Но не все ведь так просто, правда же? Именно это Кайя себе и говорит. Может, она и выросла в девяностые, слушала поп-музыку и смотрела американские фильмы, но Коппе-то все еще маленький городок. Пустынное место. И выбор мужчин здесь невелик.
Мать, словно читая ее мысли, берет Кайю за руку.
– Делай как я говорю, а не как я поступаю, дитя, – говорит она. – Тебе не нужно повторять мою жизнь.
– Нет, – мягко возражает Кайя. – Здесь другое.
– Тогда почему ты похожа на смерть? Посмотри на свои щеки. Ни грамма румянца. Я знаю, Кайя, обычно ты витаешь в облаках, но иногда тебе приходится спускаться на землю и мириться с реальностью.
Кайя сглатывает. Она действительно выглядит изможденной. Сегодня она почти не ела, а прошлой ночью почему-то не могла уснуть. Бессонница на фоне утренней тошноты. Это истощает. Но матери она пока сказать не может.
В новом расписании Кайе слишком рано испытывать утреннюю тошноту.
– У меня просто насморк, мама, – говорит она. – Клянусь, Миика уже несколько месяцев не поднимал на меня руки.
Карла ей не верит.
Но кивает и улыбается.
Потому что Карла, как и Кайя, знает, что, когда женщина приняла решение, его уже не изменить.
Даже если это приведет ее к смерти.
Коппе, 2019 год
Патрик принес Агате и детям фрикадельки и черничный пирог. Он стоит над Агатой, пока она разогревает на плите соус для фрикаделек. Следит, чтобы она не сожгла его даже на этом смехотворно простом этапе, и одновременно велит детям накрыть на стол. Эмилия, Олави и Онни всегда выполняют распоряжения Патрика беспрекословно. Агату это не удивляет. Пусть он больше не начальник, но голос у него все еще начальственный.
– Я подумал, что вы, ребята, заслужили хоть один приличный домашний обед, а не очередной магазинный, невесть кем и где приготовленный, – говорит он.
– Ты же приносил на днях им пиццу, – кричит Агата, защищаясь.
– Да, в ночь угощений.
– А сегодня утром я кормила их вполне домашним завтраком.
– Мама, ты давала нам хлопья, – уточняет Эмилия.
– Но с деревенским молоком, – возражает Агата.
Патрик выпроваживает детей из кухни, предварительно подсунув Эмилии двадцатку. На ужин он не останется. У него романтическое свидание. Агата знает, что он обхаживает Сесилию, которая управляет рестораном в «Лодже» и в прошлом году овдовела. Сесилии сейчас за шестьдесят, но это все еще красивая крупная женщина. Много лет назад ее не раз выбирали королевой на празднике морошки, причем не только на местном, но и на общенациональном уровне. О чем Сесилия очень любит всем напоминать.
– Ну, – говорит Патрик, когда кухня пустеет. – Выкладывай.
Агата попросила его зайти сегодня вечером. Он понял: что-то случилось.
– Олави говорит, что видел Луку.
Патрик выпрямляется.
– Я думал, ты хочешь поговорить о Ласси.
Агата закатывает глаза.
– О господи, неужели он нажаловался тебе, что я задала ему несколько вопросов? Он когда-нибудь смирится с тем, что ты ушел на пенсию, а босс теперь я?
Патрик прислоняется к кухонной стойке, прислушиваясь, не идет ли кто из детей по коридору.
– Забудь ты про него. Удивительно, как ты сегодня смогла хоть на чем-то сосредоточиться.
– Работа-то никуда не денется.
– Вроде бы Луку никто не видел, во всяком случае, мне не сообщали, – размышляет Патрик, качая головой. – Ну, разве только кто-то из таких же пакостников по городу слонялся… Но ты в безопасности, помнишь? Что бы ни случилось.
– Я беспокоюсь не о себе, – говорит Агата. Она смотрит на кухонный стол и четыре прибора. Когда-то их было пять.
Теперь пятым наполнены ее кошмары.
– Если Лука вернется, я узнаю, – говорит Патрик.
– Спасибо тебе. За все.
– Тебе не за что меня благодарить.
Он помогает ей приготовить ужин, а затем уходит, ободряюще похлопав по плечу.
Вваливаются дети, и мальчики отвлекают Агату, начиная ссориться из-за того, кому досталось больше еды.
От такого простого обмена простыми эмоциями Агате становится немного лучше.
Она так долго умалчивала о Луке, о том, как было тяжело и как плохо ей удавалось справляться. Теперь Агата знает, что молчание – это сила. Патрик поможет, думает она. Патрик нас защитит. Да и весь город присоединится.
Дети уминают порцию фрикаделек, потом берут добавку, а Агата продолжает гонять по тарелке парочку мясных шариков, отковыряв всего несколько кусочков. Берет маленький ломтик пирога – все, что осталось после того, как на него набросились дети, – но не может съесть ни крошки. На самом деле она считает секунды, дожидаясь, когда дети разойдутся по своим комнатам, а она сможет налить себе большой бокал вина и попытаться расслабиться.
Свое желание Агата исполняет в полдевятого и плюхается в кресло в гостиной, положив дело Вики Эванс на колени. Двое полицейских, присланных из близлежащего города Селланиеми, весь день помогали с опросами в городе, и теперь Агата изучает полученные показания.
Объехать сам город, даже стучась в каждую дверь, куда легче, чем его окрестности, где от одного дома до другого можно добираться целый час.
Агата закутывается в одеяло и, потягивая белое вино, читает отпечатанные опросные листы. Пока все совпадает с заявлениями, сделанными при исчезновении Вики. Пока никаких противоречий. Гарри, управляющий в «Лодже», последним видел Вики, когда она отправилась к себе в домик с Брайсом Адамсом в тот вечер, когда пропала. Но еще до этого многие в баре у Эллиота видели ее с Брайсом и другими американскими туристами. Все казались веселыми и счастливыми. Не было ни споров, ни явной угрозы.
Агата переключается на заявление, отправленное по электронной почте из Штатов пару часов назад. Брайс Адамс подтверждает, что ушел с Вики, но отрицает, что у них был секс.
Агата просматривает стенограмму его допроса.
«Вики показалась мне милой девушкой, готовой посмеяться и пофлиртовать, но, может, она просто вела себя чуть раскованнее, чем была на самом деле? Наверное, хотела, чтоб ее считали крутой тусовщицей, но на самом деле я ей не так уж и нравился. Конечно, признаться честно, она меня продинамила. Я думал, мы идем туда… ну, сами понимаете. Что будет секс. Думаю, Вики сначала тоже этого хотела, но потом переиграла. Я не разозлился. Большинство парней наверняка бы рвали и метали, но меня мама хорошо воспитала, и в школе, и в колледже учили: раз девушка передумала, значит, передумала. Я даже дал себе зарок. Нет – так и нет. Мы немного выпили, и я ушел. Больше я ее не видел, но, когда уходил, она была очень даже жива».
Друзья подтвердили, что Брайс вернулся