Как результат, Александр Васильевич проникся ко мне уважением. Чему способствовала не столь уж большая разница в возрасте, в одиннадцать лет. Тут у нас всё сложилось, как и с поручиком Лоздовским. Оба офицера успели послужить и с одной стороны я им не ровня, но в то же время, они не могли не оценить мою светлую голову, личную храбрость и способность вести людей за собой.
Колчака вообще отличали как смелость, так и авантюрный склад характера. Для начала он сам выбил себе перевод в Порт-Артур, едва вернувшись из арктической экспедиции, не смирился с назначением на «Аскольд», как после не усидел и на минном заградителе «Амур». За какой-то месяц лейтенант прошёл через три назначения, и в результате оказался на мостике «Сердитого».
Зная об этом из истории в других мирах, я намеренно предложил Макарову переделку геометрии гребных винтов именно этого миноносца. И несмотря на все недостатки тот теперь уверенно держал максимальный ход в двадцать семь узлов. Правда, несмотря на это всё же оставался в распоряжении командующего отрядом подвижной береговой обороны контр-адмирала Лощинского. Иными словами охрана прохода, патрулирование прибрежных вод близ крепости, минные постановки.
Три дня назад, уже после начала японской десантной операции, его превосходительство решил усилить правый фланг позиций у Цзиньчжоу дополнительными минными постановками. Для выполнения этого задания были отправлены один из пароходов КВЖД, реквизированный для нужд флота, и миноносец. Рисковать минным заградителем «Амур» после гибели «Енисея», он не решился.
Увы и ах, но спасённый мною корабль всё же погиб, наскочив на японскую мину. Радовало только то, что дело ограничилось лишь двумя легко раненными. Остальные благополучно переправились на берег, и капитан второго ранга Степанов в том числе.
Так вот, потерю небольшого судна «Ляодун» его превосходительство полагал вполне оправданной. Тот должен был доставить в Дальний шестьдесят мин, которые следовало установить «Сердитому». При возвращении же, в случае появления кораблей противника, Колчаку надлежало снять команду с парохода, потопить его и уходить в крепость. Ну, а оборудование мех-мастерской инженера Горского, всего лишь сопутствующий груз, подлежащий эвакуации в крепость. Всё вполне логично.
Будучи натурой деятельной, за прошедшие три дня Александр Васильевич успел установить несколько минных банок. Чем именно он руководствовался при выборе перспективных направлений, я не знаю. Но к делу подошёл вдумчиво, для начала хорошенько изучив район минирования.
К слову, в известной мне истории на выставленных им минах подорвался и затонул лёгкий крейсер «Такасаго». В первую мировую на Балтике Колчак заведовал минными постановками и считался мастером этого дела…
– Здравствуйте, Александр Васильевич, – протянул я ему руку, поднявшись на борт.
– И вам не хворать, – ответил на рукопожатие Колчак.
– Возьмёте с собой до Артура?
– Да мне не сложно. Только что вы вообще делаете в Дальнем. Погодите. А это не этот инженер занимается изготовлением миномётов, мин и гранат? – указал он на удаляющегося Горского.
– Именно он. И я очень хочу, чтобы погруженные им оборудование и материалы непременно дошли до Артура. Когда дело дойдёт до осады, возникнет большая нужда в изделиях его мастерской.
– Полагаете, что будет тесная блокада?
– Уверен в этом. У нас нет достаточных сил в Маньчжурии, чтобы на первых порах успешно противостоять японцам. И коль скоро, сбили отряд Засулича, точно так же потеснят и Фока. И уж тем более на фоне полного бездействия нас, моряков.
– Трудно вам возразить. Спрятались в Артурской луже, и нос боимся высунуть, – раздражённо бросил лейтенант. – Ума не приложу, как Лощинский вообще решился отправить меня сюда. Погодите. А не ваших ли это рук дело?
– Я всего лишь способствовал личной заинтересованности его превосходительства в том, чтобы он исполнил свой долг.
– То есть, дали взятку, – покачал головой Колчак.
– Называйте как хотите, главное, что вы дополнительно укрепили правый фланг нашей пехоты, а так же эвакуируете мастерскую, которая нам ох как пригодится в будущем.
– Я вижу вы не задумываясь тратите собственные средства.
– Отчего бы и нет, если этого требует дело. К тому же, это не просто траты, а вложение на будущее. Награды, имя, связи, авторитет, репутация, покровители. Всё это невозможно получить в одночасье, над этим нужно работать, долго, упорно и системно. А если это всё ещё и на пользу России, так я и вовсе не вижу противоречий.
– И для чего вам это?
– А что вы скажете, Александр Васильевич, если мне за державу обидно? Что я хочу жить в сильной и достойной стране?
– Не знаю, что вами движет, Олег Николаевич, юношеский максимализм или трезвый расчёт, но пока мне всё нравится. Итак, если я правильно понимаю, то вы явились в Дальний, чтобы лично сопроводить «Ляодун» с грузом в Артур?
– Вы правильно понимаете.
– А отчего не на своём катере? Уверен, что Эссен вас отпустил бы. Он вам благоволит, как никому другому.
– Волнение на море. В такую погоду от подводных крыльев только вред, и они будут сродни плавающему якорю. «Ноль второй» не сможет развить даже свои изначальные четырнадцать узлов.
– Хм. Теперь мне ваше детище уже не кажется прорывом. Мало того, что из ремонта не вылезает, так ещё и серьёзные ограничения по мореходности.
– Согласен, неудобно. Но с другой стороны, между постановкой на ремонт мы успели немало наворотить.
– С этим не поспоришь, – согласился Колчак. – К слову, поздравляю с пролившимся на вас наградным дождём.
Вообще-то я так не сказал бы. В смысле, кое-какие мои наградные документы завернули. Так, за бой «Варяга», как и всех офицеров, меня наградили орденом Святого Георгия четвёртой степени. За рейд с Великим князем, Анной четвёртой. За все остальные подвиги без конкретики, по совокупности Станиславом третьей, а за захваченный миноносец Станиславом же второй. Хорошо хоть команду не обидели, и боцман ожидаемо получил полный бант.
– Спасибо, – хмыкнул я, и пояснил. – Только парочку орденов всё же завернули, чтобы я не выбрал весь лимит полагающихся мне наград. Под шпилем наверное решили, что за мной какое-нибудь очередное геройство не заржавеет. Ну и как после этого меня такого красивого награждать? Только в звании повышать, что нереально. А так, в запасе кое-что ещё имеется.
– М-да. Закостенели мы на флоте совсем. Армия с её промежуточными званиями куда гибче нас. Итак, коль скоро вы не попросились на «Ляодун», то рассчитываете пострелять из пушечки, если нам доведётся встретить японцев?
– Я хороший наводчик, Александр Васильевич, – заверил я.
– Знаю. И признаться, меня это устраивает. Как очень надеюсь и на то, что нам доведётся-таки повстречаться с противником. Нужно же понять, ошибся я или нет, решив воплотить вашу задумку