Место действия: столичная звездная система HD 30909, созвездие «Ориона».
Национальное название: «Сураж» — сектор Российской Империи.
Нынешний статус: контролируется силами императора.
Точка пространства: межзвездный переход «Сураж-Лида».
Дата: 13 августа 2215 года.
Пока группа капитана первого ранга Мамедова пыталась выбраться из минной ловушки на левом фланге, с противоположной стороны разворачивалась вторая часть операции, запланированной вице-адмиралом Усташи. Пятнадцать кораблей второй фланговой группы методично приближались к позициям дивизии Зиминой, используя массивную конструкцию местной таможенной станции как щит.
На мостике линкора «Владивосток» контр-адмирал Никита Викторович Должинков с удовлетворением наблюдал за маневром своей эскадры. В отличие от горячего капитана Мамедова, Должинков славился холодным расчетом и методичностью. Сорок два года, из них двадцать в космофлоте — опыт говорил сам за себя.
— Дистанция до станции — пятнадцать тысяч километров, — доложил штурман. — Корабли противника пытаются вести заградительный огонь, но эффективность минимальная.
— Естественно, — кивнул Никита Викторович. — Станция перекрывает три четверти углов обстрела. Пусть эти балбесы и дальше тратят боезапас впустую.
На тактической карте было отчетливо видно, как плазменные заряды с «линии» обороняющихся уходят в пустоту или разбиваются о массивные конструкции станции. Таможенный комплекс — сооружение размером с небольшой астероид, весь в причальных доках, складских модулях и административных секциях — надежно прикрывал приближающиеся корабли 8-ой «линейной» дивизии.
— Господин контр-адмирал, — обратился к Должинкову старпом. — Основная группа вице-адмирала Усташи вышла на дистанцию боя. Началась артиллерийская дуэль с кораблями противника.
— Отлично, — удовлетворенно кивнул Никита Викторович. — Контр-адмирал Зимина теперь связана боем. Не сможет развернуться и встретить нас, когда мы в нужный момент вынырнем из-за станции. Классический удар во фланг и тыл. Учебник тактики, кажется, страница сто двадцать три.
Молодые офицеры на мостике переглянулись. Их командир любил цитировать учебники и уставы — педантичность, доведенная до абсолюта. Но именно эта педантичность делала его предсказуемым и надежным командиром. Никаких авантюр, никаких неожиданностей. Только холодный расчет.
— Потери энергии щитов? — спросил Должинков.
— Минимальные. Ни один корабль не потерял и пяти процентов мощности. Отдельные попадания по касательной, не более того.
— Превосходно. Продолжаем маневр. Держаться максимально близко к станции. Пусть конструкции работают на нас.
«Владивосток» величественно скользил вдоль громадины таможенного комплекса. За ним стройной колонной следовали остальные четырнадцать кораблей — линейные корабли, тяжелые и легкие крейсера, замыкающими — эсминцы. Мощная ударная группа, способная нанести смертельный удар обороняющимся.
— Сорок пять километров до станции, — доложил штурман. — Начинаем огибать по заранее рассчитанной траектории.
— Внимание всем кораблям, — контр-адмирал Должинков включил общую связь. — Замедлить ход. Приготовиться к выходу из-за укрытия. Как только окажемся по ту сторону станции — немедленно перестроение в ударный клин. Цель — левый фланг «линии» противника. Разворачиваем их как консервную банку, а дальше по ходу событий.
— Есть! — дружно ответили командиры.
Контр-адмирал откинулся в кресле. Надо дождаться отмашки Валида — и всё. 17-ой «линейной» конец!
— Господин контр-адмирал, — оператор сенсоров нахмурился. — Странные показания со станции. Какие-то энергетические всплески на пирсах сектора бета.
— Что за всплески? — Должинков резко повернулся к нему.
— Не могу точно определить. Похоже на… на работу реакторов? Но это же пустая гражданская станция, там не должно быть…
Договорить оператор не успел. Пространство вокруг эскадры Должинкова внезапно озарилось десятками плазменных вспышек. С укрытых в доках таможенной станции позиций открыли огонь четыре корабля — два тяжелых крейсера и два эсминца, которые Настасья Николаевна заранее спрятала в доках.
— Засада! — крикнул кто-то на мостике.
Но предупреждение запоздало. Корабли Должинкова шли вдоль станции, подставив ей борта — идеальная мишень для затаившегося противника. Расстояние — меньше пятидесяти километров. На такой дистанции промахнуться было невозможно.
Первым пострадал эсминец «Посейдон». Сосредоточенный огонь двух крейсеров буквально за полминуты пробил его щиты. Плазменные заряды врезались в незащищенный корпус, вспарывая броню как бумагу.
— «Посейдон» получил критические повреждения! — доклады посыпались один за другим. — Пробоины по всему левому борту!
Следующей жертвой стал легкий крейсер «Дмитрий Пожарский». Попытка развернуться и ответить огнем только подставила под удар его корму. Два прямых попадания в двигательный отсек — и крейсер потерял ход.
— Бортовые щиты «Владивостока» под огнем! — крикнул офицер энергосистем. — Сорок процентов… Тридцать… Двадцать!
— Разворот! — заорал Должинков, вцепившись в подлокотники. — Всем кораблям — боевой разворот носами к противнику! Открыть ответный огонь!
Но выполнить маневр в узком пространстве между станцией и линией Зиминой оказалось непросто. Корабли мешали друг другу, натыкались на конструкции станции, подставлялись под перекрестный огонь.
Тяжелый крейсер «Калинин» при попытке развернуться врезался в причальную башню. Удар был несильным, но достаточным, чтобы сбить одну из орудийных установок. Пока суть да дело, по крейсеру ударили сразу с двух сторон — и с пирсов станции, и с основной линии Зиминой, которая воспользовалась замешательством.
— Щиты «Калинина» пробиты! Получает попадания!
— «Маршал Шапошников» докладывает о повреждениях!
— «Адмирал Макаров» потерял треть энергощитов!