– Ну что, дружок, для тебя я тоже кое-что припас. А ну-ка, разверни! – И дедушка дал Пуфу маленький свёрток. Пуф повозил его по полу, помотал мордой, наконец разорвал обёртку и нашёл косточку.
Дедушка сидел и болтал с ними, пока не пришла мама. На ней лица не было от усталости. Чуть живая, бледная, она как вошла, сразу села.
– Ты сейчас что думала делать? – спросил дед.
– Обед приготовить.
– Ну нет, – твёрдо сказал дед. – Ты пойдёшь ляжешь, а обед сделаем мы с Уле-Александром и позовём тебя к столу, когда всё будет готово. Что варить на обед?
– Рыбный пудинг с картошкой, – сказала мама.
Монс с Идой попрощались и ушли, а дед и Уле-Александр взялись чистить картошку.
– Давай добавим морковку, – предложил дед, – она оживляет пейзаж. А пудинг запечём, тогда можно обойтись без соуса – с ним я не справлюсь. А что за лужа на полу? Петра, это ты напрудила? За вами, малышами, глаз да глаз нужен. Переодень-ка её.
Уле-Александр развернул полотенце и огорчился. Оттого, что Ида её искупала, Петра посерела и вид стал жалкий.
– Петру уже не исправишь, – грустно сказал Уле-Александр деду. – Посмотри, что с ней случилось. Она никогда не высохнет.
– Это мы ещё посмотрим. Ты уж постарайся, старушка, – сказал дед Петре, завернул её в платок и подвесил над плитой. – К утру будет сухая, как порох, – добавил он для Уле-Александра.
Обед получился очень приятный, мама села со всеми за стол и была ничуть не уставшая. Ложась вечером спать, Уле-Александр долго смотрел на детскую колыбельку. А потом стал играть, как будто Кроха уже там лежит! Он сказал ей так:
– Баю-бай, засыпай. Ты сегодня ездила с мамой далеко. Видела много машин. Бип-бип, так машины разговаривают, да? А теперь я спою тебе песенку, и ты заснёшь.
И он спел песенку, которую они с мамой сочинили – колыбельную для Крохи.
– Наша Кроха поела,
Наша Кроха устала,
Кроха, теперь засыпай, баю-бай.
Есть мама у Крохи,
Есть братик у Крохи
И папа. Теперь засыпай, баю-бай.
Кроха появляется на свет
Мама с Уле-Александром завтракали на кухне. Утром мама была усталая, поэтому папа поел один и уже ушёл на работу.
– Кроха уже скоро родится, – сказала мама. – Я уеду от тебя на несколько дней. Ты поживешь у деда с бабушкой. Здорово, да?
– Почему ты не можешь остаться дома? Я сам буду ухаживать за Крохой. Я отлично натренировался на Петре.
– Ты будешь мне помогать, когда я вернусь домой. Но сначала я поеду в роддом. Это такая клиника типа больницы. Там тоже есть доктор и медсёстры.
– Ты заболела? – в ужасе спросил Уле-Александр.
– Нет. – Мама помотала головой. – Но Кроха, пока была в животе, выросла довольно большая. Пока она будет выбираться наружу, это немного больно, поэтому хорошо, чтобы рядом были врачи и медсёстры и помогали мне. Так было и когда ты рождался. Но ты родился, и думаешь, я помнила, что мне было больно? Нет, я была счастлива, любовалась тобой и думала только о том, чтобы поскорее вернуться домой и показать тебя папе и всем-всем. Так же будет и с Крохой.
– Ты денёк там побудешь и вернёшься?
– Нет, думаю, это будет несколько дней. Я так долго носила Кроху, что теперь мне хорошо немножко отлежаться. Добавку хочешь?
– Нет, спасибо. Я съел булок сто, наверно.
– Пойду я ещё полежу, – сказала мама, – что-то мне неможется.
– Надеюсь, ты не простудилась опять? – спросил Уле-Александр.
Немного погодя мама крикнула:
– Сынок, можешь мне помочь? Позвони, пожалуйста, папе и попроси его как можно быстрее приехать домой. Кажется, мне пора в роддом прямо сегодня. Но нужно, чтобы он остался с тобой. Сними трубку, я продиктую тебе номер.
Уле-Александр побежал к телефону и поднял трубку.
– Гудит, – сказал он маме.
– Набирай: четыре-три-пять-три-шесть-три-два. Молодец. Когда девушка спросит дополнительный номер, скажи «восемнадцать». И это будет папин кабинет.
– Дополнительно номер восемнадцать. Это говорит Уле-Александр Тилибом-бом-бом. Мне надо срочно поговорить с папой.
Папа подошёл не сразу, но наконец Уле-Александр услышал его голос.
– Папа, приезжай скорей, чтобы попрощаться с мамой, пока она не уехала.
