– Ну, коль уж ты такая смелая или глупая, стучи сама.
Оля отступает в сторону, предлагая мне подойти к ближайшей двери. Мятая золотистая восьмёрка на одном гвоздике покачивается на самом верху, под косяком. Я неуверенно протягиваю руку и быстро стучу два раза, а после короткой паузы ещё два.
Минуту не доносится никаких звуков, и я уже собираюсь отойти к соседней двери, как вдруг моего слуха достигает короткий и уверенный стук.
Тук-тук. Тук-тук.
Изнутри восьмой квартиры кто-то ответил на мой стук, в точности его повторив.
Глава 9
Сто Девяносто Девять
– И-извините! – заикаясь обращаюсь я через дверь к жильцу восьмой квартиры. – Вы не подскажете, как найти Сто Девяносто Девять?
Мне никто не отвечает. Хотя до этого стучали изнутри совершенно отчётливо. Может, наш язык не понятен обитателям этого мира? О таком варианте я совсем не подумала.
– Если вы меня слышите, ответьте, пожалуйста! – не теряю я надежды добиться ответа.
Но там по-прежнему молчат.
– Ну ладно, Варь. Хватит, – останавливает меня Ольга. – Видимо, с нами просто не хотят говорить.
Мы отступаем от двери, хотя я уверена, что за ней всё-таки кто-то стоит. Изредка у меня возникает совершенно необъяснимое чувство, когда я могу предсказать, что в данный момент за мной кто-то наблюдает украдкой, или почуять человека неподалёку, хоть я его и не вижу. И вот сейчас это ощущение остро как никогда. Там точно кто-то есть, и он не только ответил на стук, но и продолжает стоять у двери своей квартиры до сих пор, будто прислушиваясь к нашим затихающим шагам.
– Этот стук был какой-то жутковатый, – говорит Лера, всё ещё косясь на ряд одинаковых дверей. – Зачем кому-то стучать нам изнутри собственной квартиры?
– Вдруг он не может сам открыть дверь? – шёпотом выдвигает версию Дима.
Ну и умеет же он нагнать страху!
– Ерунда, – отмахивается Оля. – Просто хозяин нас дразнит, вот и вся мистика. Кто-то смотрит в дверной глазок, когда ему звонят незваные гости, и ждёт, пока они уйдут, а кто-то, вот как этот, дразнится. Очень по-взрослому!
– И как нам теперь понять, где искать эту Сто Девяносто Девять? – спрашивает Лера.
– У меня есть одна мысль, – вздыхаю я. – Но она вам не понравится…
– Это какая же? – Дима крепче прижимает к себе флегматичного Аха.
– Я думаю, что Сто Девяносто Девять – это на самом деле номер квартиры.
Оля серьёзно задумывается над моими словами.
– В этом есть крупица здравого смысла, – наконец признаёт она. – В этом доме мы пока не видели ничего, кроме цифр. И здание огромное. А значит, здесь вполне может быть две сотни квартир.
– У-у-ух, – шумно выдыхает Дима, – это сколько же нам ещё подниматься?!
– Чем раньше начнём, тем скорее доберёмся, – строго произносит Ольга. – Вряд ли тут больше двадцати этажей. Смотрите, даже на одном почти десяток квартир!
В чём-то она права. Хотя нумерация на дверях и хаотична, но квартир действительно много. И это даёт нам надежду, что искомая сто девяносто девятая не так уж и высоко. Даже с неработающими лифтами пару десятков этажей вполне можно преодолеть.
Мы возвращаемся обратно к лестнице, но пути наверх там нет. Видимо, непривычная планировка подъезда подразумевает какое-то другое устройство лестниц, потому что ступеньки, ведущие на третий этаж, мы обнаруживаем в другом конце коридора с дверями. И ступеньки эти гораздо выше, чем те, по которым мы поднимались раньше. Лестница оказывается достаточно узкой, её марши – необычайно длинными, и площадки между ними по размерам больше похожи на дверной коврик. На них даже не может уместиться вся наша компания, и приходится отдыхать либо прямо на ступеньках, либо облокотившись на металлические перила.
– Я так двадцать этажей не выдержу, – прислонившись спиной к стене во время очередного привала, тяжело дыша говорит Дима.
– Почему до сих пор нет третьего этажа? Что здесь за сумасшедшая высота квартир, если промежутки между этажами такие огромные? – размышляю я вслух, присев на бетонную ступеньку.
– Этот дом вообще странный, – соглашается Оля. – Но так кажется нам, выходцам с другого дерева. Для обитателей этой многоэтажки всё здесь наверняка вполне привычно и обыденно.
– Кстати, думаю, я поняла, почему ключ открыл нам проход именно к подъездной двери, – заявляю я между делом. – Нигде нет замочных скважин, вы заметили? Только на той двери. Значит, уйти и прийти в этот мир можно лишь так.
– Да, Варь, я тоже уже это поняла, – устало произносит Ольга и, сжалившись над запыхавшимся братом, забирает у него кота. – Ну что ж, пойдём дальше. Хватит сидеть на холодных ступеньках.
Мы покорно продолжаем подъём. Когда Оля становится такой по-взрослому занудной и правильной, у меня даже зубы сводит от её нравоучительного тона. Хотя, если бы у меня был выбор, я бы всё равно предпочла именно её назначить старшей в гнезде. Думаю, ей это вполне под силу, даже несмотря на её неопытность. Но, к сожалению, независимо от наших желаний, это место всё ещё принадлежит Анфисе, которая сейчас целиком и полностью находится под чарами нашего исчезающего недоброжелателя.
Вскоре с нескончаемой лестницей начинают происходить очередные странности. Она становится разной ширины. Вот один марш тянется от стены вбок на несколько метров, а уже следующий едва позволяет протиснуться – настолько он узок. Приходится, выстроившись в цепочку, мелкими шажочками пробираться наверх, хватаясь за перила. Но не успеваем мы даже удивиться этому, как впереди буквально из ниоткуда появляется третий этаж. Он совсем не похож на второй: здесь всего пять дверей, они обиты металлом и все очень тесно расположены в крошечном закутке.
Зато ведущая дальше лестница начинает напоминать привычную глазу лестничную клетку в нашем родном подъезде. Ступеньки равномерными кольцами уводят выше и выглядят совершенно нормальными. Я даже высовываюсь в пролёт и с любопытством задираю голову, надеясь понять, высоко ли нам ещё подниматься. Но от увиденного голова начинает кружиться. Насколько позволяют увидеть глаза, вверх тянутся лишь одинаковые вереницы ступенек и поручней. Им нет конца и края.
Но теперь, когда хотя бы лестничные марши вернулись к своей нормальной длине и появилось чёткое разделение на площадки, шагать становится легче. Правда, ненадолго.
Мы минуем ещё почти десяток этажей, на многих из которых всего по одной двери, а на некоторых и вовсе нет квартир – только выкрашенные в салатовый цвет пустые стены, на которых тускло мерцают пыльные плафоны. В глазах уже начинает рябить