Но абсолютность все же вам вредит.
Бакалавр
Здесь место то же, ментор мой, но знайте,
Что время ныне стало уж не тем.
Двусмысленных речей не расточайте:
Ведь мы в других условиях совсем.
Легко юнца вам было озадачить,
Над мальчиком наивным свой язык
Потешить: труд был очень невелик;
Теперь никто не смеет нас дурачить.
Мефистофель
Когда всю правду скажем мы юнцу –
Не угодим бесперому птенцу;
Впоследствии ж, когда промчатся годы,
На шкуре собственной узнает он невзгоды,
И мнит, что сам он до всего дошел,
И говорит: учитель был осел.
Бакалавр
А может быть, и плут! Вы мне скажите
И хоть один пример мне укажите:
Какой учитель только правду нам
В лицо открыто скажет, смел и прям?
Один прибавит, а другой убавит,
Тот с важностью, тот в шутках все представит,
А дети – верь подобранным словам.
Мефистофель
Что ж, время есть всему; не так давно вы
Еще учились, ныне – вижу сам –
Вы и других учить готовы.
Прошло немного месяцев и лет –
И опытом изведали вы свет.
Бакалавр
Ах, этот опыт! Дым, туман бесплодный!
Его гораздо выше дух свободный!
Сознайтесь: то, что знали до сих пор,
Не стоило и знать совсем?
Мефистофель
(помолчав)
Пожалуй.
Я сам давно так думаю. Отсталый
Я был глупец и верил в пошлый вздор.
Бакалавр
Вот этому я рад: в вас ум я замечаю.
Впервые старика неглупого встречаю!
Мефистофель
Искал я клада, не жалея рук,
А вырыл кучу мусора простого.
Бакалавр
И ваша плешь – сознайтесь, милый друг –
Ничем не лучше черепа пустого?
Мефистофель
(ласково)
Ты, верно, сам, дружок, не сознаешь,
Как груб ты?
Бакалавр
Вежлива у немцев только ложь!
Мефистофель
(который, сидя в кресле на колесиках, все время подвигался на авансцену, обращается к партеру)
Здесь, наверху, житья нет никакого:
Ни воздуха, ни света не дают.
Авось меж вами я найду приют?
Бакалавр
Я нахожу весьма претенциозным,
Что люди, пережив известный срок,
Хотят быть чем-то, хоть ничем серьезным
Уже не могут быть: их век истек!
Ведь жизнь живет в крови, а в ком кипучей,
Чем в юноше, кровь свежая течет?
Живая кровь в нем силою могучей
Жизнь новую из жизни создает.
Все движется, все в деле оживает;
Кто слаб, тот гибнет, сильный – успевает.
Пока полмира покорили мы,
Что делали вы, старые умы?
Вы думали, судили, размышляли,
Да грезили, да планы составляли –
И сочинили только планов тьмы.
Да, старость – просто злая лихорадка,
Бессилие, болезненный озноб!
Как человеку стукнет три десятка,
Его клади сейчас хоть прямо в гроб.
Вас убивать бы, как пора приспела!
Мефистофель
На это черт согласен будет смело.
Бакалавр
Что черт? Лишь захочу – и черта нет!
Мефистофель
(про себя)
Тебе подставит ножку он, мой свет!
Бакалавр
Да, вот призванье юности святое!
Мир не существовал, пока он мной
Не создан был; я солнце золотое
Призвал восстать из зыби водяной;
С тех пор как я живу, стал месяц ясный
Вокруг земли свершать свой бег прекрасный,
Сиянье дня мой озаряет путь,
Навстречу мне цветет земная грудь;
На зов мой, с первой ночи мирозданья,
Явились звезды в блеске их сиянья!
Не я ли мысли вольный дал исход
Из тесных уз филистерства? Свободный,
Я голос духа слушаю природный,
Иду, куда свет внутренний влечет,
Иду, восторга полный! Предо мною
Свет впереди, мрак – за моей спиною!
(Уходит.)
Мефистофель
Иди себе, гордись, оригинал,
И торжествуй в своем восторге шумном!
Что, если бы он истину сознал:
Кто и о чем, нелепом или умном,
Помыслить может, что ни у кого
Не появлялось в мыслях до него?
Но это все нас в ужас не приводит:
Пройдут год, два – изменится оно;
Как ни нелепо наше сусло бродит –
В конце концов является вино.
(К молодым зрителям в партере, которые не аплодируют.)
Вы не хотите мне внимать?
Не стану, дети, спорить с вами:
Черт стар, – и, чтоб его понять,
Должны состариться вы сами.
Лаборатория в средневековом стиле
Крупные, неуклюжие приборы для фантастических целей.
Вагнер
(у очага)
Чу! Грозный колокол! Он стены
Под черной копотью потряс…
Я чую близость перемены!
Не может длиться ни на час
Злой неизвестности терзанье,
Как ни серьезно ожиданье!
Вот-вот: уж тьма светлей, светлей, –
Я вижу – в колбе раскаленной
Как будто уголь оживленный
Затлелся… Вот он ярко в ней
Горит карбункулом чудесным
И мечет в сумраке окрестном
Как будто молнии вокруг!..
Вот белый свет явился вдруг…
О, только б не было потери
Теперь!.. Ах, бог мой, что за скрип у двери?
Мефистофель
(входя)
Привет вам! Рад удачу я для вас
Принесть!
Вагнер
(боязливо)
Привет, – в счастливый звездный час!
(Тихо.)
Но тише, чтобы не дохнуть! Сейчас
Великое здесь дело совершится.
Мефистофель
(тихо)
Что тут такое?
Вагнер
(шепотом)
Человек творится.
Мефистофель
Вот как! А где же спрятались они?
Не слишком ли здесь дымно помещенье
Для парочки?
Вагнер
Нет, Боже сохрани!
То, прежде в моде бывшее, рожденье
Считаем мы за вздор, за униженье!
Тот нежный пункт, откуда жизнь вся шла,
Та милая, сокрытая в нем сила,
Что изнутри ключом наружу била,
Которая давала и брала,
Сама собой слагалась и росла,
Сперва себе родное усвояла,
А вслед за тем чужим овладевала, –
Цены своей лишается теперь!
Пусть этим будет наслаждаться зверь,
Но человек, при том высоком даре,
Которым он владеет, должен впредь
Происхожденье высшее иметь,
Чистейшее, чем остальные твари!
(Обращается к очагу.)
Смотрите, светит! Значит, найден путь!
Действительно, надежда есть, что можем
Мы, ежели веществ мы сотни сложим,
Смешаем их – в смешенье здесь вся суть, –
Все человека вещество составить;
Его мы в колбу