Странно, что она вспомнила именно это упражнение, обычно с клиентами она пользовалась другим – парадоксальными интенциями. Но при первой панической атаке сложно сосредоточиться. Хорошо что хоть что-то вспомнила! Парадоксальные интенции лучше работают, когда ты знаешь, чего ждать: панической атаки или приступа фобии. И заранее придумываешь, как усилить и усовершенствовать симптом, чтобы клиент мог его контролировать. Это снижает тревогу и дает осознание личной ответственности за свою жизнь и симптом. Так, при панической атаке можно посоветовать клиенту сосредоточиться на сердечном ритме и контролировать, чтобы он не снижался.
«Любопытно», – подумала Инна и решила в следующую паническую атаку обязательно это попробовать. Психологу, конечно, не обязательно проверять на себе все, о чем рассказывают клиенты, но подобный опыт ей показался очень обогащающим.
Если бы кто-то подслушал ее мысли, то точно принял бы за сумасшедшую. Дышит в машине, делает руками «мы писали, мы писали, наши пальчики устали» и думает, как удачна ее паническая атака, ведь она теперь сможет лучше понимать клиентов. «Об этом точно лучше никому не рассказывать», – решила она и пошла домой. Там тоже было много дел: купание маленькой девочки, ужин и укладывание спать.
Поздно ночью с сопящей дочкой под мышкой она смотрела в интернете, как еще справляться с физиологическими проявлениями нервного напряжения. Больше всего ей понравилась теория с физиологическим объяснением происходящего.
Заключалась эта теория в том, что наш мозг условно состоит из трех частей – ствола, самой древней части; лимбической системы, где хранятся эмоции; и коры полушарий, которая делает нас людьми, с мечтами и фантазией. И выглядит это схематически как чупа-чупс: ствол – это палочка, лимбическая система – внутренняя начинка, а верхний слой – это кора полушарий. И когда появляется какая-то сильная эмоция, вызывающая паническую атаку, приступ гнева или что-то еще, она образуется в лимбической системе, и нам ее нужно вытолкнуть наружу в кору полушарий или внутрь – в ствол. Иными словами, перевести эмоцию в мыслительную или телесную деятельность.
Конечно, это не решает проблему, а только помогает справиться с последствиями.
Поэтому концентрация на дыхании и счет так эффективно работают, ведь это работа на оба направления – перемещение ядра проблемы и наружу, и внутрь одновременно.
Инне казалось, что она уже это знала, но почему-то после рождения дочки забыла. Она ведь помнила, что делать, но не помнила почему. В последнее время Инна замечала, что она стала более рассеянной, чем раньше. Пару дней назад забыла в машине ключи от нее. И когда вышла из психологического центра через два часа, обнаружила, что ее машина стоит открытой с ключами в зажигании. В этот момент она не знала, плакать ей или смеяться.
Она понимала, что все это из-за нерешенной проблемы с мужем, которая дамокловым мечом висела над ней, не давая расслабиться ни на секунду. Инна прокручивала в голове варианты, изводя себя.
Глава 15
Арина
12 недель
Арина собиралась на встречу с психологом. «Первый раз из дома», – отметила она про себя. Она ходила по квартире и пыталась найти то, что забыла, – ей казалось, что что-то не так и она что-то забыла. Она ходила, смотрела на вещи и не могла понять, что происходит. Федор, если бы ее сейчас увидел, точно начал бы ругаться. Он не выносил, когда она ходила в обуви по дому. Смирившись с тем, что не вспомнит, что забыла, она решила ехать так. Последний раз взглянула на себя в зеркало, удовлетворенно кивнула своему отражению и вышла из квартиры. Села в машину и удивилась тому, как светло на улице. Она что, не заметила, как пришла весна?
По большому счету, до весны еще было далеко, кое-где еще лежал снег, дул совсем не весенний ветер, но робкое солнышко уже выглядывало из-за облаков, и световой день стал заметно длиннее. Эта новость очень обрадовала Арину, и, подпевая радио, она поехала в психологический центр. Легко и быстро доехала – из дома было дальше, чем с работы, но она двигалась в направлении, противоположном потоку машин. Все ехали домой в спальные районы с работы, которая, скорее всего, находилась в центре, а она – наоборот. «Это качественное изменение направления моей жизни», – подумала она с улыбкой.
Приехала заранее, смогла найти отличное место для парковки – день определенно ей благоволил.
Когда она вошла в психологический центр и повесила на вешалку свое пальто, уже знакомая женщина-администратор приветливо с ней поздоровалась и предложила ей чашечку кофе. Арина отказалась от кофе, но попросила чай и отдельно – сливки. Ей в последнее время нравилось пить чай по-английски. Хотя большинство ее знакомых, и муж в том числе, этому очень удивлялись. Федор, видимо, списывал это на первые странности беременных. Ей это было на руку – Арине нравилось, как бережно он к ней относится, как будто она была хрустальной вазой, которая может в любой момент разбиться. Хотя самочувствие ее уже несколько дней было просто замечательным – слабость, апатия и сонливость прошли. Врач ей так и обещала: кончится первый триместр – и силы появятся. «Интересно, как это было у Кристины?» – подумала она. Так хотелось бы ее спросить, обсудить с ней все, но она отцу еще не сказала о своей беременности и почему-то совсем не хотела говорить.
Эти мысли прервала Инна Васильевна, которая пригласила Арину пройти к ней в кабинет.
– Здравствуйте, – сказала Арина. – У меня новости: я была на скрининге. Мы ждем девочку!
– Поздравляю!
– Хотите посмотреть фото?
– Конечно.
Арина протянула распечатанную черно-белую картинку психологу и начала объяснять:
– Это голова, а это ручки и ножки. Представляете, врач пересчитывал как-то пальчики, увидел все косточки. Сказал, что она прекрасно развивается.
– Это замечательно, –