— Как грубо, — словно сам с собой продолжил директор, демонстрируя всю ту же мрачную веселость.
Правда, податься вперед не решился. За спиной его выросли два гвардейца. Наверняка бы пресекли любое лишнее движение. Тюякину же решительно надоело, что его постоянно дергают как тряпичную куклу. Правда, пока не до смерти.
И на том спасибо!
— Ты не понимаешь, что происходит, — скорее констатировал, чем спросил Григорий Романович.
Да, Алексей неплохо держался. Впору одобрительно кивнуть в адрес его подготовки. Но иные моменты сыграть практически невозможно. И скрыть.
— Допустим, — легко согласился пленник.
— То есть, ты в таком же положении, что и я, — констатировал клановец.
— Не сказал бы, — хмыкнул Тюфякин. — Я верю сестре.
Конечно, непонимание происходящего нервировало. Однако когда «дичь» творит твой союзник, а не противник, это как-то полегче «переносится».
— Допустим… — негромко протянул Алексеев, и тут же припечатал еще раз. — Допустим.
Директор хотел было пожать плечами. Но не стал. Во-первых, мало ли как расценит движение нервничающий «конвой». Во-вторых, «небожитель» все равно отвернулся к стене. И оценить жесть бы не смог. Так чего ради напрягаться?
— Скажешь, в чем я ошибся, — резко обернулся Алексеев. — И я остановлю наемников.
«А он хорош!» — оценил директор.
Одной фразой выписывает себе индульгенцию на отступление, сохраняет лицо, да еще и получает данные для «работы над ошибками». А уж как момент выбран. Вот только за каждый из этих пунктов…
— За все надо платить, — улыбнулся одними губами Алексей.
Первое правило игры в условиях «кафкианского кошмара», когда тебе неизвестны правила, понятные всем остальным: не мешай союзникам, у которых план есть. Сестра сказала лишь ничего не подписывать. Уточнений не было. Хотя возможность и была. Не могла же она не знать, что в особняке объявлена эвакуация?
Никак не могла!
Так что…
— Понимаешь, что полусотня наемников уже в трех минутах от особняка? — спокойно поинтересовался Алексеев.
— Они не торопились, — хмыкнул директор, прикидывая нормативы по эвакуации.
Кажется, должны были успеть. Другой вопрос, что «небожитель» может «закуситься» и начать мстить. Именно на этот случай стоит сохранить ответ на вопрос «В чем я ошибся?».
— Допустим.
Тревожная трель комма помощник заставила клановца отвлечься. Его ближник чуть суетливо схватил гаджет и теперь внимательно прислушивался к собеседнику. Лицо его каменело с каждой секундой.
— Что там? — негромко бросил Алексеев, едва Прохор дал отбой.
Словно сломав какую-то внутреннюю преграду, мужчина бросился к сюзерену и зашептал тому что-то на ухо.
Директор же позволил себе улыбнуться чуть шире. Что бы там ни было, «рейдеру» новости точно не понравились!
* * *
— Прочь с дороги!
Слова звучали грубо. Вот только тон был ровен и спокоен.
Еще во времена своей бурной молодости Клык такое уже встречал. Это был последний день его первого командира. Тогда совсем молодой парнишка просто встал на дороге с каким-то древним карамультуком в руках.
Колонна встала. Командир лично вышел к безумцу. Уверен был, что пристрелить-то охрана его точно успеет. Кто ж знал, что парнишка уже одной ногой был в могиле. А второй стоял на противопехотной прыгающей мине.
Убедившись, что перед ним командир, храбрец убрал пыльный берец в сторону. С диким воем мина взлетела на метр вверх, отправляя во все стороны рой смертоносных осколков.
Будь они где-то еще, и командир отдал бы приказ давить. Без раздумий. Но именно на этой территории перед ними мог оказаться как родовитый, так и клановец. А такого убить — куда опаснее, чем попасть под разлет поражающих элементов. Там хоть в «стчастливую статистику» попасть можно…
Парень встал, провожаемый движением стволов карабинов.
— Не-а, — спокойно заявил он.
Клык прищурился.
— Ну что ж… — вздохнул он и куда громче скомандовал. — Рон, дави по-малому.
Естественно, двигатели никто не гасил. А потому тяжелый джип солидно выкатился вперед, практически сразу же. Медленно и неотвратимо. Чтобы аккуратно смять в сторону непонятного парнишку, но не убить.
Вжу-у-у-у-х!
В стороны от фигуры в балахоне развернулись толстые канаты огненных плетей.
— Езус Мария, — пробормотал кто-то из охраны Клыка.
Командир и сам видел, что сила и мощь из способна была легко и танк раскромсать. Что уж говорить о пусть и бронированных, но все-таки практически гражданских джипов. Экипажи же автобуса вообще не были защищены!
— Тревога! — сориентировался за спиной зам.
Двери транспортов мгновенно распахнулись, выпуская десант. Наемники привычно соскакивали со ступеней и разбегались в стороны, занимая позиции таким образом, чтобы их не накрыло одним ударом.
— Неплохо, — констатировал мальчишка.
Перед ним тут же вырос пламенный щит.
— Посмотрим, кто кого⁈ — весело бросил он.
Наемник сжал зубы. Одаренный такой силы просто НЕ МОЖЕТ быть сам по себе. Кто же он? Службы, клановец, наемник? Да кем бы ни был. За ним обязан кто-то стоять! И связываться с этим кем-то Клык не хотел совершенно.
— Я этого не хочу! — заявил командир, все еще надеясь, что «война была неизбежна» — не их вариант.
— Тогда ждем!
— Да чего же⁈ — выдохнул наемник.
Он уже не видел способа выполнить задачу. Так что теперь старался просто сохранить жизни людей.
— Север. Двести, — тут же прозвучал ответ в наушнике Клыка. — Цель одиночная. Гражданский транспорт. Наши действия?
— Пропустить, — негромко скомандовал он, не отрывая взгляда от пляшущих вокруг ног «балахона» всполохов пламени.
Он не обольщался «малыми» спецэффектами. Перед ними был серьезный одаренный. Как бы даже не боевой маг. И это очень-очень плохо!
Би-и-и-и-ип!
Водитель белого «Крауна» скромничать не стал. Он ловко объезжал оставленные транспорты и гвардейцев, распугивая особо непонятливых завываниями клаксона. Через пятнадцать секунд машина проехала мимо огневика и встала за его спиной. Тот даже не оглянулся.
— А у вас тут весело! — крикнул во все горло выскочивший с водительского сидения парнишка в спортивном костюме.
Голос его звучал чуть глухо из-за натянутой на лицо медицинской маски. Глаза же скрывал козырек явно нуждающейся в стирке (а лучше замене!) кепки.
Задерживаться он не стал. Тут же подскочил к задней двери и распахнул ее.
Сначала была ножка. Пассажирка аккуратно поставила на не слишком ровную поверхность дороги каблучок белоснежной туфельки, продемонстрировав всем присутствующим плотно обтянутую дорогой тканью бежевых брюк ножку. И лишь затем, выдержав паузу, одним грациозным