– А где сама мама?
– Она кричит мне, что я что-то должен сказать тебе, но я не понимаю, потому что ты сам кричишь мне во второе ухо.
– Мама хочет, чтобы я приехал?
– Да, как можно быстрее. Она не хочет оставаться дома, хотя, когда она в прошлый раз болела, я отлично за ней ухаживал.
– Буду сию секунду, – ответил папа, – я возьму такси.
– Это ужасно дорого! – сказал Уле-Александр, но папа давно положил трубку.
Десяти минут не прошло, папа уже входил в квартиру. Он потрепал Уле-Александра по голове и сказал, что он молодец, не растерялся и позвонил. Потом папа погладил маму по щеке и взял телефон. Позвонил в роддом и предупредил, что мама едет. Договорился с тётей Петрой, что Уле-Александр сейчас придёт. Мама надела пальто, и папа сказал Уле-Александру:
– Спустись, пожалуйста, к Иде и побудь там, я должен проводить маму. Когда я вернусь, мы с тобой пойдём где-нибудь поедим. У нас будет мужской ужин, потому что бабушка может взять тебя только завтра.
– Мама, ты разрешишь? – спросил Уле-Александр.
– Это мама и придумала. Я бы лучше сидел дома у телефона, но раз мама хочет, то сходим ненадолго. Она, возможно, считает, что мы не умеем готовить себе еду.
– Уле-Александр, приходи меня проведать в роддоме, буду тебя ждать. И заботься о Пуфе. Пока!
День стремительно двигался вперёд, по крайней мере поначалу. Уле-Александр погостил у Иды, потом пришёл папа, забрал его, и они пошли обедать в ресторан, как велела мама. В ресторане было много интересного. В большой комнате стояло без счёта маленьких столиков. За ними сидели люди и ели – одни мясо, другие рыбу или бутерброды.
– Видишь дядю в белом? Это официант. Он принесёт нам еду. Ты что хочешь – треску, селёдку или котлеты?
– Я лучше котлеты. Я их давно не ел.
Официант подошёл к их столику, и папа сказал:
– Нам пару котлет, спасибо.
– Не надо говорить «нам пару котлет», – заметил папе Уле-Александр, когда официант отошёл. – Можно ведь сказать вежливо: «Не будете вы так любезны принести нам…»
– Учту, – сказал папа. – Но видишь ли, тут говорят почти как в магазине. Мы здесь тоже покупаем и просто перечисляем, что нам надо.
«Наверно, это выйдет не очень дорого», – подумал Уле-Александр. Его немножко волновало, что папа сказал «две котлеты». Однажды он один умял пять штук, а тут две котлетки на двоих. Это каждому по одной. Бедный папа, он такой большой, разве он наестся одной котлеткой?
– Тебе полагается полторы, – сказал Уле-Александр.
– Полторы чего?
– Котлеты.
Уле-Александр считал, что он молодец – сам голодный, а делится с папой. Но папа сказал с улыбкой:
– Наверно, я захочу две, хотя я вроде не очень голодный.
– Котлеты только взрослым положены? – отважно спросил Уле-Александр. Он был потрясён – выходит, останется только смотреть, как папа поедает обе котлеты?
Официант принёс большое блюдо, на нём была гора котлет, штук восемь.
Уле-Александр даже глаза вытаращил, а когда официант ушёл, спросил папу:
– Тут сразу приносят с добавкой? Просишь мало, а дают много?
– Не очень тебя понял, – сказал папа. Он явно думал о чём-то своём.
– Ты сказал «две котлеты», а принесли сколько?
– Вот ты о чём. Я заказал две порции, они большие. Спасибо тебе, кстати. Очень мило, что ты хотел отдать мне половинку своей котлеты.
Папа всё время смотрел на часы. Съев первую котлету, он встал из-за стола и сказал:
– Я пойду позвоню и узнаю, как там мама. А ты, пожалуйста, ешь.
Уле-Александр послушно ел и смотрел на людей вокруг. Котлеты были очень хорошие, но не такие вкусные, как мамины, и у него уже саднило горло. Это оттого, что в котлеты положили слишком много перца. Вот бы добыть воды! Рядом сидел папа с двумя девочками. Он щёлкнул пальцами, и к нему подошёл официант. «Нам, пожалуйста, две газировки. И рассчитайте сразу».
Газировка стоит денег, ясное дело, а Уле-Александр без гроша. Но вдруг воду дают бесплатно? Он потёр пальцы друг о друга, но щелчка не получалось. Тут в другом конце зала сказали громко: «Официант!» – и официант подошёл к их столику.
И я так сделаю, решил Уле-Александр. Но одно дело – решить, другое – сделать. Сперва Уле-Александр прошелестел тихим шёпотом: «Официант».