— Твою же мать! — прошипел он сквозь стиснутые зубы, затем, осознав, что сказал, побледнел ещё сильнее. — То есть... простите, мастер Крид, я не хотел... это боль заставила...
— Родион, — спокойно произнёс Виктор, словно ничего не произошло, — ты жив исключительно благодаря милосердию моей ученицы. Рекомендую запомнить это обстоятельство.
Дубровский, всё ещё дёргаясь от остаточных разрядов, кивнул и начал пятиться к выходу.
— Конечно, мастер... я понимаю... больше не буду...
— И Родион? — остановил его Крид. — Если я услышу, что ты хотя бы косо посмотрел на какую-нибудь женщину...
Он не закончил фразу, но маг судорожно закивал.
— Никогда! Клянусь честью рода!
— Какой честью? — ледяным тоном поинтересовался Виктор.
Дубровский окончательно сполз по стене и пополз к выходу на четвереньках, продолжая бормотать извинения и заверения в раскаянии.
Крид проводил его взглядом, затем обернулся к Ольфарии с совершенно обычным выражением лица.
— Доброе утро, дорогая ученица. Надеюсь, вы хорошо выспались после вчерашних... приключений?
— Доброе утро, мастер Крид, — ответила Ольфария, всё ещё наблюдая за уползающим Дубровским. — Выспалась хорошо, спасибо.
Виктор жестом пригласил её пройти в его кабинет на том же этаже. Просторная комната с панорамными окнами и минималистичной обстановкой явно служила для деловых встреч.
— Присаживайтесь, — он указал на кресло перед своим столом. — Нам нужно кое-что обсудить.
Ольфария села, положив портфель рядом. Крид устроился напротив, сложив руки на столе, и посмотрел на неё внимательным взглядом.
— Вчерашний инцидент с Дубровским показал, что необходимо прояснить один важный момент, — начал он спокойным тоном. — Вы теперь моя ученица. Официально, юридически, магически. Это не просто красивые слова или формальность.
Он сделал паузу, давая словам отстояться.
— В этом мире статус ученика имперского лекаря означает нечто большее, чем просто обучение. Вы становитесь частью моих активов. Моим имуществом, если угодно. И любое покушение на вас автоматически становится покушением на меня лично.
Ольфария нахмурилась.
— Имуществом?
— Не в унизительном смысле, — поспешил пояснить Крид. — В защитном. Представьте себе драгоценный артефакт в моей коллекции. Тот, кто посягнёт на него, получит дело лично со мной. То же самое относится и к вам.
Он встал и подошёл к окну, глядя на просыпающуюся столицу.
— Дубровский вчера совершил не просто попытку изнасилования. Он покусился на собственность человека, который может стереть его с лица земли одним щелчком пальцев. Понимаете разницу?
— То есть меня будут бояться не из-за меня самой, а из-за вас? — уточнила Ольфария.
— Именно, — кивнул Виктор. — Но результат тот же — вы в безопасности. Никто в империи настолько глуп, чтобы навлечь на себя мой гнев ради минутного удовольствия. По крайней мере, никто здравомыслящий.
Он вернулся к столу и сел.
— Ваше имя уже внесено в императорский реестр как моя официальная ученица. К вечеру об этом будет знать весь двор. А к завтрашнему утру — вся столица.
— И что это означает на практике? — спросила Ольфария.
— На практике это означает, что вы можете свободно передвигаться по городу, посещать любые заведения, требовать аудиенции у высших чиновников. Ваше слово будет иметь вес, ваши просьбы — выполняться без вопросов. — Крид слегка улыбнулся. — Конечно, злоупотреблять этим не стоит. Но знать о