Ян Сы-вэнь хотел было спросить еще что-то, но тут налетел слуга-иноземец с плеткою в руках и закричал на Ян Сы-вэня:
– Как ты смеешь соблазнять служанку из нашего дома? – и размахнулся, чтобы хлестнуть Ян Сы-вэня по лицу.
Увидев, что слуга замахнулся плеткою, Ян Сы-вэнь бросился бежать. Слуга побежал следом, однако он был слишком неуклюж и неповоротлив, и Ян Сы-вэнь благополучно улизнул. Весь в поту от страха, он кое-как добрался до гостиницы своего дяди. При виде задыхающегося Ян Сы-вэня Чжан спросил:
– Отчего ты так запыхался?
Ян Сы-вэнь подробно рассказал ему обо всем, что с ним произошло. Чжан слушал его и только вздыхал. Потом он принес вина и предложил Ян Сы-вэню. Однако Сы-вэнь все перебирал в памяти страдания, которые пришлось вынести его невестке, и не мог даже думать о вине. Так печально завершился для него этот новогодний праздник.
Настал третий месяц. Как-то Чжан сказал Ян Сы-вэню:
– Мне нужно отлучиться дня на два, на три. Присмотри покамест за гостиницей вместо меня.
Ян Сы-вэнь спросил, по каким делам он едет, и Чжан сказал:
– Сейчас между двумя нашими государствами мир. Я хочу съездить в Вэйян кое-что купить. И сразу обратно.
Оставшись один после отъезда дяди, Ян Сы-вэнь не знал, чем себя занять. Дни казались непомерно длинными, весеннее томление одолевало его. Однажды он прогуливался по главной улице и дошел до харчевни «Циньская башня». От нечего делать он заглянул туда. Тут же к нему подбежал прислужник и приветствовал его, называя по имени – «господин-чиновник Ян Пятый». Ян Сы-вэнь посмотрел на прислужника, и его лицо показалось ему знакомым. «Кто бы это мог быть?» – подумал он.
– Вашего покорного слугу зовут Ван Малый, – объяснил прислужник. – Прежде я служил в Восточной столице, в харчевне «Обитель бессмертного». Прислужника Чэня прогнал с места помощник начальника охраны. Ему не велено больше здесь появляться.
Когда Ян Сы-вэнь узнал, что больше не увидит Чэня, он загрустил. Заказав себе какую-то еду, он спросил Вана:
– На Новый год здесь у вас пировала госпожа Ханьго. Вы не знаете, где она живет?
– Ваш покорный слуга осведомлялся об этом у людей из их дома, – отвечал Ван. – Мне сказали, что госпожа живет позади Храма небесного князя.
Не успел он договорить, как Ян Сы-вэнь поднял голову и увидел на стене надпись, сделанную черной тушью, которая еще не совсем просохла. Ян Сы-вэнь внимательно прочитал надпись:
«Чиновник Хань из Чанли отплыл на лодке в Цзиньлин. Переправляясь через реку Хуантяньтан, он вспоминал о кончине своей супруги, урожденной Чжэн, и написал в лодке горестные строки, которые назвал „Восхожу по дворцовой лестнице“:
Из румян, белил, сколько б их ни взять,
Облик Гуаньинь
Нелегко создать,
И на улицах самой столицы
Трудно совершенство повстречать…
Как забыться? Долго жду я сна,
Только он нейдет,
И ночь длинна.
Где твоя душа, кто б поведал мне?
Может быть, она
Здесь же, на челне…
Над бортом склонившись, горько плачу —
Я один в бушующей волне.
И осенних слез моих поток,
Как Хуантяньтан,
Широк, глубок!..»
Когда Ян Сы-вэнь кончил читать, он ощутил необычайное волнение. «Несомненно, это написал брат Хань! Значит, невестка умерла? Но ведь на Новый год я видел ее собственными глазами в этой харчевне, и она разговаривала со мной. Она сказала, что служит у госпожи Ханьго. А выходит, она умерла». Так думал Ян Сы-вэнь и, в крайнем беспокойстве, спросил Вана:
– Где может быть человек, который это написал? Смотри, тушь еще не просохла!
– Не знаю, – ответил Ван. – Сейчас между двумя государствами мир, и сюда приезжает много чиновников по разным делам. Останавливаются они на почтовой станции, при дороге, у въезда в город. Только что здесь было несколько гостей, они пили и закусывали. Кто-то из них и сделал эту надпись.
Прислужник ошибался! Разве это возможно, чтобы, приезжая по делам в чужую страну, чиновники слонялись без дела и ходили по харчевням? В «Записях И Цзяня» говорится: «Еще с древности закон воспрещал вести себя непристойно. Чиновник, посланный с поручением, обязан держаться тех правил, которые определяют отношения с иностранцами».
То был пятнадцатый день третьего месяца. Ян Сы-вэнь спросил, где находится почтовая станция.
– В южном предместье, – сказал Ван.
Ян Сы-вэнь расплатился за вино и закуску, вышел из харчевни и поспешил на почтовую станцию в надежде найти Ханя. У ворот станции стояли Су и Сюй, чиновники Иностранного приказа. Оба были друзьями Ян Сы-вэня. Они приблизились к Ян Сы-вэню и почтительно его приветствовали. По окончании приветствий они спросили:
– Какое дело привело вас сюда, брат Ян?
– Очень важное, – ответил Ян Сы-вэнь, – я ищу своего старшего брата Ханя.
– Он в доме, составляет бумаги. Сейчас мы его вызовем.
Они вошли внутрь и вызвали Ханя на улицу.
Как только Ян Сы-вэнь увидел Ханя, он поспешил низко поклониться. Он был и обрадован и опечален: если встреча с близким другом на чужбине радовала сердце, то встреча с умершей невесткою наполняла печалью.
Ян Сы-вэнь осведомился о здоровье невестки. Тут у Ханя полились слезы из глаз, и он сказал:
– Однажды зимою, в годы «Цзинкан», мы с твоей невесткой наняли лодку, чтобы спуститься по реке Хуай в Чу. Но когда доехали до Сюйи, случилось несчастье. Из засады на берегу убили стрелой хозяина лодки, а рулевому попали ножом в сердце. Твою невестку постигло то же горе, какое некогда испытала княжна Лэ-чан. Меня связали и увели в плен. Ночью, в третью стражу, мне удалось бежать. Что сталось с женою, жива она или нет, я не знал. После наш слуга Чжоу И, который спрятался в траве, рассказал, что видел, как главнокомандующий Саба взял твою невестку в плен и хотел сделать своей наложницей. Но твоя невестка не дала себя опозорить и покончила с собой – перерезала горло ножом. Я добрался до временной резиденции императора и был восстановлен в прежнем звании.
– То, о чем ты рассказываешь, брат, ты видел собственными глазами? – спросил Ян Сы-вэнь, выслушав его.
– Нет, все это мне сообщил Чжоу И, – ответил Хань.
– Я думаю, что невестка жива, – сказал Ян Сы-вэнь. – В минувший праздник Нового года я сам видел ее. Она была с госпожою Ханьго в харчевне «Циньская башня», на праздничном