— Прасинада? — не понял я.
— Да. Вы называете её зелёной луной.
— Ясно, — кивнул я и обернулся на шум.
Всё-таки Коробков не сдержался и прорвался в поселение, при этом вломив по первое число одному из охранников. Они оба вывалились из кустов, но капитан занял доминирующую позицию сверху и вовсю накидывал мутанту по харе. Остальные жители посёлка попытались кинуться на помощь своему, но я их опередил, стащив вошедшего в раж Коробкова с бесчувственного тела. Приятель, всё ещё пребывая в боевом азарте, вырвался, а потому пришлось взять его на болевой, выкрутив руку против сустава.
— Ай-я-а-а! — взвыл Коробков. — Пусти, больно!
— Потерпишь, — ответил я, но захват всё же ослабил. — Какого хрена ты творишь?
— Да пусти ты! — Он снова попробовал вырваться.
— Нет, пока не успокоишься.
— Да всё, всё, я спокоен, — пообещал Короб, и я отпустил его кисть.
— Ты зачем припёрся?
— Мало ли, вдруг тебя здесь уже убивают⁈ — оправдал свои действия он.
— Как видишь, всё в порядке, — развёл руками я.
— А это что за хрень? — указал в центр посёлка Коробков.
— Где? — переспросил я.
— Да вон же, красный луч бьёт прямо из-под земли.
— У тебя глюки, что ли? — поморщился я. — Нет там никакого луча.
— Ты идиот! — взревел коренастый мутант. — Из-за тебя мы все умрём!
А затем он перешёл на птичий язык, и лагерь в мгновение ока заполнился суетой и шумом. Мутанты метались, хватали детей и натурально сваливали кто куда, то есть врассыпную. Мы с Коробковым переглянулись, совершенно не понимая происходящего. Не прошло и пяти минут, как посёлок опустел. Лишь некоторые из шаров слегка раскачивались на ветвях, заставляя деревья поскрипывать.
— Хуясе… — Коробков почесал макушку. — А чё это с ними?
— Самому интересно, — пробормотал я. — Но чует моя задница, лучше бы нам тоже поскорее убраться. Белл! — окликнул я главу поселения. — Белла, мать твою!
— Да чё тебе⁈ — раздалось из кустов вдалеке.
— Надо валить, — предупредил я. — Здесь какая-то нездоровая канитель происходит.
— Я уже поняла, но ты должен дать мне ещё минуту.
— У нас её нет.
— Блядь, да дай ты мне просраться-то! — взмолилась Белла.
— Пиздец, — хрюкнул от смеха Коробков.
— А ты хавальник захлопни, пока я тебе челюсть не сломала! — огрызнулась глава поселения.
— Вы случайно не родственники? — с ухмылкой покосился на меня капитан.
Но я ему не ответил. Всё моё внимание было сосредоточено на внутренних ощущениях. Нарастало какое-то гнетущее чувство, волнение, если угодно, и оно не предвещало ничего хорошего. Я уже успел убедиться в том, что моя чуйка работает, и ей следует доверять. В небе начал нарастать какой-то шум, словно сюда на всех порах мчался сверхзвуковой истребитель. А затем сознание быстро дало подсказку, откуда он мог здесь взяться. И в этот момент я наконец-то всё понял, как и то, что за красный луч бил из центра посёлка. Именно так работает лазерное наведение на цель противника.
— Валим на хуй! — взревел я и первым бросился к тропе, ведущей на выход.
Коробков, воспитанный военной жизнью, не стал задавать лишних вопросов и присоединился к позорному бегству. Видимо, мой рёв произвёл впечатление и на Беллу, потому как она выскочила из кустов, натягивая штаны прямо на ходу.
Сквозь кусты мы натурально продирались. Казалось, будто они не просто плотно растут, но ещё и переплетаются ветвями. И вроде разорвать эту связь несложно, но всё-таки требует времени и сил. Нет, будь у меня мой боевой костюм, я бы их даже не заметил. Однако сейчас довольно сильно завяз, и чем больше психовал, тем сложнее удавалось продраться. Пока я не вспомнил про мачете.
Одного взмаха хватило, чтобы куст расступился, будто хотел избежать повторного удара. Возможно, так и было на самом деле, но думать об этом было некогда. Мы вывалились на тропу, которая была зажата между живой изгородью, и в этот момент над головой с жутким гулом промчался самолёт. От него отделилась крохотная штучка и устремилась к земле. Подсказок нам не требовалось, так как все мы понимали, что это может быть.
Адреналин ворвался в кровь лошадиной порцией, и это придало сил. Мы рванули с места с такой скоростью, что нам бы позавидовала мировая сборная по спринтерскому бегу. А затем позади раздался взрыв. Мы как раз успели преодолеть второй защитный рубеж из кустарника, когда нас настигла ударная волна раскалённого воздуха. Последнее, что я видел перед тем, как сознание покинуло моё тело, — это как Коробкова обняли наниты, окутывая его, словно защитный костюм.
* * *
— Тень, мать твою, очнись дружище! — будто сквозь вату прозвучал голос капитана.
В дополнение к этому он настойчиво бил меня по щекам, которые и без него горели. Воняло гарью и палёными волосами. Лёгкие саднило, словно я хватанул раскалённого воздуха, но это вполне могло оказаться реальностью.
— Уши ему ещё раз разотри! — посоветовала Белла.
— Очко себе разотрите, — огрызнулся я и открыл глаза.
— Шутит — значит здоров, — ухмыльнулся капитан.
— Угу, — кивнула глава поселения. — Здоровее видали — и тех не боялись. Идти сможешь?
— Наверное, — ответил я и закашлялся.
— Ясно, значит, потащим, — сделал собственные выводы Коробков.
— Да убери ты ласты, — отстранился я от помощи. — Я сам. Ты как, Белл?
— Ой, да что со мной будет? — отмахнулась она. — На мне всё заживает, как на собаке. Ещё одна плюшка от знакомства с местными.
— Пацан как?
— Слушай, ты суетишься, будто его папаня, — ухмыльнулась она. — Всё с ним в порядке.
— Ладно, больше не стану, — буркнул я и снова попытался подняться.
Удалось, но перед глазами пошли тёмные круги, в висках застучало, а к горлу подкатила тошнота. Строить из себя героя как-то резко расхотелось, и я всё-таки опёрся о плечо Коробкова.
В посёлке нас встретили взволнованные люди. Уши моментально завяли от количества вопросов, но гневный рык Беллы быстро навёл порядок. Меня затащили в дом и вызвали медсестру, которая поставила диагноз «лёгкая контузия». Настрого запретив мне подниматься, девушка ретировалась, а её место занял Коробков.
— Извини, Тень, — потупив взор, произнёс он,