— Я имею в виду, что, возможно, не все высшие офицеры флота так уж преданы Граусу, как мы думали, — ответил я, улыбнувшись. — Хромцова всегда была на удивление независимой в своих суждениях.
— Ты хочешь сказать, что она…? — Таисия не могла скрыть недоверие в голосе.
— Я не знаю, — честно ответил я. — Но то, что она появилась здесь с эскадрой, вдвое превосходящей силы Суровцева, и то, что он немедленно прекратил обстрел… Это заставляет меня надеяться…
В этот момент офицер связи доложил:
— Господин контр-адмирал, входящий сигнал с линкора «Паллада». Вице-адмирал Хромцова желает с вами говорить.
— Выведите ее на главный экран, — распорядился я, поправляя форму и выпрямляясь, несмотря на усталость и боль в ушибленном при падении колене.
На главном экране появилось как всегда суровое и вечно чем-то недовольное лицо Агриппины Ивановны — высокой, худощавой женщины с седыми волосами и пронзительными серыми глазами. Ее мундир был как всегда безупречен, а выражение лица непроницаемо.
— Контр-адмирал Васильков, — произнесла она своим характерным низким голосом. — Вижу, вы снова попали в неприятную ситуацию.
— Вице-адмирал Хромцова, — я слегка наклонил голову в приветствии. — Неожиданная встреча. Мы не ожидали увидеть вас в этом секторе.
— Ваше Императорское Высочество, — Агриппина Ивановна кивнула Тася.
— Вице-адмирал…
— Я заметила, — в ее голосе промелькнула едва уловимая усмешка. — Вы, кажется, были слишком заняты обменом любезностями с контр-адмиралом Суровцевым.
— Мы старались поддерживать светскую беседу, — ответил я в тон ей. — Но должен признать, Валериан Николаевич не самый приятный собеседник.
Хромцова позволила себе легкую улыбку, тут же исчезнувшую: — Не сомневаюсь. Впрочем, у меня к вам дело, контр-адмирал. Вы, наверное, в курсе, что у меня приказ от первого министра Птолемея Грауса относительно поимки вас, великой княжны Таисии Константиновны и юного императора Ивана.
Я напрягся, готовясь к худшему. Возможно, я ошибся, и Хромцова действительно пришла завершить то, что начал Суровцев.
— И что же вы все еще намерены исполнить этот преступный приказ, госпожа вице-адмирал? — спросил я, стараясь сохранять спокойствие. — Не стесняйтесь, Агриппина Ивановна, говорите прямо. Кстати, о задержании это приказ или все-таки об уничтожении?
— Это конфиденциальная информация, контр-адмирал, — ответила Хромцова. — Я бы предпочла обсудить её при личной встрече. Надеюсь, ваш корабль всё ещё способен принять небольшую делегацию?
Я обменялся взглядами с Таисией Константиновной. В глазах княжны читалось то же, что чувствовал я — смесь надежды и подозрения.
— «Афина» всегда рада гостям, Агриппина Ивановна, — ответила Тася за меня. — Особенно столь высокопоставленным и прославленным.
— Превосходно, — кивнула Хромцова. — Ожидайте моего прибытия через час. И Александр Иванович… приведите свой мостик в порядок. Я ценю боевые повреждения как свидетельство храбрости, но предпочитаю не дышать горелым пластиком во время важных переговоров, так как у меня лёгкие не к чёрту.
Я усмехнулся, зная этот жаргон, и что за этой показной грубость скрывается.
— Суровцеву приказано не стрелять до моего прибытия…
С этими словами она отключилась. Экран погас, оставив нас в полумраке аварийного освещения мостика.
— Что это значит? — спросила Таисия, поворачиваясь ко мне.
— Пока не знаю, — честно ответил я. — Но одно могу сказать точно: если бы она хотела нас уничтожить, то не тратила бы время на разговоры. Вице-адмирал бы просто объединила силы с Валерианом Суровцевым, и от нас остался бы только ионизированный газ.
Таисия кивнула, принимая мою логику: — Значит, у нас появился шанс?
— Шанс есть всегда, — я оглядел разрушенный мостик, раненых офицеров, мерцающие панели управления. — Боб! — я поднес к лицу руку с переговорным устройством, вызывая главного инженера. — У тебя стандартный час, чтобы привести «Афину» в относительный порядок. Да и сделай так, чтобы это место хотя бы не выглядело как поле боя.
— Сделаю всё возможное, господин контр-адмирал, — отозвался Боб, уже оценивая масштаб работ. — Но без заводского ремонта это будет, простите за выражение, косметическая уборка трупа.
— Тогда пусть будет красивый труп, — усмехнулся я. — Действуй.
Жила подошел ко мне, его обычно невозмутимое лицо выражало смесь напряжения и надежды: — Александр Иванович, что вы знаете о Хромцовой, чего не знаем мы? Вы считаете, что после всего, что было, это дамочка может быть на нашей стороне?
Я оглянулся, убеждаясь, что нас не слышат кроме Таисии, и тихо ответил: — Хромцова всегда была непримиримым человеком. Она честно служила Империи, а не отдельным личностям. Эта проклятая гражданская война, желали мы этого или нет, разбросала нас по разным лагерям. Не думаю, что Агриппина Ивановна все это время была рада служить первому министру, тем более того, в прошлое сражение за «Ладогу», как мы знаем, она находилась в конфликте с Граусом относительно стратегии и его трусливого поведения в секторе…
— Это слишком зыбкое основание для надежды, — покачал головой Жила.
— Возможно, — согласился я. — Но у нас нет выбора, кроме как надеяться. В любом случае, Аристарх Петрович, приведите экипаж в порядок, смените раненых офицеров на постах и подготовьте корабль к приему высокого гостя. И свяжитесь с Пападакисом — пусть тоже приводит себя в порядок. Думаю, ему тоже следует присутствовать на этой встрече.
Жила кивнул и удалился, раздавая приказы. Мы с Таисией остались одни у тактической консоли, наблюдая, как эскадра Хромцовой постепенно занимает позиции вокруг нас и потрепанных крейсеров Суровцева.
— Думаешь, это не может быть ловушкой, чтобы взять нас без абордажного штурма и тепленькими? — тихо спросила Таисия.
— Всё может быть ловушкой, — ответил я. — Но в данном случае мы и так уже в ловушке. Хуже быть не может.
Она слабо улыбнулась: — Ты всегда был оптимистом.
— Реалистом, — поправил я. — За этот час сообщи императору, что у нас возможный шанс на спасение. Держи его в курсе, но готовым к любому развитию событий.
Таисия кивнула и направилась к выходу. Я остался один у тактической карты, наблюдая за перемещениями кораблей на голограмме.
Вселенная сделала очередной неожиданный поворот. Мы были на краю гибели, а теперь получили непредвиденную отсрочку. Что это — случайность, удача или часть более сложного плана? Ближайший час даст ответ на этот вопрос.
Аристарх Петрович вернулся, прерывая мои размышления:
— Александр Иванович, я выполнил ваши распоряжения. Экипаж