Третий опрос был посвящен сохранению целостности Украины. Четвертый изучал мнение жителей о присоединении к Великобритании. Они проводились в специальных палатках, установленных в разных местах Донецкой области. Все четыре опроса не имеют юридической силы.
Самым многочисленным и резонансным является опрос, называемый «Народным референдумом». Он проводился почти во всех городах и районах.
Активность граждан очень высокая. На некоторых участках члены комиссий не справлялись с наплывом избирателей, поэтому им на помощь приходили добровольцы. Предпосылками для этого являлось меньшее (чем обычно) количество участков и запись жителей по предъявлении паспортов.
Участки работали не только в обычных местах (школы, дома культуры), а и в палатках, на улицах.
Фиксировались случаи, когда бюллетени выдавались не по спискам (которыми владеют члены комиссий), а по предъявлении паспортов.
Вооруженной охраны на участках не было. В целом процесс голосования проходил спокойно, мирно, практически без нарушений правопорядка. В отдельных городах охрану обеспечивали народные дружины: в Новогродовке – бывшие десантники, в Дебальцево – казаки, в Харцызске – работники трубного завода.
Общественно-политическая ситуация по-прежнему остается напряженной.
В Мариуполе, по данным департамента здравоохранения Донецкой ОГА, в результате антитеррористической операции 9 мая погибло девять человек, 42 получили ранения. Бойцы воинской части Национальной гвардии покинули место дислокации, чтобы уменьшить риск для жизни мирных жителей. Город захлестнула волна мародерства. Грабятся магазины, кафе. Милиция на звонки жителей не реагирует. Для поддержания порядка группа «Метинвест» совместно с муниципальной милицией создала народные дружины из числа работников металлургических комбинатов.
В Славянске боевики обстреляли телевышку, охраняемую украинскими силовиками. В результате обстрела два силовика ранены. В городе по-прежнему не работает общественный транспорт, отключены некоторые телеканалы, мобильная связь нестабильна. 10 мая в ходе проведения антитеррористической операции была задержана группа вооруженных представителей ДНР, у которых находились ящики с уже заполненными бюллетенями (более 100 тыс. экземпляров).
В Краматорске взят в плен директор аэропорта.
В области начался очередной этап активной фазы антитеррористической операции.
В Мариуполе днем горели верхние этажи горисполкома.
В Красном Лимане ведутся активные военные действия, отсутствует связь.
Напряженной на сегодняшний день остается ситуация в Донецке, Дзержинске, Горловке, Енакиево, Константиновке, Краматорске, Красном Лимане, Мариуполе, Славянске и Славянском районе.
* * *
Но на этом ничего не закончилось. Вопреки всем ожиданиям, референдум не поставил точку. Война не прекратилась, крымский сценарий не случился, киевские власти не пожелали идти на диалог, и так называемая антитеррористическая операция возобновилась с новой силой уже на следующий день.
Часть 3. Блокада
Звонок Стрелкову.
– Игорь Иванович, к вам новая группа карателей выезжает!
– Большая?
– Тысяч пятьдесят.
– Мать… Где ж мы их хоронить-то будем?
Фольклор
* * *
Итак, мы проснулись в другой стране. И что? Это, конечно, звучит красиво, но в какой угодно другой стране ничего не происходит само собой. Никаких перемен к лучшему даже не подразумевается. Нужно засучивать рукава.
Автор этих строк уже имел сомнительное удовольствие просыпаться в другой стране – после беловежского позорища 1991 года. Но тогда я пробуждался с чувством сожаления. Сожаления по утраченной великой державе. Страшно не было, но было понятно, что ничего хорошего из этого не выйдет. Так и получилось. Но сейчас вместе с пробуждением пришли облегчение и надежда. Ибо можно жить с кем угодно, хоть с чёртом рогатым, лишь бы не с Бандерой. Да, конечно, и тогда кричали и сейчас кричат о том, что на Украине бандеровцев нет, но я в это не верю. И мне кажется, что и сами крикуны в это не верят. Портреты Степана Андреевича на майдане и шествия его последователей с факелами и соответствующими лозунгами и кричалками говорят обо всём. И если это не бандеровцы, тогда бандеровец я. Так что да, кто как, а я проснулся в другой стране с огромным облегчением.
Но, к сожалению, все эти товарищи Турчиновы, Аваковы и прочие (да не осквернят лишний раз ваш слух их имена!) этого не поняли. Они с упорством, достойным лучшего применения, считали, что страна осталась прежней и что они, как и раньше, просыпаются в «единой Украине». Они не понимали, что Украина уже никогда не сможет быть единой, что армия стреляет в свой народ только один раз, ибо второй раз она уже стреляет в чужой народ. Они не понимали, что до вчерашнего дня звучали только слова, а сегодня завершилось дело, сегодня Донбасс ушёл от Украины de facto и им осталось только одно – бежать. Бежать как можно быстрее и уводить с собой всех присланных туда потенциальных покойников в военной форме.
Но первые трудности, с которыми столкнулась новая Донецкая республика, были политическими. Все понимали, что новорожденную республику никто сразу не признает, и если и не были к этому готовы, то по крайней мере в душе это предполагали. Вот эта-то проблема и вылезла на первый план. Причём сразу. Моментально.
Трудности переворота. Непризнанная Донецкая республика экономику оставила на потом[151]
В первый день существования Донецкой непризнанной, но народной республики обозначились все дальнейшие трудности, с которыми ей предстоит столкнуться. Во-первых, кроме сторонников ДНР её самостоятельность пока никто не признал. Для донецких «республиканцев» единственно важным считается признание Кремля, однако МИД России пока высказал осторожное уважение «к волеизъявлению населения Донецкой и Луганской областей». А мнение остальных государств сторонникам ДНР известно давно: «Мы знаем и прекрасно понимаем, что его (референдум. – Прим. авт.) не признают в мире. Европейские организации и государства всего мира его не признают. Но мы хотели бы, чтобы к нам прислушались. Для этого мы и провели народный референдум силами людей», – заявил глава ЦИК ДНР Роман Лягин в ночь после референдума. Когда же появились заявления США и стран Евросоюза о непризнании донецкого плебисцита, лидеры ДНР тут же сочли это «фактическим признанием» референдума.
Активно не признаёт референдум, инициированный лидерами ополченцев, и местное руководство, не говоря уже о Киеве. Например, губернатор Донецкой области Сергей Тарута прямиком заявил, что Донецкой Народной Республики не существует, а референдум о её признании – и не референдум вовсе. «Это можно назвать социологическим опросом, так к нему и нужно относиться. Донецкой республики юридически не существует, политически тоже нет зарегистрированной организации, нет гражданского общества. Есть придуманное название и больше ничего за этим не следует. К этому так и