Котов наметил слабое место «линии» Явора: её центральный участок, где соединялись две группы кораблей, не имел идеальной координации и построения. Туда и направлялся его «клин».
По мере сближения интенсивность заградительного огня возрастала. Щиты кораблей 3-й «линейной» постепенно слабели, но пока выдерживали атаки.
— Пятнадцать тысяч, — доложил офицер. — Входим в зону эффективного огня средних калибров.
— Всем кораблям — открыть огонь! — скомандовал Котов. — Цель — соединение двух групп противника! Бьём в указанные координаты!
Орудия вымпелов 3-й «линейной» выпустили сотни плазменных зарядов, нацеленных точно в стык вражеской «линии». Однако противник не дрогнул. Корабли продолжали методичный обстрел, причём их огонь становился всё более точным.
— Эсминец «Громкий» потерял щиты, корпус получает повреждения! Уничтожен… Крейсер «Североморска» — щиты на долях процентов!
Пантелеймон Котов осознал, что его план не работает. Явор сумел наладить координацию между группами лучше, чем ожидалось. Прорваться через «линию» с помощью «клина» будет стоить слишком больших жертв.
— Рассредоточиться! — скомандовал он. — Переходим к манёвренному бою! Каждый корабль сам выбирает цель, действуем группами по три-четыре вымпела!
К несчастью, перестроение заняло драгоценные минуты, в течение которых противник продолжал методичный обстрел.
— Еще одни эсминец разрушен! «Североморск» потерял щиты и получает критические повреждения! Линкор…
Котов стиснул зубы. Его дивизия начинала нести тяжёлые потери, но отступить он не мог. Его задача — сковать правый «фланг» Птолемея, не позволив ему соединиться с основными силами.
— Продолжаем атаку! — приказал он. — Запросите поддержку у Дессе…
Тактическая карта на мостике «Петра Великого» демонстрировала всю картину сражения. 2-я «ударная» вице-адмирала Кантор успешно громила левый фланг противника, но 3-я «линейная» Котова столкнулась с ожесточённым сопротивлением и несла потери.
— Господин адмирал, контр-адмирал Котов запрашивает поддержку, — доложил офицер связи. — Они не могут прорвать «линию» Явора.
Павел Петрович быстро проанализировал ситуацию:
— Направьте 4-ю «линейную» дивизию на помощь Котову, — распорядился он. — Пусть атакуют правый фланг «линии» Явора, постепенно заходя в тыл.
Тем временем сканеры «Петра Великого» зафиксировали новую активность: вокруг флагмана Грауса «Агамемнон» спешно формировалось оборонительное «каре» — классическое построение для круговой обороны. Одновременно с этим донесения показывали критическую ситуацию у южных шлюзов Кронштадта, где линкор «Переяславль» Саладзе подвергался массированному обстрелу.
Перед Дессе встала дилемма: направить 1-ю «ударную» на помощь Саладзе, навалившись на корабли противника, рвущиеся внутрь крепости, или атаковать формирующееся «каре» Грауса? Первый вариант мог спасти бригадного адмирала и его экипаж; второй — не позволил бы противнику организовать оборону и, возможно, решил бы исход сражения.
Павел Петрович на мгновение прикрыл глаза. За долгие годы командования он привык ставить стратегические цели выше личных чувств, но каждый раз это требовало усилия воли.
— Курс на «каре» противника, — в итоге скомандовал он. — Мы должны разбить его, пока оно не сформировалось полностью.
— А как же «Переяславль» и остальные корабли 5-ой? — тихо спросил старший помощник.
Дессе переключил внимание на тактическую карту, где синий маркер флагмана 5-ой «линейной» дивизии продолжал удерживать шлюз, несмотря на всё более интенсивный обстрел.
— Саладзе понимал, на что шёл, — твёрдо ответил командующий. — Он выполняет боевую задачу. Мы не можем рисковать успехом всей операции ради спасения одного корабля, каким бы доблестным ни был его экипаж.
