейсер это не броненосный. Тут всё куда веселее. И уж тем паче с стодвадцатимиллиметровыми шрапнельными снарядами переснаряжёнными под фугасы. Шульц не стал отмахиваться от опыта своего единомышленника Эссена, и воспользовался им по полной. Не то, чтобы это было прямо вау, но четыре фунта это в полтора раза больше русского стопятидесятидвухмиллиметрового фугаса.
– Заряжено, – доложил артиллерийский кондуктор.
– Выстрел! – выкрикнул я команду, закончив наведение и отстраняясь от прицела.
И первый же снаряд точно в цель. Я лишь удовлетворённо усмехнулся, и приказал матросам работать как чертям. Те вняли моей просьбе, и нам удалось поднять скорострельность до… Ну, если бы не маневрирование, и постоянное уклонение от цели, то полагаю точно было бы не меньше десятка выстрелов в минуту. А так, только пять. Зато четыре из них по цели.
Разумеется «Цусима» так же маневрировал сбивая нам прицел, но в отличии от японских артиллеристов, и остальных комендоров «Новика», я не нуждался в уточнении данных с дальномерного поста, и последующей пристрелки. Мой глазомер отрабатывал на ять, как и все остальные органы чувств, позволяющие мне в режиме аватара учитывать множество факторов. Так что, снаряды летели один за другим, как только мне удавалось внести корректировку в наводку, а на это уходили секунды.
Вскоре «Цусима» загорелся, слегка накренился на левый борт и попытался отвернуть, чтобы выйти из боя. Но на этот раз уже мы не позволяли уму убраться, вцепившись в него мёртвой хваткой. К тому моменту когда появились очертания второго японца, крейсер изрядно просел на нос и значительно снизил скорость, как видно из опасений, что переборки могут не выдержать давления воды.
К этому моменту он уже практически перестал стрелять. Наших же комендоров охватил злой азарт, и казалось у них прибавилось сил. Во всяком случае, я безошибочно определил, что интенсивность нашего огня возросла. И к моим снайперским выстрелам добавились плюхи от других орудийных расчётов.
– Да он тонет, братцы! – вдруг взревел у меня за спиной кондуктор.
Я вскинул бинокль и на моих губах появилась злая довольная улыбка. Старуха вновь свела этих двух бойцов, и всё было за то, что «Новик» опять нахватает люлей, хотя его команда и действовала в высшей степени грамотно. Однако вновь вмешался я, и старя опять подвинулась, не в силах ничего мне противопоставить. Уж и не знаю какими правилами она руководствуется, что не может меня тупо прихлопнуть. Но факт остаётся фактом. Я отчётливо видел как команда японского крейсера покидает гибнущий