– Вот и я так думаю, – сказал Уле-Александр Тилибом-бом-бом.
Гости
Сегодня я хотела позвать в гости дедушку, бабушку и тётушек – посмотреть на Кроху, – сказала мама. – Хорошо я придумала?
– Очень, – обрадовался Уле-Александр. – У нас так давно гостей не было.
– Тогда ты должен мне помочь, – сказал папа, а то я до вечера на работе. Ты будешь следить, чтобы Пуф не ревновал.
– Что такое ревновать? – спросил Уле-Александр.
– Понимаешь, Пуф привык, что дедушка играет только с ним и тётушки с ним шутят и болтают, но сегодня может так выйти, что все слишком увлекутся Крохой и забудут о Пуфе. Пожалуйста, ты его гладь почаще и разговаривай с ним побольше, пусть он всё время чувствует, что мы любим его, как раньше.
– Хорошо, за этим я прослежу, – сказал Уле-Александр. – Только чур я буду всем дверь открывать.
– Договорились, – сказал папа.
Гости ожидались к пяти, а в половине пятого Уле-Александр отнёс свой маленький стульчик в коридор и занял пост. Он хотел открыть дверь по первому звонку.
Оказалось, что ждать долго, но Уле-Александр строил приятные планы, чем они с гостями займутся, и не скучал. Они с дедом обязательно сыграют в «Людо», но для начала надо показать им Кроху. Пусть полюбуются, а потом он покажет им, как он прыгает с самого высокого стула на кухне, и предложит сыграть в жмурки, но на это они могут не согласиться.
Он услышал шаги на площадке и распахнул дверь раньше, чем раздался звонок.
Это пришли тётушки.
– Привет, привет, Уле-Александр. Поздравляем с сестричкой, старший брат! Ты доволен? Она по ночам не кричит?
– Да вроде нет, – сказал Уле-Александр.
Пока тёти снимали пальто, пришли бабушка с дедом.
– Привет, Тилибом-бом-бом, – сказал дед. – Как поживает наша девочка?
– Нормально, – сказал Уле-Александр.
Прибежал Пуф и стал махать хвостом, но все так суетились, снимая пальто и расспрашивая о малышке, что забыли с ним поздороваться. Но Уле-Александр помнил, о чём его папа попросил.
– Пуф, хороший пёс, иди ко мне, – позвал он. – Пойдём к тебе на место. Не обращай на них внимания. Они скоро о тебе вспомнят. Не ревнуй. Просто им не терпится посмотреть на ляльку. Может, они таких малышей ещё не видели. И думают, что она всё время спит или что она размером с креветку. Мы-то на неё всё время смотрим и всё про неё знаем.
Все скрылись в спальне, Уле-Александр сидел с Пуфом и всё гладил и гладил его. Гости пропали в комнате. Пуф заснул, убаюканный Уле-Александром, а сидеть и сторожить его сон нужды не было.
Уле-Александр тихо поднялся и пошёл в спальню.
Все стояли вокруг колыбельки и разговаривали шёпотом.
– Какая сладкая, – сюсюкала тётя Лиза. – И волосики уже есть. У Уле-Александра не было. У-тю-тю, какая красавица! Ты видела, она мне улыбнулась?
– Нет, это живот болит, и она гримасничает. Она ещё не умеет улыбаться.
– А сосёт она хорошо? – спросила бабушка.
– Да, даже слишком, – ответила мама. – Она очень быстро вес набирает. Но пойдёмте на кухню, не будем её разгуливать, пусть поспит. А после сна её надо переодеть, тогда посмотрите.
Они сели пить кофе, и Уле-Александр обрадовался. Теперь они могут поговорить с ним тоже, он расскажет и покажет, что собирался. Но нет. Они и за столом говорили только о малышке, как часто надо её кормить и менять подгузник.
– Я ем трижды в день, например, – сказал Уле-Александр. – А иногда чаще, чтобы поднять настроение.
– Мы тоже, – кивнула тётя Марен, – но с малышами всё иначе.
Они выпили кофе и встали.
– Я пойду её переодену, если хотите, идите посмотреть.
Все ринулись следом за мамой. Дедушка оказался проворнее всех и сам вытащил Кроху из колыбельки.
– Бюси-бюси-бюси, – ворковал дед. – Какая у нас хорошая девочка, какая красавица. Тебе не нравится мокрой лежать, да? Сейчас мы тебя переоденем.
– Какие у неё малюсенькие пальчики, – умилялась тётя Лиза. – Смотри, она вцепилась деду в палец. Какая лапочка!
– Иди ко мне, моя хорошая, сейчас мама снимет с тебя всё мокрое, – сказала мама сладким голосом.
– Смотрите, она брыкается! – вскрикнула тётя Лиза.
В общем, об Уле-Александре и думать забыли.
«Надо мне их удивить, чтобы они обо мне вспомнили», – подумал он, прыгнул на папину кровать и стал кувыркаться.