В этих словах не было холодности — лишь понимание суровой необходимости и высокой цены победы. Каждый на мостике осознавал логику этого решения. «Пётр Великий» развернулся и устремился к центру вражеского построения, где вокруг «Агамемнона» формировалось защитное построение…
…Сквозь хаос битвы, сквозь вспышки выстрелов и свечение силовых полей, сквозь разрушение и гибель кораблей, на мостике «Агамемнона» пытались восстановить контроль над ситуацией. Системы связи перегружались от запросов, требующих указаний с десятков кораблей.
— Левый фланг прорван! — выкрикнул офицер наблюдения. — 2-я дивизия северян уничтожает наши корабли один за другим! Правый фланг пока держится, но на него идёт новая ударная группа!
Первый министр метался между дисплеями, словно пытаясь лично контролировать каждый аспект сражения. Его обычно безупречная внешность исказилась от внутреннего смятения.
— Как это возможно⁈ — в его голосе звучало не столько возмущение, сколько паника. — Откуда взялся этот проклятый космофлот⁈ Как они все-таки спрятали столько кораблей, ведь мы же сканировали поверхность⁈
Вице-адмирал Явор, сохранявший профессиональное спокойствие, пытался внести порядок в хаос:
— Господин первый министр, необходимо срочно перегруппироваться. «Каре» вокруг «Агамемнона» формируется, но этого недостаточно. Прикажите кораблям, проникшим в Кронштадт, немедленно покинуть крепость через проделанные тараном бреши и усилить нашу оборону.
Граус выглядел ошеломлённым:
— Отозвать корабли из крепости? Но мы почти захватили её!
— Сейчас приоритет — спасение флота, — твёрдо возразил Явор. — Если не соберём все силы для отражения атаки, потеряем и крепость, и космофлот.
Первый министр колебался, когда системы наблюдения выдали новое тревожное сообщение:
— «Пётр Великий» и 1-я «ударная» дивизия идут прямо на наше «каре»! Дессе лично ведёт атаку!
Лицо Грауса побледнело. Реальность ситуации внезапно предстала перед ним во всей ясности — его флот зажат с трёх сторон, несёт тяжёлые потери, а теперь и сам «Северный Лис» направляется к нему для милой беседы.
— Разворот! — закричал он, окончательно теряя самообладание. — Выводите «Агамемнон» из боя! Общее отступление! Всем кораблям — отходить!
Явор с недоверием посмотрел на первого министра:
— Господин первый министр, мы ещё можем сражаться. У нас до сих пор сохраняется числённое преимущество. Внезапность на стороне Дессе, но если консолидировать силы…
— Консолидировать⁈ — Граус почти кричал. — Вы видите, что происходит, вице-адмирал⁈ Нас разбивают по частям! Отступаем, пока не поздно! Нужно любой ценой сохранить хотя бы то, что осталось… Приказ всем командирам: немедленное отступление из сектора для перегруппировки!
Безнадёжность попытки переубедить первого министра была очевидна. Явор, скрывая горечь, передал приказ об отступлении.
«Агамемнон» начал разворот, стремясь первым покинуть сектор сражения. За ним последовали ближайшие корабли, затем — части недостроенного «каре». Попытка организованного отхода быстро превратилась в беспорядочное бегство.
Лишь так называемая «линия» Явора на правом фланге ещё сохраняла строй, нанося урон атакующим дивизиям Котова и присоединившейся к нему 4-й «линейной». Но без поддержки остальных сил её судьба была предрешена.
— Отходим, — произнёс вице-адмирал Явор. — Сформировать прикрывающий арьергард… Сохраняйте порядок и строй…
…— Господин адмирал, противник разворачивается! — доложил дежурный оператор, поворачиваясь к Павлу Петровичу. — Они бегут!
Дессе наблюдал, как красные маркеры вражеских кораблей начали движение прочь от Кронштадта