– Поняла, поняла, красавица, – заторопилась нянька. – А теперь отправимся домой, неплохо бы согреть мои старые кости…
Замерев, не дыша, слушала их разговор принцесса Эвейна.
«Так вот какую тайну скрывает герцогиня Альдона, – вся дрожа, подумала принцесса. – Она молчит из любви ко мне, из страха за меня. Но должна ли я думать так же и жалеть себя? Если можно спасти моего доброго короля? Я буду винить себя всю жизнь, если не постараюсь добыть целебную жемчужину. Там, на пристани, много крепких лёгких лодок. Я доплыву до скалы Морского царя. Но плыть одной? Боже, как страшно… И я даже не могу сказать любимому, ведь он не отпустит меня одну… Тогда всё пропало…»
Эвейна заторопилась к мраморному дворцу.
А герцогиня Альдона, оставив старую няньку одну выбираться на дорогу, шла к своему каменному замку, и её ледяная корона слабо освещала низкие ветви деревьев, как вторая луна.
«Пусть погибнет принцесса Эвейна. Королю осталось жить считаные дни, а то и часы. И тогда некого будет выбрать наследницей, кроме меня. Всё достанется мне, и главное – низкие поклоны придворных дам, подобострастная челядь, покорные слуги. Разве я недостаточно красива, чтобы стать владычицей мраморного дворца и острова Тенорис? А принц Пелинор? Да, надо ещё разделаться с крошкой Эльфиоль. Ну да это нетрудно. Надо только рассказать ей про волшебное кольцо “Одно желание”. Малышка не устоит, отправится на Ледяную скалу, да там и сгинет…»
Глава 8
Почему обиделись и рассердились эльфы и свечи под куполом Храма
На цветочной поляне слышно было недовольное жужжание пчёл и шмелей. Им всегда передавалось настроение эльфов. Покачивались головки маргариток и колокольчиков. Эльфы собрались в кружок, отчуждённо и недовольно глядя на голубую Эльфиоль.
– Как ты посмела без спросу унести тюльпан с целебной росой? – сердито спросил король эльфов в высокой шапочке с золотой звездой. – Много дней пройдёт, пока мы снова соберём столько утренней росы. Посмотри на Алансона! Он ушиб ножку. Как он страдает!
Эльф Алансон капризно закатил глаза и застонал, лёжа поперёк шелковистой маргаритки. Он покачивал одной ножкой в маленьком башмачке. Другую обернул прохладными листьями и обвязал травинкой.
– Мы даже не знаем, откуда ты пришла к нам, Эльфиоль, – сердито нахмурился король эльфов. – Ты не такая, как мы.
– Зачем ты залетаешь в церковь и зажигаешь там свечи?! – крикнул кто-то из толпы эльфов.
– Мы все облетаем церковь стороной! – послышались тонкие голоса.
Но эльфы непостоянны. Начинают говорить об одном, и тут же разговор переходит на другое.
– Всем известно, о чём мечтает глупая Эльфиоль, – с важностью проговорил король эльфов. – Я, во всяком случае, знаю. Ей зачем-то понадобилась бессмертная душа, как у людей. А что в ней проку?
– Дурочка Эльфиоль! – подхватили эльфы. – Мы живём тысячу лет, а то и больше. А когда умрём – превращаемся в цветы и пускаем корни глубоко в землю.
– А люди живут гораздо меньше. Потом человека зароют в землю – и что хорошего? Они не превращаются ни в цветы, ни в бабочек. Наверное, Эльфиоль спятила, сошла с ума!
– Надо же придумать такое!
– Вот глупышка!
Теперь смеялись все эльфы, раскачивая цветы.
Эльфиоль сидела, низко опустив голову, лицо её выражало глубокую печаль и недоумение.
В это время гулко и протяжно ударил большой колокол. Звон полетел над поляной. Тут же откликнулись маленькие звонкие колокола.
– Оглохнуть можно! – недовольно скривился король эльфов.
Эльфиоль виновато оглянулась, подтянула сапожок и соскользнула со своей маргаритки. Сопровождаемая издёвками и смехом, она заторопилась навстречу торжественному звону колоколов.
Едва она влетела в распахнутые двери церкви, как её охватило чувство покоя и тихой радости.
Прихожане входили один за другим, держа в руках открытые молитвенники.
Органист с длинными седыми волосами, падавшими на плечи, медленно поднимался по крутой деревянной лестнице, где за узорной балюстрадой был виден орган.