– Смотрите на меня! Смотрите! Чемпион мира выполняет кувырок!
– Тсс, не шуми рядом с малышкой, – сказала тётя Марен.
– Малышам важен покой, – добавил дед.
Уле-Александр сделал вид, что ничего не слышал. Они же не всерьёз шипят на него таким сердитым голосом? Они же раньше его любили. Особенно дед. Мама говорила, что дед любит Уле-Александра больше всех на свете.
– Пиу-пиу-пиу! – загудел Уле-Александр. – Пожарная машина мчится на пожар! Дорогу! Посторонитесь! У вас горит? Будем через две минуты. Да, наверно, потушим. Пиу-пиу-пиу!
– Уле-Александр, веди себя нормально, – сказала тётя Лиза. – Если не можешь помолчать, лучше выйди.
– Это у вас пожар? Ш-ш-ш-ш – заливаем его. Всё, залили. Привет, мы помчались дальше, тушить другие пожары. Пиу-пиу-пиу!
– Всё, Уле-Александр, хватит. Перестань. Ты же сам всегда следишь, чтобы тут не шумели, – сказала мама.
Ага, мама тоже на него сердится. Уле-Александр бросился вон из спальни.
За спиной он услышал голос тёти Лизы:
– Надо же, какой противный стал Уле-Александр.
Больше он слушать не стал и побежал дальше.
– Он не противный, – объясняла мама, – просто он переживает, что вы не обращаете на него внимания, не говорите с ним, заняты только малышкой. Он не привык делиться вашим вниманием. Он вас очень ждал и радовался.
– Ты права, – сказал дед, – мы вели себя глупо. Я так увлёкся малышкой, что совсем с ним не поговорил. Пойду с ним потолкую, а вы тут занимайтесь Крохой.
Но на кухне Уле-Александра не оказалось. Дед пошёл дальше, в ванную, гостиную. Уле-Александра не было нигде. Дед заглянул во все шкафы, чуланы и закричал:
– Уле-Александр, ты где спрятался, дружок?
Никто не ответил. Поискав ещё, дед заглянул в спальню и спросил, не знают ли они, где Уле-Александр.
– Нет, – с тревогой ответила мама, – а ты его не нашёл?
– Всё обыскал, нет его.
– Мне надо кормить Кроху, но вы ищите пока. А в другой раз нам надо быть внимательнее к Уле-Александру, чтобы он не чувствовал себя лишним.
Уле-Александр выскочил из квартиры и пробежал всю площадку. К глазам подступали слёзы, Уле-Александр надеялся, что сможет не расплакаться, но почти ничего из-за глупых слёз не видел.
К Иде идти он не хотел. И вообще ни к кому не хотел. Он мечтал спрятаться, чтобы его никто не нашёл. А эти пусть толпятся вокруг малышки и шикают…
Он скатился вниз по лестнице. Жаль этот красивый высокий домик, он по-прежнему любит Уле-Александра, тут сомнений нет, но ничего не поделаешь.
Хоть Уле-Александр и был очень расстроен, но на улице не забывал смотреть под ноги и по сторонам. Он бежал в парк.
Шуметь рядом с Крохой не надо, это он и сам знает и часто шикает на родителей, если они слишком громко разговаривают, когда ей пора спать. Но почему они не могли один разок посмотреть, как он кувыркается?
Всё, больше он не хочет об этом думать. Сядет на скамейку и будет смотреть, как красиво падает снег. Снежинки кружатся, точно танцуют.
Холод пробирал до костей. Из дома Уле-Александр убежал в домашней кофточке. А если он насмерть замёрзнет? Вот тогда они узнают. Ещё будут жалеть, рыдать в голос, что забыли своего маленького Уле-Александра Тилибом-бом-бома. Он сам чуть не расплакался от этих мыслей. Кроха, наверно, тоже расстроится, хотя она ни при чём. Она ж не виновата, что все столпились вокруг неё и разглядывают. Небось всё так и стоят и тетёшкаются. Вряд ли ей это полезно. Мама говорит, что малышам нужен покой. Тем более Крохе кормиться скоро. Она так уютно и тепло устраивается у мамы на руках.
Его снова стало знобить от холода. Он оглянулся на высокий красивый дом. Тот светился всеми окнами, как будто подмигивал. Кажется, дом хочет сказать: «Уле-Александр, приходи ко мне обратно!».
Но видеть остальных Уле-Александр не хотел. К ним он не пойдёт. Он спрячется под лестницей на первом этаже. Там есть такое хитрое тёмное местечко, там его никто не найдёт. Это он ловко придумал.
Уле-Александр вбежал в подъезд, нырнул под лестницу и сел там. О, как хорошо и тепло! Его ещё трясло, стучали зубы, но он подтянул коленки к носу, спрятал лицо в ладонях, и стало гораздо теплее.
А на седьмом этаже уже перевернули вверх дном всю квартиру,