Влекло и меня к Дану. Влекло настолько сильно, что порой он единственный занимал все мои мысли. Ради него я делала глупости и готова была пойти на любой риск. Из всего этого напрашивался неутешительный вывод: я влюбилась.
– Дан, а вы с Амелией… почему расстались? – спросила я, набравшись смелости.
Мне хотелось убедиться, что между ними и вправду все кончено.
– Мы разные. Амелия думала, что имя моего отца откроет перед ней все двери. Я же хочу всего добиться сам. И, если ты не заметила, у Амелии проблемы с ревностью.
– Кое-кто давал ей поводы для ревности.
– Так вот ты какого обо мне мнения? – В голосе Дана слышалась обида. – Я никогда не встречался сразу с двумя девушками. Да, мы несколько раз с Амелией расставались. Она ходила на свидания с другими парнями, я тоже обращал внимание на других девушек. Но заметь, ни одного парня я не унизил перед всей академией.
– Ты так говоришь, будто она это делала.
– Ника, думаешь, ты первая, кому Амелия устроила в туалете разбор полетов? Весной она толкнула девушку прямо на вазу с пуншем просто из-за того, что та пригласила меня на танец. Это стало последней каплей. Я понял, что ничего толкового у нас не получится.
Мое сердце пропустило удар, я отстранилась от Дана. Речь шла о вечере в честь окончания учебного года. Как раз перед праздником я простудилась и никуда не пошла. А вот Камилла собиралась оторваться по полной. Когда она вернулась расстроенная, да еще в испорченном платье, я даже подумать не могла, что причина в Дане. Тем более Камилла никогда не говорила, что он ей нравится.
– Та девушка… Это ведь моя соседка? Камилла?
– Да.
– О боги. У вас с ней что-то было? – ужаснулась я.
– Нет! – воскликнул Дан.
– Тогда с чего бы ей тебя приглашать?
– Объявили белый танец, я давно ей нравлюсь, вот она и…
– Давно?! – Если бы не дождь и навес над головой, я бы вскочила. – Почему ты так решил? Если бы ты нравился Камилле, она бы мне сказала!
– Вряд ли, – спокойно ответил Дан. – Пожалуйста, только не злись, но… ты никогда не задумывалась, как я смог достать твою ночнушку на первом курсе?
– Залез в общежитие, пока мы были на занятиях, – уверенно заявила я.
– Есть способы гораздо проще. К примеру, попросить кого-то сделать это за меня.
– Нет. – Я покачала головой, отказываясь ему верить. – Камилла никогда бы…
– Ника. – Он коснулся моей руки, но я тут же отдернула ее. – Это был первый курс. Вы еще не успели подружиться. Я тоже вел себя как дурак. Не стоило просить Камиллу рыться в твоих вещах.
– Даже на первом курсе, если бы меня попросил незнакомый парень украсть у соседки по комнате вещь, я бы никогда на такое не пошла! Что она попросила взамен?
– Прогулку по Тулсбери.
– Свидание. – Я назвала вещи своими именами.
– Ника, Камилла тогда долго сомневалась, – защищал ее Дан. – И просила никому не говорить, что ночнушка твоя. Я тоже думал, что удастся сохранить это в тайне.
– Как великодушно с вашей стороны пытаться выставить меня посмешищем, но так, чтобы об этом знала только я!
– Прости, – сказал Дан. – Потом я сто раз пожалел о своем поступке.
В его голосе слышалось искреннее сожаление. Вот только речь шла о чем-то посерьезнее глупой шутки. Камилла была моей лучшей подругой. Я не понимала, почему она не рассказала мне про ночнушку. Может, и не сразу, но я бы все поняла и простила. На глаза навернулись слезы. А есть ли вообще между нами дружба? Может быть, все, что делала для меня Камилла, обусловлено чувством вины? На первом курсе мне пришлось несладко. Только ленивый не отпускал шуточки про фланелевую бабушкину ночнушку. И если на людях я держала лицо, то в своей комнате порой не выдерживала напряжения первого года обучения и давала волю чувствам. А Камилла поддерживала меня, не давала опускать руки, по-доброму ругала, заставляя снова собраться с силами. Теперь же все эти воспоминания словно изваляли в грязи. Я с горечью пришла к выводу, что наша дружба изжила себя. Даже если мы с Ками все обсудим, расставим точки над «i», вряд ли я смогу к ней относиться как прежде. Не первый раз она подорвала мое доверие, а дружба… дружба не терпит обмана.
Прикрыв глаза, я попыталась взять чувства под контроль. Все еще оставался вопрос, кто проболтался, Дан или Камилла, но спустя почти три года это не имело никакого значения.
Чувствуя себя опустошенной, я сказала Дану:
– Во время дождя вряд ли хищники станут охотиться. Тебе следует поспать. Я покараулю.
– Ника, мне правда очень жаль.
Я мотнула головой и отвернулась, давая понять, что не настроена говорить, но, грох его побери, Даниэль Ваймс не из тех, кто понимает намеки! Его руки вместе с плащом, точно крылья, обняли меня и окутали теплом. Я попыталась вырваться, но Дан был сильнее.
– Прости, – шепнул он на ухо так, что по спине пробежали мурашки.
– Думаешь, все так просто? Сказал «прости», и я растаяла, как все те дурочки, которыми ты привык вертеть? – зло бросила я и снова попыталась его оттолкнуть.
– Вероника, прости меня, – снова повторил он, касаясь губами моего уха, а затем уткнулся носом в волосы и глубоко вздохнул.
– Прекрати и ложись спать, – сказала я, но сама прекрасно понимала, что долго не продержусь, если он продолжит так обнимать.
– Прости за все те глупости, что я делал с первого курса. Прости, что вместо того, чтобы поговорить, дулся, как глупый мальчишка. Прости, что извиняюсь только сейчас, хотя должен был сделать это еще три года назад.
Его слова все же достучались до моего сердца. Я всхлипнула, пытаясь понять, куда делась вся та злость на Дана, которая была со мной не один год и постоянно подпитывалась как моими, так и его колкостями. Я положила руку на его ладонь. Кажется, пора было признать себе, что ни злости, ни вражды между нами больше нет и не будет.
– Ника, – прошептал Дан, и его губы коснулись чувствительной ямочки за ухом.
Это оказалось неожиданно приятно. Я замерла, пытаясь понять, как поступить дальше, но Дан не останавливался. Его горячее дыхание на моей коже, руки, обнимающие меня и прижимающие к достаточно жесткой из-за защиты груди… Наверное, позволь он себе большее, я бы отпрянула, но Дан всего лишь целовал мою шею. По телу разливалось тепло и приятная истома. Сладкая пытка неожиданно закончилась. Тяжело дыша, Дан отстранился.
– Я поставлю сигнальное заклятье, – сказал он непривычно хриплым голосом и исчез в ночи быстрее, чем я успела что-либо ответить.
Дождь все еще накрапывал, но уже не с такой силой. Я надеялась, что Дан вернется быстрее, чем вымокнет вновь.
Дан появился через несколько минут и подкинул еще хвороста в огонь. Я встала, чтобы ненадолго отлучиться по нужде.
– Не уходи далеко, – предупредил он. – А лучше вообще не пересекай черту охранного заклятья.
Я кивнула. Быстро закончив дела, вернулась к костру и увидела следующую картину: Дан растянулся на единственной подстилке и прикрылся плащом. Заметив меня, он немного подвинулся.
– Серьезно? Ты предлагаешь спать в обнимку?
– Только ради выживания. Мы вторые сутки бродим по лесам. Я устал, хочу есть и не прочь помыться. Можешь не переживать за свою девичью честь.