— Не мешок, но на жизнь хватит. Не тебе меня попрекать, хатан с пустыми карманами, — взглянув на отражение и увидев своё лицо, перепачканное дорожной пылью, мужчина продолжил: — Ты как хочешь, а я пойду поем и прогуляюсь по площади. Посмотрю, что за развлекательное представление там.
— Подожди, я с тобой, — Исида наскоро ополоснула лицо в ведре с водой.
Они заперли дверь на ключ размером с разводной и спустились вниз, в харчевню.
Общий зал почти полностью был заполнен разнообразным сбродом. Здесь были и торговцы, погонщики «верблюдов», наёмники и прочие любители путешествий.
Алексей с трудом нашёл свободный стол в углу, где царил полумрак, и расположился на скрипнувшей под его весом лавке. Отсвечивать своим происхождением и принцессой во время еды было не лучшей идеей, поэтому полумрак стал их лучшим укрытием.
К их столу почти сразу подошла хрупкая юная девушка. По цвету кожи было понятно, что она родом с той стороны гор и, весьма вероятно, была рабыней трактирщика. Её подобие просторного балдахина из некогда белоснежной ткани сейчас было покрыто множеством пятен жира, вина и эля. Потрёпанный пояс подчёркивал невероятную худобу ширтки.
— Чего изволите, господа? В счёт номера вам полагается ужин. В него входит похлёбка из полума и райча, две лепёшки и кружка эля, — произнесла служанка, слегка склонив голову.
— Каждому? — Воронцов пристально посмотрел на неё, словно пытаясь уловить что-то в её взгляде.
— Да, — ответила рабыня, испуганно опустив глаза.
— Тогда неси всё, что ты назвала, а ещё два больших, хорошо прожаренных куска мяса, овощей и кувшин хорошего вина, — распорядился он, развалившись на стуле.
— Э-э-э, господин? — девушка замялась, словно спрашивая саму себя. — Всё, что вы назвали, будет за отдельную плату.
— Это и ежу понятно. Сколько? — Воронцов уже копался в кармане, выискивая монеты.
— Один златой и пять гаритов, либо две трети дорзак зола, — быстро проговорила она.
Алексей выудил две золотых монеты и шлёпнул их на липкий от пролитого вина и пива стол.
— Тогда соизволь принести наш ужин как можно быстрее, — бросил он, развалившись ещё шире. — И будь милочкой, протри стол, а то монеты прилипли так, что их не оторвать. Сдачу оставь себе.
Девушка, едва отодрав монеты, скрылась среди столов с быстротой, достойной лучших гонцов.
— Что за гарит? — спросил Алексей, обернувшись к спутнице. — Монеты у нас есть, дорзу зола знаю, а вот про гарит впервые слышу.
— Вы там у себя на болотах что, ветками расплачиваетесь? — усмехнулась Исида, играя краем плаща.
— У нас товарно-денежный обмен, а с соседями я не торговал, — отмахнулся он.
— Гарит — это монета, равная одной десятой златого, — пояснила принцесса, скрестив руки на груди. — Сделана из сплава золота и серебра, потому и ценность её меньше.
— Ясно, — кивнул Воронцов, мысленно прикидывая: «Значит, дорза — это килограмм золота; десятина дорзы — дорзак — сто граммов; златой — половина дорзака, то есть пятьдесят граммов; а гарит — одна десятая златого, то есть пять граммов сплава».
Он полез в карман, где хранились все монеты, добытые у бандитов, и, нащупав маленький кругляш, извлёк его на свет.
— Это гарит? — спросил он у спутницы, вертя монету в пальцах.
— Да, именно такую монету ты должен был дать тому оборванцу, — ехидно заметила Исида.
— Ладно, не начинай, — отмахнулся Алексей. — Зато мальчуган будет помнить меня всю жизнь. Может, этот златой изменит её, и он станет уважаемым ширтом.
— Если только жирный Тарс не отнимет её у доходяги, — парировала принцесса.
— Это тоже не исключено, — согласился он. — Но монета отдана, и жалеть её нечего. После ужина мне нужно пройтись по лавкам. Как думаешь, они ещё работают?
— В Вар-заре торговля идёт день и ночь, — ответила Исида, заинтересованно глядя на него. — Кто закрывается на ночь, теряет покупателей. Нам нужны тёплые одеяния, снаряжение и провизия на двадцать дней. А что ты хочешь купить?
— Сколько⁈ — удивился он. — Мы там что, собираемся жить на этом перевале?
— Нет, — спокойно ответила принцесса. — Но из-за ветров и «белого песка» иногда приходится ждать в пещерах по нескольку дней.
— Понятно, — задумчиво кивнул номарх. — На двадцать, значит, на двадцать.
Глава 9
К столу Алексея и Исиды подошла служанка с полным еды подносом.
— Господин, всё, как вы заказывали, — пролепетала она, выгружая тарелки.
Перед номархом и его спутницей возникли глубокие миски с похлёбкой, тарелка с круглыми лепёшками, от которых ещё исходил жар печи, и огромный стейк, источавший аромат, от которого сразу засосало под ложечкой. Всё это великолепие завершали две деревянные кружки с элем, увенчанные пышной белоснежной пеной.
— А вино и овощи? — осмотрев яства, спросил Алексей.
— Извините, господин, но всё не поместилось за раз, — ответила девушка. — Буквально через мгновение принесу оставшееся.
Официантка снова скрылась между рядами столов.
Синхронно подняв кружки, Воронцов и Исида приложились губами к пенным шапкам.
— Хоть в чём-то этот Тарс не обманул, — Алексей залпом осушил половину кружки. — Эль крепкий и бьёт в голову, словно дубовая доска.
— Да, неплох, — с важным видом принцесса пригубила пенный напиток. — Конечно, во дворце такую бурду вылили бы в сточную яму, но в нынешних реалиях сойдёт.
Рабыня вернулась и, ещё раз извинившись, поставила на стол большой кувшин, объёмом не менее двух литров, и тарелку с местными овощами.
— Ещё чего-нибудь желаете, господин и госпожа?
— Спасибо, пока хватит, — дожевав зелёно-красный корнеплод, ответил Алексей. — Если что, я дам знать.
— Меня зовут Арис, — улыбнулась ему рабыня. — Можете просто крикнуть моё имя в зал, и я сразу приду к вам, господин.
Когда Арис ушла, Исида, проводив девушку хмурым взглядом, ехидно произнесла:
— Мне кажется, она готова облизать тебя с головы до ног. А за одну монету она будет не вылезать из-под тебя всю ночь.
— Ты что, ревнуешь, хатан? — отрезав ножом кусочек от стейка, Алексей поднял взгляд на принцессу и внимательно посмотрел в её жёлтые глаза.
— Я⁈ С чего бы? — едва не поперхнувшись