Эльфиоль благоговейно проводила его глазами. Сейчас он коснётся клавиш… О эта музыка! Сердце вместе с ней поднимается куда-то ввысь, навстречу свету.
Она подлетела к старому сгорбленному священнику с усталой доброй улыбкой.
– Отец Себастьян, ты дашь мне горящую свечку? Я бы зажгла от неё свечи там, наверху, под самым куполом.
– Дам, дам, малютка Эльфиоль, конечно, дам, как всегда. Но, вижу, тебя что-то тревожит. Или ты хочешь о чём-то спросить меня?
– Да, я давно хочу спросить, но не смею. Ты будешь смеяться надо мной, – робко прошептала Эльфиоль.
– Нет, крошка Эльфиоль, я не буду смеяться, обещаю, – ласково сказал отец Себастьян. – Говори, не смущайся.
Лицо Эльфиоль вспыхнуло, голос её прервался от волнения, когда она заговорила.
– Я бы хотела больше всего… – Тут голос её затих. Но она собралась с силами и снова заговорила: – Я хотела бы, о как трудно это сказать… Я хотела бы получить бессмертную душу, как у вас, у людей…
Старый священник с изумлением и жалостью посмотрел на неё.
– Моя маленькая Эльфиоль, – грусть и безнадёжность звучали в его голосе, – боюсь, боюсь, то, о чём ты мечтаешь, получить невозможно. Лучше забудь об этом, бедняжка Эльфиоль.
– А купить её нельзя? У меня есть золотая цепочка, – наивно спросила Эльфиоль, уже теряя надежду.
Священник огорчённо покачал головой:
– Нет, моя дорогая, её нельзя купить… На, возьми свечу. Она хорошо горит, только не обожгись.
«Если бы я могла найти святого отца Иоанна, – со вздохом подумала Эльфиоль. – Но он живёт где-то далеко, в неприступных горах, один-одинёшенек. В келье, вырубленной им самим в каменной скале. Никто не знает туда дороги. Никто не смеет туда подняться, чтобы не нарушить покой его молитвы. А многие говорят, он уже давно умер…»
Эльфиоль взяла горящую свечу.
Она поднялась под самый купол церкви, загораживая огонёк свечи маленькой ладошкой. Пёстрая птичка влетела в одно окно и вылетела в другое.
А снизу поднимались глубокие и мощные звуки органа.
Эльфиоль уже не плакала. Она старательно зажигала одну свечу за другой, расположенные кругом вдоль купола, и только глубоко вздыхала о том, что ей никогда не получить блаженное сокровище.
Она слушала голоса хора, печалясь, что может только повторять святые слова, но не в силах запомнить ни одной молитвы.
«Но, когда наступит вечер, мои свечи засияют ярко, освещая лики святых, – подумала Эльфиоль и вздрогнула. – Что там говорила герцогиня Альдона? Будто бы к Морскому царю надо плыть в одиночку, без охраны и подмоги. Кто на это отважится? Он такой страшный. Бедный, бедный наш король Иверенд! Кто не побоится отправиться в путь за магическим зельем?»
Глава 9
Лодка без вёсел, но скоро вы узнаете много важного
Эвейна варила в серебряной чаше душистый настой из молодых побегов дерева Армелис. Она помешивала настой серебряной ложкой, потому что знала: серебро тоже обладает целебными свойствами.
Она сняла с огня серебряную чашу, перелила снадобье в плоский бокал из тонкого хрусталя. Дождалась, пока чудесное зелье остынет.
– Выпейте, государь. – Эвейна наклонилась над королём и поднесла к его губам бокал. Но ничто не дрогнуло в мертвенно-бледном лице короля.
Эвейна вздохнула и смазала настоем синеватые губы короля. Больше она ничего не могла сделать.
– Я не сплю, – откликнулся принц Пелинор. Он сидел в глубоком кресле, закрыв глаза. Но стоило больному слабо шевельнуться, как принц мгновенно вскакивал на ноги.
«Я уговорю, умолю Морского царя дать мне розовую жемчужину, – подумала Эвейна. – А мой любимый побудет пока с королём. Я знаю, он надёжен и верен. Но я должна уйти тихо и незаметно, иначе он не отпустит меня одну. Но другого выхода нет…»
Неслышно ступая по мягкому ковру, Эвейна подошла к двери и беззвучно скользнула на лестницу. И уже бегом спустилась по ступеням в сад.
Сад жил своей ночной жизнью.