Со стороны предполагаемой двери послышались чьи-то шаги. Больше похожи на женские. Вскоре дверь открылась, рассеивая светом из коридора тьму комнаты. В проеме появилась женщина в одежде прислуги. Мне сложно было разглядеть её лицо, но судя по волосам, я её во дворце Шедгара не встречала.
— Молодой господин, ваше наказание подошло к концу. Надеюсь вы осознали свои ошибки и теперь будете учиться прележно… — грубо произнесла она, а потом добавила с издевкой. — Если ума хватит. — Что она только что сказала? Посмотрела в угол, где была тень малыша. Маленький мальчик, лет пяти.
— Да-да, я буду очень стараться, чтобы отец мной гордился. — без всякой обиды, не замечая колкостей со стороны прислуги заверил мальчик.
— Посмотрим. А сейчас идите в свою комнату. Вас там ждет ужин. Наверное уже остыл.
Дальше служанка не дожидаясь мальчика пошла вперед. Малыш еле поспевал за ней и явно прихрамывал. Пригляделась и увидела на его ногах раны, словно их били плетью. Господи, бедный ребенок. Ему должно быть очень больно, а эта грымза даже и не думала сбавить темп, но это ещё не всё. Когда мы наконец дошли до его комнаты, которая была какой-то убогой, то на столе стоял так называемый ужин… Непонятная жижа и хлеб с … плесенью?
— Ох, кажется этот ужин так долго вас ждал, что не только успел остыть, но и испортиться. Но что же делать? Время уже позднее и никто не сможет приготовить вам что-то другое. — не скрывая усмешки продолжала эта гадина.
— Ничего, я всё съем. — послушно сказал мальчик. Он был так бледен, хотя его щеки горели. Больше похоже, что у него температура.
— Вот и славно! Посуду заберут завтра, когда придут за вами на занятия. — и больше не говоря ни слова она ушла.
— Эй, стой! Ты куда? Как можно заставлять ребенка есть такое? Да ему доктор нужен! — крикнула я, но без толку. Посмотрела ещё раз на мальчика, который пытался выбирать хлеб, где меньше плесени. Чёрт! Да что это за издевательства? Да я этой грымзе сейчас все ноги вместе с поганым языком вырву и вставлю в одно место. Злость во мне кипела. Вылетела через дверь, чтобы задать той нахалке трепку, а в итоге очутилась в другой комнате и перед глазами была уже другая картина. Они сменялись одна за другой. Бедный ребенок испытывал на себе столько боли и унижения. Мне было его так жаль. Хотелось обнять, прижать к себе, утешить, а тем гадам поотрывать всё что можно и что нельзя. Тем более что мальчишка казался мне смутно знакомым, а вскоре я и вовсе узнала, что это Шедгар.
— Шеди, всё будет хорошо, обязательно будет. — поглаживая его по голове приговаривала молодая женщина, мать Шедгара. Я несколько раз тоже пыталась его коснуться, заговорить с ним, в конце концов надавать лещей слугам, а в особенности его отцу. Тому вообще бы провела… одну процедуру, чтобы он забыл о том как детей делать. Причем желательно без обезболивающего! Медленно и мучительно!
Я видела столько всего, что сердце разрывалось на части. Он столько всего пережил в детстве, что представить просто невозможно. Такое вообще можно пережить, да ещё и остаться таким… добрым и благородным?! Да такие кошмары о прошлом кого хочешь убьют, тем более если ты каждый раз проходишь их по кругу, самые ужасные моменты. Особенно болезненный момент, когда он теряет свою мать. А я здесь и ничего не могу сделать!
— Шарган! Знаю ты меня слышишь! Ты обещал помочь, так вот сейчас самое время! — крикнула я от досады, видя в очередной раз слезы маленького Шеда. — Шарган! Я прошу, помоги! Скажи, что мне делать? Как ему помочь?
— Он должен тебя услышать. — раздался наконец знакомый голос того, кто меня сюда направил.
— Я пыталась. Но он меня не слышит.
— Ты же сирена. Вложи все свои чувства, всю силу… — голос словно улыбался.
— Как?.. — тут меня осенила. Я ведь сюда попала, когда начала петь песню. Точно! И я снова начала петь песню. Я пела её снова и снова, вкладывая всю себя и все свои чувства. малыш сначала обернулся, потом стал искать по сторонам. Получилось! Он услышал! Я пела и пела, пока не раздался звук, напоминающей звук разбитого стекла, словно оно треснуло. Краски мира вокруг изменились. Стало как-то светлее, теплее. Так я была за пределами? А теперь я стою в саду дворца Пустоши. Наконец Шед выходит ко мне, он меня видит, но боится, не доверяет. Ещё бы, после всего что с ним произошло. Я бы вообще нашла нож и везде ходила с ним.
— Шед, Шеди, я пришла за тобой.
— Зачем?
— Я без тебя не могу. — наконец я рядом, наконец могу его коснуться, обнять. Сажаю к себе на коленки и прижимая к груди, нежно заправляю непослушные кудри.
— Почему? — хороший вопрос, на который у меня уже есть ответ и ничто это не изменит.
— Я люблю тебя. — не думала что моё признание будет вот таким и при таких обстоятельствах, но это не важно. Важно что теперь я рядом и сделаю всё, что в моих силах, чтобы вытащить его отсюда.
— Любишь? — удивленно спрашивает ребенок, но в то же время с нотками радости.
— Да! Очень, очень! Настолько сильно, что не представляю как смогу жить дальше без тебя, да и смогу ли? — целую в очередной раз его в макушку. Вернее я хотела туда поцеловать, но почему-то поцеловала в… сильную, обнаженную мужскую грудь. Э… А где макушка? Теперь уже не мальчик сидит у меня на коленях, а я сижу на коленях уже взрослого Шедгара. Стойте, подождите, взрослого?
— Настолько сильно?! — с улыбкой произносит он. — А когда мы вернемся, ты сможешь мне это сказать ещё раз? — чувствую как его рука нежно касается моей щеки, словно что-то вытирая. Оказывается у меня ручьем текут слезы.
— Угу… только и могу согласно кивнуть, так как и слова не могу проронить, боясь что совсем разревусь как дура.
— Ну что ты, всё хорошо. Ты пришла за мной сюда, смогла достучаться до меня.
— Я боялась, что у меня ничего не получится. Я столько раз с тобой пыталась заговорить, столько раз пыталась дотронуться, но сколько бы не пыталась, всё было бестолку. — всё-таки разревелась.
— Однако ты справилась, и теперь всё будет хорошо… Только… что с твоей внешностью? Ты какая-то… немного