Вспыхнувший в моей груди огонек азарта нагревает кровь. Даже несмотря на то, что его девушка только сегодня покинула страну, на серьезные темы больше разговаривать не хочется.
- Мне твоя мама звонила, - сообщаю, склонив голову набок.
Стив откидывается на спинку стула и, пройдясь кончиком языка по верхним зубам, уточняет:
- Звонила?.. Зачем?
Качнув ступней, я снова его касаюсь. Гранс отвечает аналогичным движением - включается в игру. Ошалев от собственной смелости, я медленно облизываю нижнюю губу. Мне хочется быть дерзкой, когда он смотрит на меня так, как сейчас.
- Интересовалась, как у нас с тобой дела.
- И как у нас с тобой дела?
От макушки по лицу, шее и груди разливается покалывающее кожу тепло. Заполняет брюшную полость и оседает в самом низу живота горячим сгустком. Стыдно признаться, но будь моя воля, я не вылезала бы из кровати со Стивом никогда.
- Я не стала делиться с ней подробностями.
- Действительно, - улыбается слабо, от чего вокруг моих коленей растекается слабость, - Ни к чему ее шокировать.
- Зовет в гости...
- Мы недавно были.
- Я так же ответила, - продолжаю играть, изо всех сил стараясь изобразить невозмутимость.
Опыта в подобном взаимодействии с мужчинами у меня катастрофически мало, и я надеюсь, что не выгляжу со стороны нелепо и смешно. Однако по взгляду Стивена не скажешь, что его веселит наша беседа - в нем клубится что-то темное и... порочное.
- Мне пришлось предложить ей и Ангелине нанести нам ответный визит, - рассказываю дальше, - Ты ведь не против?
- Я не против, - отвечает негромко.
Вернувшийся с приборами и бокалами официант прерывает наш разговор, а следом за ним к нашему столу неожиданно подходит Платон Троценко. Держащаяся за его плечом блондинка поглядывает на нас с интересом.
- Добрый вечер, - здоровается с Грансом за руку и незаметно подмигивает мне.
Меня захлестывает раздражением. Я терпеть не могу, когда он так ведет себя - подмигивает, играет бровями, бросается грязными намеками. Так было всегда, сколько я его знаю, и всегда это действовало на меня отталкивающе.
- Здравствуй, Платон.
- Тихий семейный ужин? - спрашивает, тихо посмеиваясь.
- Да, - отвечаю я.
- Хочешь присоединиться? - вдруг интересуется Стив, - Обсудим стратегию развития компании.
- Упаси боже! - взрывается хохотом, - Хотите аппетит мне испортить? Мы с Алиной планируем обсудить кое-что другое.
Алина, которую представили нам походя, мило краснеет и вскоре исчезает вслед за Платоном.
- Его отец звонит мне иногда, - проговариваю, едва эти двое выходят из зоны слышимости.
- Зачем?
- Все время спрашивает, как дела, и не нужна ли мне его помощь.
- Сука... - выдыхает Стивен с усмешкой, - Никак не успокоится.
- Дочкой меня называет... - добавляю, улыбаясь.
- Расскажи мне, если начнет делать выгодные предложения.
- Разумеется, расскажу...
Если бы подобное предложение от Троценко или Галича поступило в момент, когда меня бросил Максим, и отец находился при смерти, я согласилась бы на него не раздумывая. Это было очень тяжелое время. Я жила в страхе, что свалившаяся на голову колоссальная ответственность в итоге раздавит меня.
Сейчас все иначе. Настолько по-другому, что я начинаю забывать себя всего трехмесячной давности.
После ужина мы едем домой. Стивен, удерживая руль одной рукой, отвечает на деловой звонок, а я подглядываю за ним, чувствуя под кожей дрожь предвкушения. Мысль о том, что мы выглядим и ведем себя как семья, пьянит без вина. На наших безымянных пальцах обручальные кольца, которые мы больше не снимаем.
- Что с твоей матерью, Стефа? - спрашивает он, закончив говорить по телефону.
Этот вопрос мне самой не дает покоя. Висит над головой домокловым мечом, но я рассчитывала подумать об этом в другой раз.
- Ты про то, как она отреагирует на продажу «Биггля»?
- Да. Она звонит тебе?
- Звонит.
Мама все еще не теряет надежды вернуть хотя бы малую часть своего бывшего бизнеса. Звонит и пишет по нескольку раз в неделю. Присылает фото зарубежных модных аналогов наших магазинов. Пытается заинтересовать меня обновленным ассортиментом и пиар-компанией, которую она уже запланировала запустить, как только я дам добро.
Чаще я игнорирую ее сообщения. Однако пару раз пришлось напомнить, что мне не интересна эта сеть, и что она все еще ищет своего покупателя.
- Хочет назад свои магазины?
- Она только о них и говорит, - вздыхаю тихо, - И знаешь, я не уверена, что поступаю правильно по отношению к ней.
Стив, держа свое мнение при себе, молчит, а я продолжаю:
- Возможно, было бы логичнее вычленить эти три магазина из сети и отдать ей.
- Но они уже не будут «Бигглем». Думаешь, ее это устроит? - задает он резонный вопрос.
- Хм... я не знаю... А что предлагаешь ты? Может, выплатить ей компенсацию?
- Ты уверена, что после этого она снова не исчезнет из твоей жизни?
В том-то и дело, что не уверена. Я все еще не знаю, что движет моей матерью - желание вернуть источник дохода или дочь? Наверняка и то и другое, но боюсь, конкретно я занимаю в ее помыслах лишь малую часть.
Стивен был прав, когда предложил продать сеть целиком. Ситуация с истинным отношением ко мне мамы сразу прояснится.
- Нет, не уверена, - качаю головой.
- Тогда продавай «Биггль». Если после этого твоя мать останется рядом с тобой, ты найдешь способ помочь ей.
Глава 41
Стефания
Разговор с Элей, который я рассчитывала завершить за пару минут неожиданно растягивается в пятнадцать. Она позвонила напомнить, что в среду вечером ждет меня у себя, потом вспомнила, что нашей однокласснице сделали предложение, и этим летом она выходит замуж, и как-то незаметно перешла на тему похода в клуб с ее подружкой.
- Что мне привезти с собой? - спрашиваю я, помня, что она поклонница сладостей, - Может, Чикагский чизкейк?
- Бли-и-н... - выстанывает Эля, - Я его обожаю, но скоро лето! Мне кажется, я за зиму целый размер наела!
- Хорошо, обойдемся без него, - смеюсь я.
- Н-нет, Стеш... Привози, - соглашается, помявшись, - Сгоню калории в спортзале.
Она смешная. Помню, сколько раз нас