Павел в замешательстве остановился, но тень нетерпеливо толкала его вперёд. Он вытянул руку, и вопреки ожиданиям ладонь провалилась в пустоту.
Высокие своды, немыслимые конструкции, мерцание зеленоватого света вдалеке. Его ждали. Теперь он чувствовал присутствие разума более высокого порядка, а ещё откуда-то знал, что это искусственный интеллект, управляющий чужим звездолётом.
Информация пришла мгновенно, обрушилась лавиной. Он знал, что находится в космическом корабле гуманоидной расы, которая пока не освоила прокол пространства и передвигалась с досветовой скоростью. Но, тем не менее, исследовательские корабли Создателей – так корабль называл своих хозяев – ушли далеко от родной планеты, раса оказалась чрезвычайно любознательной. Павлу показали три тела, лежащие в капсулах гибернации – запеленатые в белые саваны фигуры. Открытыми оставались только лица – узкие, вытянутые, с раскосыми, поднимающимися к вискам глазами.
О Создателях заботился искусственный интеллект. Насколько же он превосходил интеллект почтового катера! В нём чувствовалась не только интеллектуальная мощь, в нём были сочувствие, доброта, преданность, мудрость. Павел и подумать не мог, что искусственный интеллект может быть столь жертвенным. Случись что с ним, Павлом, от иск-ина почтового катера и слезинки не дождёшься, для него главное – вовремя доставить почту. А ещё в голове крутилась следующая мысль. И спящие в капсулах, и человечество были цивилизациями техногенного типа, но в освоении космоса пошли разными путями. Люди всю свою интеллектуальную мощь направили на усовершенствование техники, в результате чего научились прокалывать пространство, а Создатели – на создание верного и преданного друга. Того, кто будет заботиться о них во время долгого полёта.
– Но что же произошло с кораблём Создателей? – спросил Павел.
«Авария двигателя», – пришёл ответ. Корабль с трудом сумел дотянуть до ближайшей планеты, которой оказалась Идиллия. Восстановление двигателя было невозможным, оставалось только надеяться, что кто-то из разумных существ опустится на планету. До этого корабль не собирался будить Создателей. Но века сменяли друг друга, а ни один звездолёт так и не появился на орбите планеты.
Когда на Идиллии появились поселенцы, иск-ин попытался установить с ними контакт, посылал микроботов, один из которых и «поймал» Павла. Но люди не откликнулись на призыв о помощи.
– Может, надо было разбудить Создателей? Гуманоиды быстрее бы договорились между собой… – начал Павел и осёкся: нет, вряд ли. Разве сумел он сегодня договориться о починке переходника? А ведь они с тем мужиком принадлежали к одной расе.
Корабль рассказывал дальше.
Запас энергии для поддержания работы капсул подходил к концу. Корабль и так отключил всё, что можно, перенаправив всю энергию на капсулы с Создателями. Даже своих помощников-микроботов, которые скрашивали его тоску и одиночество, он пробуждал только тогда, когда на орбите появлялся звездолёт. Сейчас для Создателей существовал единственный способ остаться в живых – вернуться домой. Сделать это мог только корабль с индуктором.
Корабль охотно делился информацией, ничего не утаивая. А Павел становился всё мрачнее и мрачнее. Конечно, подобный случай не описан в инструкции, но и так ясно, что положено делать: вернуться и доложить. А вот потом… Павел представил себе, как он будет доказывать, что не сошёл с ума, сколько времени информация будет проверяться и перепроверяться и когда, наконец, дойдёт до уровня, на котором смогут принять решение. За это время Создатели погибнут. Но, главное… Сейчас ситуация складывалась в пользу человечества: люди будут знать о цивилизации Создателей, о том, где расположен их дом, а те – даже не иметь представления о существовании человечества. Захотят ли правители Земли совершить жест доброй воли и вернуть инопланетян домой, потеряв при этом то преимущество, которое есть сейчас? В этом Павел не был уверен. Но вправе ли он, простой курьер, решать за всё человечество? И в этом он тоже уверен не был. Но только он сейчас стоял на этой задрипанной планетке, он беседовал с инопланетным иск-ином, и всё отчётливее понимал, что решать тоже ему. Прямо сейчас. Хотя на самом деле он уже всё решил…
Павел вздохнул.
– Сначала мне нужно починить катер.
– Я буду ждать, – ответил корабль.
* * *
Скорчившаяся на трапе шаттла фигурка мальчика была едва различима. Стало ещё темнее, а ветер, казалось, рассвирепел ещё больше.
– Удачно? – спросил Павел.
Майки вскочил и радостно закивал. Порывы ветра сорвали с его головы капюшон.
Мальчик выпростал из рукавов заледеневшие руки и расстегнул куртку. К его груди был прижат новенький переходник, даже заводской ярлык остался на месте.
– Молодец! – похвалил его Павел – мальчик оказался проворнее, чем он ожидал.
Майки смотрел вопросительно, с надеждой, потом поднял голову к небу, где сияла звёздочка почтового катера.
– Ты прямо сейчас улетишь?
– Нет. Сначала надо забрать груз.
– А помощник тебе не нужен?
Ну вот, что с ним делать? Не брать же с собой, тем более, когда сам не знаешь, что тебя ждёт в чужом мире?
А Майки молчал и ждал.
Павел вздохнул.
– Ладно, садись в шаттл, поможешь перевезти груз на орбиту, потом заброшу тебя в Гранд-полис.
Мальчик сначала аж задохнулся от восторга, но потом, когда услышал о Гранд-полисе, сник.
Вместе с Майки они по одной загружали капсулы в шаттл, поднимались на орбиту, перегружали груз в трюм и возвращались за следующей. И Павел внезапно понял, что все два года ему не хватало друга, напарника.
Когда последняя капсула оказалась в шаттле, все тени слетелись в пещеру. Сейчас они выглядели как маленькие огненные сгустки, которые тускнели с каждой секундой. Яркой оставалась лишь одна тень – та, которая привела Павла на корабль и которая будет его сопровождать на планету Создателей. Она по очереди подлетала к угасающим братьям, словно прощаясь с ними. Затем в голове прозвучало грустное «Прощай» и зелёное свечение внутри корабля погасло.
Павел высадил Майки на краю посёлка.
– Рад был с тобой познакомиться и спасибо, – излишне приподнятым голосом произнёс Павел.
– Ты ещё прилетишь? Когда?
Такие глаза нельзя обманывать.
– Не знаю, братишка, может статься, что никогда. Я же чёрт знает куда отправляюсь.
Майки молчал. Подождал немного, потом отвернулся, сгорбился и пошёл прочь. Его маленькая одинокая фигурка в нелепой куртке медленно брела к посёлку. Никто не вышел ему навстречу, никто не открыл дверь. А перед лицом Павла выросла свернувшаяся в плазменный шар Затейница, и он всем своим существом почувствовал её недоумение, обиду и непонимание. Ну и как объяснить инопланетному разуму, что это называется похищение ребёнка? И чем это ему, Павлу, грозит? А впрочем… Семь бед – один ответ. Когда