614 Владимир Вернадский. Жизнеописание. Избранные труды. Воспоминания современников. Суждения потомков. М., 1993. С. 234.
615 Цит. по: Измозик В. НЭП через замочную скважину. Советская власть глазами советского обывателя // Родина. 2001. № 8. С. 86–87.
616 Реформа в Красной Армии. Кн. 1. С. 369, 340; Кн. 2. С. 271.
617 Там же. Кн. 1. С. 69—370.
618 Там же. С. 485.
619 Там же. С. 396.
620 Там же. Кн. 2. С. 219.
621 РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 13. Л. 145, 105.
622 Краснознаменный Белорусский военный округ. М., 1983. С. 73.
623 РГВА. Ф. 9. Оп. 36. Д. 1355. Л. 3.
624 Там же. Ф. 40334. Оп. 1. Д. 211. Л. 6 об.
625 Сувениров О.Ф. Если б не та вакханалия // Военно-исторический журнал. 1989. № 2. С. 56.
626 Составлено по: РГВА. Ф. 9. Оп. 36. Д. 1350. Л. 2; Д. 1351. Л. 24; Д. 1352. Л. 2; Д. 1353. Л. 9; Д. 1354. Л. 3; Д. 1355. Л. 3; Д. 1483. Л. 2; Д. 1484. Л. 4; Д. 1485. Л. 10; Д. 1719. Л. 10.
627 Там же. Д. 1719. Л. 10; Д. 1499. Л. 14; Д. 1484. Л. 4.
628 Там же. Оп. 29. Д. 214. Л. 84.
629 Составлено по: Там же. Ф. 7. Оп. 14. Д. 11. Л. 7; Д. 13. Л. 17; Ф. 9. Оп. 29. Д. 214. Л. 84.
630 Там же. Ф. 9. Оп. 36. Д. 1914. Л. 38; Ф. 900. Оп. 1. Д. 30. Л. 138.
631 Там же. Ф. 7. Оп. 14. Д. 11. Л. 7; Д. 10. Л. 8, 14.
632 Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК.Т. 6. М., 1985. С. 46–47.
633 РГВА. Ф. 7. Оп. 14. Д. 6. Л. 23.
634 Криворученко В.К. Молодежь, комсомол, общество 30-х годов ХХ столетия: к проблеме репрессий в молодежной среде. М., 2011. С. 58.
Заключение
Итак, начав выяснять причины слабости боевой выучки «предрепрессионной» РККА и постепенно углубляя свое представление о них, мы в конце концов уперлись в 1917 год, в начатый тогда большевиками грандиозный эксперимент над Россией, эксперимент по построению в ней общества, какого еще не знала история.
Во-первых, являвшееся целью эксперимента построение в России социализма по К. Марксу, то есть общества без частной собственности на средства производства, противоречило интересам большинства населения страны – которое либо владело (как крестьяне, казаки, ремесленники и городская буржуазия) средствами производства, либо не могло (как интеллигенция) полноценно работать в условиях обеспечивавшей построение социализма «диктатуры пролетариата», то есть в условиях несвободы. Соответственно, важнейшую свою опору – армию – большевистская власть могла считать надежной лишь при условии недопуска в нее вышеперечисленных слоев населения («Мы строили и строим, – напоминал 2 декабря 1924 г. в «Красной Звезде» М.В. Фрунзе, – классовую армию»1).
Правда, тех, ради кого строился социализм – рабочих – для укомплектования вооруженных сил не хватало, и в «классовую армию» пришлось брать и тех собственников, кто, будучи, по В.И. Ленину, не только собственником, но и «тружеником» (то есть таким же человеком физического труда, что и рабочий), все-таки подавал надежду на «врастание в социализм» – крестьян (отсекая, впрочем, наиболее зажиточных). Но выходцев из среды лиц умственного труда в «Рабоче-Крестьянскую» армию стремились все-таки по возможности не допускать; отказываться от этой политики «социального расизма» начали лишь в 1933 г., а окончательно отказались лишь в 1936-м.
В итоге подавляющее большинство командного состава «предрепрессионной» РККА составили выходцы из рабочих и крестьян – то есть лица с низким уровнем общего образования. Попытки дать им в военной школе полное среднее образование из-за слишком низкого исходного уровня удаться не могли и не смогли, общеобразовательной учебе комсостава в войсках мешали загруженность его другими обязанностями и затруднявший усвоение знаний возраст – и абсолютное большинство командиров так и остались лишь с низшим или неполным средним образованием. Иными словами, абсолютное большинство командного состава «предрепрессионной» РККА составляли лица с недостаточным общим развитием (то есть умственно недостаточно гибкие) и без достаточной привычки к умственной работе. А значит, и отличавшиеся слабой тактической грамотностью. Ведь для принятия правильного решения в бою 30-х гг. ХХ в. – характеризовавшемся применением разнообразной техники и изобиловавшем поэтому быстрыми изменениями обстановки – командиру требовалось прежде всего быстро и творчески мыслить:
– быстро проанализировать вновь сложившуюся обстановку,
– быстро же найти адекватное ей решение (творчески, не ограничивая себя шаблонами, применив к ней положения устава и/или опыт военной истории) и
– быстро, кратко и внятно перевести найденное решение на язык команд, распоряжений, приказов.
Недостаток умственной гибкости и умения мыслить не компенсировался никакими военными академиями (процент окончивших которые так любят приводить сторонники тезиса о высоком профессионализме «предрепрессионного» комсостава). Он означал, что типичный командир «предрепрессионной» РККА мог действовать лишь по шаблону, механически применяя зазубренные им решения нескольких боевых задач к любой ситуации, терялся при внезапных изменениях обстановки и не проявлял инициативы.
Нехватка общего образования означала также слабую стрелково-артиллерийскую выучку командиров-артиллеристов (а значит, и недостаточную меткость огня артиллерии): для эффективного решения любых (а не нескольких простых) огневых задач требовалось владеть теорией стрельбы, а это было невозможно без хорошего знания математики. Общеобразовательный уровень комсостава не позволял ему и эффективно обучать пехотинцев и танкистов стрельбе (из-за слабого знания математики и, следовательно, баллистики), грамотно вести рабочую карту и составлять штабную и другую боевую документацию (из-за слабого знания русского языка и недостаточности графических навыков) и даже уверенно ориентироваться по карте и компасу.
При этом отсутствие в рабочей и крестьянской среде 20-х – начала 30-х гг. достаточного количества желающих стать профессиональными военными вынуждало власти практиковать и принудительное направление рабочих и крестьян в военные школы. И на боевой выучке «предрепрессионной» РККА сказывалось и то, что известная часть ее комначсостава (особенно технического состава автобронетанковых войск) тяготилась военной службой и, соответственно, относилась к своим обязанностям спустя рукава.
Но даже и рабоче-крестьянскую армию власть не могла считать вполне надежной! Ведь крестьянство было слоем мелких, но собственников (стихийно, как напоминал В.И. Ленин, порождающим капитализм). А практика «социалистического строительства» – лишившая в 1929–1932 гг. крестьян хозяйственной самостоятельности и права распоряжаться плодами своего