— Вердан, госпоже... да и мне, пожалуй, нужно бы присесть. И распорядись, пусть для нее сделают успокоительный отвар.
Молодой воин тут же поспешил выполнить поручение.
— Ты предал своих людей? Дэймона? Брендона? Смарагд? — я, скорее, констатировала факты, чем задавала вопросы.
— Боюсь, госпожа, дела обстоят немного иначе. Ардания, так же, как и Вардания, государство ширбасов и других горных северных народов, это — только часть нашего мира. Есть и другие. Наш мир велик. Как, впрочем, я думаю, и тот, из которого к нам явились вы. Страны здесь живут обособленно, но... Есть некий Высший Совет, который... я бы не сказал, что прямо-таки правит миром, но...
— Держит руку на пульсе... — с горечью подсказала я.
С горечью потому, что нужно было смириться с тем, что всё меняется для меня. С тем, что, по-видимому, мой срок здесь ограничен. С тем, что всё рано или поздно для меня закончится...
Гринвилд непонимающе посмотрел на меня, так как, видимо, был незнаком с подобной фразой, но продолжил:
— Междуусобицы наших княжеств и даже войны, время от времени вспыхивающие между государствами, это, конечно, ужасно и приносит горе семьям, но... В нашем мире есть зло, более страшное, чем распри и смерть...
Я усмехнулась. Есть ли что-то более страшное и ужасное, чем смерть? Когда ты был, а потом бац... И тебя больше нет и никогда-никогда не будет!
С одеялом и глиняной чашкой, от которой шел пар, к нам вернулся Вардан.
Я послушно села на свернутое в несколько слоев и уложенное на ствол поваленного деревца одеяло. Послушно взяла в руки кружку.
— Простите, что не выбрал для вас более подходящих условий, чтобы рассказать истину, — Гринвилд махнул рукой, как бы показывая, что не лучшим решением было начать этот разговор здесь, на улице.
Но, на самом деле, мне здесь было лучше. Я не хотела, что остальные видели, чтобы они поняли, кто я и... Я не хотела сразу со всеми прощаться! Не хотела, чтобы на меня смотрели, как на чужую!
— Кроме меня о вас знают только члены Высшего Совета а также, с некоторых пор ярл Грэйв и... ваш муж, Дэймон Коннорс.
И я заплакала. Я очень старалась сдержать эти предательские слезы, но они лились из глаз и текли по лицу безостановочно.
Они рассказали Дэймону?
Он откажется от меня.
Я, такая, не нужна ему!
Ведь очевидно же, что он безумно любит свою Эсми!
Он потребует меня убраться обратно, чтобы она вернулась!
Сквозь слезы я едва слышала, как обеспокоенный Гринвилд пытается меня утешить, но не разбирала слов. Чай в моих дрожащих руках то и дело плескался на подол платья, а слезы всё текли и текли, переходя в рыдания, пока он, вдруг разозлившись не сказал:
— Господин Дэймон скоро будет здесь! А вам бы до его приезда, лучше всё узнать! А вы тут ревете! И слушать меня не желаете!
44 глава
Гринвилд долго-долго рассказывал мне о том, насколько велик и прекрасен этот мир. О том, какие народы его населяют. О том, что были времена, тысячи лет назад, когда всеми странами и княжествами правил один человек, Великий Правитель. И был он могучим магом, которому подчинялись все стихии — он умел подчинять себе силу огня, создавая руками грозное оружие в виде шаров, как это делала Тея. Он умел наполнять силой камни, как я. Он знал травы и настоями из них был способен вылечить любую болезнь. А еще он видел будущее, и словом мог как спасти, так и заставить подчиняться любого, как Джоди.
И не было в этом мире болезней и войн, а люди умирали в глубокой старости, оставив после себя детей и внуков.
Но потом на севере, там, за горами ширбасов, за замерзшим океаном, появилось Зло. Легенды называли этих существ ликаями. Ликаи внешне отдаленно напоминали людей. И ходили на двух ногах. И жили, как ширбасы, в шатрах из шкур северных животных. Да только питались они плотью человеческой. А пили людскую кровь. И не было в них ни жалости, ни добра, ни света — только нескончаемая жажда и голод.
По приказу Правителя все народы объединились для сражения с ликаями. Все маги, и простые люди, и орки, и другие существа, бились много дней не на жизнь, а на смерть здесь, в этих горах. Многие погибли, в том числе и сам Правитель, самый справедливый и добрый из всех магов. Но ликаи были побеждены. И только небольшая группа из них сумела спастись и сбежать за океан.
На границе замерзшего океана была построена стена. И ширбасы много веков хранили эту стену, как спасение всего человечества. И несли нескончаемый дозор.
И вот недавно дозорные со стены разглядели шатры и огни. А разведчики, посланные проверить, не вернулись. Древний старец, главный предсказатель Высшего Совета, сказал, что ликаи вернулись. И стало их в разы больше, чем было до той, давней решающей битвы.
Я слушала его рассказ, как сказку, как нечто интересное, чудесное, но не страшное! А, между тем, вдалеке, в узком проходе в скале, том самом, которые вчера преодолел наш маленький, захваченный ширбасами, отряд, вдруг появилась группа воинов.
Они были далеко, и я толком не могла разглядеть. Но... с некоторых пор я стала доверять собственному сердцу! Тому необычному, волнующему предчувствию, ощущению, что я знаю, я чувствую, что будет дальше! И я чувствовала, что там, среди этих воинов, был Дэймон! Моё сердце это знало.
И мне надо было знать ВСЁ!
И знать это до того момента, как я встречусь с мужем. Точнее, теперь, вероятно, нужно даже мысленно называть его "мужем Эсми", чтобы не привыкать, чтобы не давать себе самой ложную надежду.
— Гринвилд, я поняла. Над всем миром нависла страшная угроза. Правителя больше с вами нет. Вам нужны маги. А магов, получается, тоже не так уж и много. Господи! — я посмотрела в небо, которое затягивалось снеговыми облаками. Мне казалось, что где-то там, как мы у нас, в моем мире, привыкли верить, находится мой Бог. Я не понимала, не могла объять разумом, как и где сосуществуют этот мир и мой мир! Я не понимала, разные ли это планеты, или, может, измерения. Но, насколько