Покончив с одним делом, она вспомнила о Подберёзове и позвонила ему.
– Валентин Сергеевич, хочу вам сообщить, что я не желаю участвовать в вашем фальшивом конкурсе! Радуйтесь и продолжайте тянуть одеяло на себя. У вас это хорошо получается.
– Но вы же внесли деньги!
– Вы не молоды, оставьте их себе. Думаю, пригодятся в скором времени на лекарства… – отрезала она, отключила телефон и занесла номер Подберёзова в чёрный список.
Маргарита понимала, что поступила некрасиво, но с кем? С этим прохвостом, копеечным шаромыжником. Пусть теперь пользуется её деньгами и всю оставшуюся жизнь вспоминает, как они ему достались. Понятно, что не из той он породы людей, от стыда не сгорит и не повесится, но придёт время, и он вспомнит, обязательно вспомнит о своей якобы хитрости – каждому человеку когда-нибудь да приходится жалеть об изворотливости, когда ни сил не останется на неё, ни смысла.
И всё-таки, как ни благоприятно завершился для Маргариты сегодняшний день, когда она созвонилась с последним «клиентом» перед возвращением Семёна от родителей, небольшой червячок мучил душу сомнением: нет, не смогла она признаться людям, что знала о списке с самого начала, что скрыла это на суде, но это теперь для неё небольшой грех, если она повинилась перед собой. Это главное. Захотелось сделать ещё что-то доброе. Когда вспомнила о Виолке, о зяте, то подумала: «Вот приехали и сидят голодными!» Она позвонила Семёну, сказала коротко, как приказала:
– Сейчас загляну в магазин и приду к вам, приготовлю что-нибудь из еды.
«Приходи, старая карга, я тебе тоже что-нибудь приготовлю!» – подумал Семён. Перед этим он, не выполнив обещание, данное Маргарите, любопытства ради открыл в ноутбуке её флешку, как оказалось, с единственным роликом. Он сперва не поверил, увидев почти голенькую Виолку с каким-то мужиком в очках и цветастых плавках, и в тот же момент его затрясло… И очень захотелось увидеть тёщу.
52
Разговор состоялся, и был он сначала жёстким, и говорили они на кухне, закрывшись от Виолки, усадив её в спальне смотреть мультик, чтобы не травмировать психику воспоминаниями.
Семён показал Маргарите ролик, успев переписать его в свой телефон, и сразу с жёстким вопросом:
– Что это значит, бабушка Маргарита?
– Что видишь, то и значит! Прежде чем махать шашкой, спросил бы, для чего отдала тебе эту флешку. Да, сцена на ней неприятная, но для того и необходимо сохранить эту копию в надёжном месте.
– Что это за мужик на видео?
– Роман Померанцев, знакомый адвокат, которого приютила на свою голову. Кто же знал, что у него на уме. В прошлую субботу, когда ты уже приехал из госпиталя, но ничего не сказал об этом, я их оставила одних, сама пошла к зубному, да неожиданно быстро вернулась, и хорошо что успела снять этот ролик, ставший доказательством – не побоюсь этого слова – преступления.
– Где теперь этот упырь Померанцев?
– В следственном изоляторе.
– Что он делал с Виолкой?
– По её словам, гладил… Потом её возили на обследование, взяли анализы, так что в этом плане обошлось без сюрпризов, не переживай: с Виолкой всё в порядке и не надо при ней вспоминать об этом случае – быстрее забудет.
– Медицинское заключение есть по результатам осмотра?
– Да, копию храню у себя, так же, как и ещё одну копию видео. А то адвокат тот ещё жук, вполне может отвертеться, используя свои связи.
– Как ты вообще познакомилась с ним? – спросил Семён, впервые в жизни назвав Маргариту на «ты».
– Давно слышала от Германа, он хорошо отзывался о нём, а тут понадобился надёжный адвокат, ну я и нашла его номер в телефоне.
– И сразу женихом сделала…
– Семён, пожалуйста, не разговаривай со мной таким тоном!
Прибылой осёкся, вздохнув, извинился:
– Не хотел, Маргарита Леонидовна!
– Ладно, замяли для ясности, как говорится. Нам ссориться по этому поводу нет смысла, хотя тебя можно понять. Главное, что с дочкой всё в порядке, а этого козла развратного надо проучить примерно, чтобы раз и навсегда отучить на будущее.
– Таких не отучишь… Ладно, извините меня, погорячился. Буду хранить видео, так сказать, на всякий пожарный случай.
Разговор вроде бы закончился мирно, но всё равно между Семёном и Маргаритой образовалась некая пелена, мешавшая душевно разговаривать. И готовить они ничего особенно не готовили: сварили из бульона вермишелевый суп, отварное мясо порезали отдельно, нарезали сыр, откупорили банку огурчиков, а к чаю насыпали в вазу из коробки овсяного печенья.
Когда они то ли пообедали, то ли поужинали, Маргарита вздохнула и посмотрела на Семёна:
– Как хорошо быть всем вместе! Теперь нам с Виолкой останется на ночь кефирчика попить.
И он её понял, не стал противиться, поэтому принял сторону тёщи, подыграл ей:
– Виолка очень соскучилась по бабушке Маргарите!
– Не очень… – чистосердечно призналась девочка, а сама сползла со стула и подошла, обняла её.
– Эх, горе ты моё луковое! Куда же я без тебя, а ты без меня, если с пелёнок на моих руках росла.
К концу посиделок за столом Семён мало-помалу остыл, понимая, что ни в чём тёщиной вины нет. Ну а то, что связалась с проходимцем – живой же человек. Всего не предугадаешь. Когда они собрались уходить, Семён хотел вызвать им такси, но Маргарита отказалась.
– Водители не любят короткие поездки, ворчат. Мы с Виолкой потихоньку дойдём. Через десять минут будем дома!
– Как дойдёте – позвоните, чтобы я не переживал. И