— Да, — ответил Вивьен и, перестав выгибаться, рухнул на кровать, тяжело дыша.
— Теперь тебя должен осмотреть наш лекарь. Ты не против?
— Нет, пусть осматривает, — ответил Вивьен, и я приказал позвать лекаря. Когда того привезли на моей машине, он был весьма недоволен.
— Максим Валерьевич, я хочу, чтобы вы правильно понимали мои приоритеты. В первую очередь я обязан заботиться о Харитоне Владимировиче. Он сейчас находится в таком состоянии, что в любой момент может надорваться, — сходу обратился ко мне Зубарев.
— Сильвестр Прохорович, поверьте мне, я прекрасно осведомлён о состоянии дедули и Могу вас заверить, что его здоровью ничего не угрожает, а с аурой вы ничего поделать не сможете. Более того, Харитон и Вивьен переболели одной и той же болезнью, только Вивьен запустил её. И симптомы у него проявились значительно лучше, чем у дедули.
Внимательно изучив, что произошло с Вивьеном, мы сможем предотвратить это у дедули, если какая-то часть болезни продолжает прогрессировать.
Вам выпал уникальный случай более подробно изучить болезнь, которую вы вылечить не в состоянии, а вы недовольны тем, что вас оторвали от простого наблюдения. Ну так что, вы осмотрите пациента, или вернётесь обратно? — поинтересовался я.
Глава 25
Российская империя. Владения графа Бессмертного.
— Пожалуй, вы правы. Я повёл себя антинаучно, но вы уверены, что с Харитоном Владимировичем ничего не случится?
— Он взрослый человек и определённо не враг своему здоровью, поэтому будет чётко выполнять мои рекомендации. Не переживайте, он справится.
— Уговорили. Где наш пациент?
— Вон в той комнате. Мне нужно, чтобы вы провели полный осмотр всех органов и тканей этого человека. Я их только что стимулировал после того, как некоторые из них подверглись весьма длительному процессу иссушения.
Это займёт некоторое время, а если быть точнее, то не один день. Этот пациент никуда не торопится. Тут важно не сделать хуже, поэтому мне и нужна ваша помощь. Я должен знать, насколько мой последний способ лечения ему подходит. Очень не хотелось бы навредить.
— Я вас понял. Подробное описание состояния его тела, будет у вас через несколько дней.
— Благодарю вас и не смею больше задерживать, — ответил я и вновь отправился подземелье, чтобы понаблюдать за горкалами.
Как и обещал, Зубарев предоставил мне подробный отчёт о состоянии Вивьена Берлиоза, но поскольку я не лекарь и даже не врач из прошлого мира, Я не в состоянии был понять, что в этом отчёте написано.
Разумеется, кое-какие моменты мне были известны, но это капля в море. Поэтому мне понадобились разъяснения специалиста.
— Вы выбрали правильный термин. Пациента будто иссушили изнутри, а теперь видны следы его восстановления. Вы его чем-то напитали, и его ткани постепенно приходят в норму. Однако это всё равно что надувать сдувшийся от времени воздушный шарик.
Изначально он новый, упругий и гладкий, а после того, как его надули и он сдулся сам, становится морщинистым и слабым. Поэтому надувая его второй раз есть огромный риск, что он лопнет, — разъяснил мне Сильвестр Прохорович.
— Но пока он не лопнул?
— Нет, не лопнул. Однако будь ваше лекарство ещё чуть помощнее и без моей помощи уже было бы не обойтись.
— Спасибо за разъяснения. Надо будет слегка ослабить это лекарство, — ответил я и отправился в свою лабораторию, где меня встретил главный алхимик рода.
— Здравствуйте, Ваше сиятельство. Пришли за новой порцией усиливающей жидкости?
— Не совсем. Жидкость оказалась слишком мощной. Вивьен её воздействие выдержал, но только потому, что его тело много лет пропускает через себя усиливающую жидкость. Если бы на его месте был кто-то из моих гвардейцев, его бы разорвало. Поэтому нам необходимо придумать способ, как снизить мощь этого продукта, но без вреда для её носителя.
— Понял, сделаем.
— А вообще желательно сделать ее нескольких видов от слабой до вот такой, — я указал на пустой контейнер, протянув его главному алхимику рода.
Как ни странно, но ослабили они эту жидкость довольно скоро. Всего через три дня я получил три разных варианта усиливающей жидкости, и сразу же, прихватив лекаря, чтобы он понаблюдал за изменениями и протекающими процессами, я отправился к Берлиозу.
Перед тем, как влить эту жидкость в Вивьена, Сильвестр Прохорович очень внимательно осмотрел его, и взял у него кучу всяких анализов. Затем я влил самую слабую версию усиливающей жидкости, и лекарь снова взял анализы. Так продолжалось, пока вся усиливающая жидкость не оказалась внутри Вивьена.
В этот раз анализы пришли значительно быстрее, но понять, как всё прошло мы смогли по самой мощной версии. Судя по ней, организм Вивьена начал регенерацию некоторых органов и местами тканей, но при этом самая мощная версия усиливающей жидкости уже не так сильно воздействовала на организм бывшего сильнейшего столпа Короната.
В тот раз его не выгибало, он лишь тяжело задышал и глаза его расширились, но Вивьен довольно быстро взял себя в руки. Поэтому испытывать придётся на моих гвардейцах.
Именно этим я и занялся. Объяснил одному среднему магу, что я хочу сделать и предложил ему стать первыми, кто испробует усиливающую жидкость на себе.
Честно говоря, я предполагал, что он откажется, но маг, узнав, что это усиливающая жидкость прошла испытание на сильнейшем столпе Короната, согласился.
И вот у кровати рядом с первым испытуемым стоим мы с лекарем и на всякий случай несколько гвардейцев, готовых выполнить любой мой приказ.
Разумеется, маг находится под общим наркозом, а операцию по внедрению контейнера с самой слабой версией усиливающей жидкости проводит лекарь. В контейнере самый минимум этой жидкости, чтобы, в случае чего, пациента не разорвало. Сам контейнер сделан так, что его можно пополнять извне. Именно поэтому мы вживляем его с минимумом жидкости.
Когда операция закончилась, мы дождались, когда маг придёт в себя, а затем дали ему время, чтобы отойти от наркоза. И лишь на следующее утро мы приступили к процедуре поглощения усиливающей жидкости.
— Ты ощущаешь в своём теле контейнер? — поинтересовался я.
— Если ты имеешь в виду инородный предмет, то совсем ничего не чувствую, зато ощущаю некоторое вместилище непонятно с чем. Будто у меня появился какой-то резервный источник.
— Ты