Подходя к нашему сектору, с сожалением констатировал, что поспать уже не успею. Ладно, пара капсул — и проблема решена.
Надеюсь, хоть ребята дрыхнут…
Из раздевалки донёсся взрыв дружного хохота.
Мерзавцы.
Ну я им покажу, где Кузькины раки зимуют.
— Привет, тренер! А мы не пьём… — как всегда, первым был Тарара.
— Лилит вернулась, тренер! — Мануэль сиял, словно его только что вымыли.
— Присоединяйтесь, тренер, — великодушно пригласила Андромеда. — Мы решили отметить возвращение менеджера тортиком из столовой. И чаем.
— Ну, если тортиком… — буркнул я, и наконец-то увидел Лилит.
Не скажу, что она похудела, осунулась, и вообще выглядела измождённой узницей.
Волосы блестят, платье такое, что рехнуться можно от счастья, улыбка излучает сладость и свет на весь мир…
Большая часть, правда, доставалась Автандилу.
Он стоял рядом, по-хозяйски придерживая Лилит за талию, а над головой его светился нимб.
— Поздравляю с возвращением, — сказал я деревянным голосом. — Рад, что ты снова с нами. Совет да любовь.
Андромеда сунула мне в руку стакан с горячим чаем, я высадил его не глядя, одним глотком. А потом повернулся и пошел к двери.
— Не забудьте, — сказал я, взявшись за ручку. — Скоро игра. Надо быть в отличной форме.
И тихо, стараясь не шуметь, вышел.
Глава 23
Я ничего не видел перед собой. Пёр вслепую, не думая, запретив себе думать… — Зайду к себе, — крутилось в голове — оболью голову холодной водой, и через пару минут буду в норме.
В конце концов, она же не обязана меня любить. У Лилит своя жизнь, она взрослая девочка…
Как я не ошибся дверью — хрен знает. Не иначе, вёл меня какой-нибудь бог, неравнодушный к сердечным страданиям.
К счастью, Одиссея в комнате не было.
И только я взялся за ручку двери ванной, как почувствовал сзади, за спиной, движение воздуха.
Миг — и Лилит оказалась в моих объятиях.
Я не понял, как это случилось, она ткнулась в меня, едва не повалив на пол, и мне поневоле пришлось обхватить её за талию, чтобы не упасть.
И вдруг она разрыдалась.
Уткнув лицо мне в грудь — майка сразу намокла — она сотрясалась от плача. Беззвучного, безутешного и такого горького, что мне сделалось страшно.
— Ну-ну…
Вот и всё, что я смог из себя выдавить.
Никогда не умел утешать. Вот Макс бы, наверняка…
Срань. И почему я вот сейчас о нём вспомнил? Хрен знает.
— Ну-ну… — промямлил я ещё раз и погладил Лилит по спине.
И содрогнулся.
Мать моя женщина! Кожа да кости. Не помню, чтобы так было раньше. Ведьма всегда отличалась восхитительной пышностью форм, а сейчас у меня было такое чувство, что я обнимаю пластиковый манекен.
Осторожно оторвав от себя, я заглянул Лилит в лицо.
— Так значит, это была иллюзия, — мягко сказал я, целуя её в запавшие глаза, в синеватые виски, в сухие, потрескавшиеся губы… — Ты притворялась перед ребятами, — в ответ она только всхлипнула. — Уважуха. Ты молоток, Лил. Я люблю тебя.
И я захлопнул варежку.
Срань.
Как это у меня вырвалось?.. Она же, бляха медная, с Автандилом, и я просто не могу, как ТРЕНЕР не имею права…
— Я тоже тебя люблю.
Это были первые слова, которые я от неё услышал.
— Ты это…
— Как только я тебя увидела, — она опять всхлипнула. — В тебе полыхала такая великолепная ярость…
— А сейчас уже не полыхает? — брякнул я.
— Иногда, — наконец она улыбнулась, чуть прикрыв веки. Ресницы были всё такие же: длинные, пушистые, чёрные.
Всегда не мог дышать ровно к брюнеткам. Хотя женился на блондинке… Чудны дела твои, Господи.
И тут я вспомнил.
— Мне надо на игру, — прошептал я, целуя её в висок.
— Я должна тебе кое-что сказать, — Лилит выпрямилась и отстранилась. — Это важно.
— После игры, — решил я. — Что бы это ни было, пару часов подождёт. Даже если это киллеры, которых наняла Уховёртка…
— Ладно, — Лилит кивнула. Слава богу, она больше не всхлипывала. Слёзы промыли дорожки на её щеках, и я только сейчас увидел, что кожа её покрыта налётом бурого пепла. — Иди. И возвращайся с победой. А я залезу в ванну, и буду отмокать, пока ты не вернёшься.
— У меня нет ванны, — покаялся я. Словно лично был в этом виноват. — Только душ.
— У меня есть, — улыбнулась она. — То есть, в моём номере. Надеюсь, ты не обидишься, если меня не будет на игре.
— Мне будет тебя не хватать, — мысли скачком перенеслись к Ашоке. — Но я это переживу. Встретимся после матча.
Я проводил Лилит до её номера, проследил, что она вошла внутрь и закрыла за собой дверь, а потом бегом вернулся к себе.
Плеснул водой в лицо, переоделся в чистые треники и майку, тихо надеясь, что не слишком заметен отпечаток счастья на морде.
А потом побежал в раздевалку.
Одиссей уже был там. Расстелив на возвышении в центре большой белый лист, он тыкал в него указкой и что-то втолковывал ребятам.
— Тренер, — приветствовал он меня.
— Тренер.
— Я разработал особую тактику боя с Теночли, — пояснил горгонид. — С учётом их физической кондиции и психологии хищников.
— Поддерживаю руками и ногами, — усмехнулся я. — С одним маленьким, просто крошечным допущением: это не бой. Это игра. Хотелось бы, чтобы ребята всё-таки понимали разницу.
— Мы понимаем, тренер, — тихо сказала Лолита. Её локоть стягивала желтая капитанская повязка.
— Просто нам удобнее оперировать терминами в таких категориях, — глубокомысленно выдал Тарара.
Я икнул.
Ну, если даже троглодит…
— Действуйте, — я кивнул и подошел ближе к карте — а это была именно карта военных действий. — И тренер, — я посмотрел на Одиссея. — Надеюсь, в твоих стратегических планах найдётся местечко ещё для одного игрока.
С тех пор, как Автандил учинил надо мной своё военно-полевое целительство, о колене я старался не думать.
Нога служила