- Это будет сложно, – тихо сказала она. – Возможно, смертельно. Возможно, очень быстро смертельно.
- Знаю.
- Ты пойдёшь один?
Не ответил сразу. Слишком прямой вопрос. Слишком хрупкий.
- Да, не хочу рисковать чужими жизнями….
Она кивнула. Медленно. Почти невидимо. Как кивнули бы не в ответ на просьбу, а в знак принятия возможности.
Мы встали почти одновременно. Тени вокруг стали гуще. Мир всё так же шептал зелёной листвой и далёкими электрическими птичками, встроенными в экосистему парка.
Всегда говорил себе: если начнётся – ты это поймёшь не по звуку. По тишине. По той самой капле тишины, что появляется между первым хлопком и осознанием.
И вот – она появилась.
А потом раздалась автоматная очередь. Не истеричная, как у дилетантов, не рывками, а точно, со сбросами пуль по три-четыре. Работа группы, не одиночки. Звук был глухой, будто кто-то заворачивал смерть в одеяло. Профессионалы. Целились, не пугали. Били, чтобы убить.
И нет, не прыгнул на Лайю. Не закрыл её собой. Потому что не успел бы. Потому что мы оба знали – если стреляют в тебя, это уже не кино и тебе уже поздно. Всё, что смог – на последних остатках концентрации вызвать Лию.
Мой малый аркан. Не просто копия. Не иллюзия. Сущность. Боец.
Она появилась в один миг – как разворот лезвия, как вспышка мысли. Из ниоткуда, но точно в точку. Белая форма, свободные волосы, холодные глаза. В руке – длинный нож, не меч, но будто бы готовый к любому превращению. Аура вокруг неё колебалась, как вода над горелкой.
Пули? Нет, пули не шли в неё. Не потому, что она уворачивалась. Потому что они её слушались.
Пули перестали быть оружием. Стали её союзниками.
Вражеский огонь заклинился – физически. Прямо видел, как металл застревал в воздухе, как капли ртути, теряя скорость. Затем – разворот. Обратный путь. Пули, уже бывшие во мне, начали шевелиться. Сейчас почувствовал это, как судорогу. Как жар внутри, как скрежет рвущейся плоти.
И они пошли обратно. С треском, с кровью. Но всё ещё был жив. И знал: она пришла.
Регенерация включилась позже. Вторая волна. Холодная, по костям, как застывшая ртуть, разлилась от сердца. Каждая клетка затрепетала. Боль – настоящая. Без скидок. Без наркоза. Как будто снова родился. Прямо тут, на газоне.
Естественно закашлялся. На губах – железо. Во рту – песок.
Лайя уже была рядом. Настоящая. Та, что из плоти, не аркан. Скользнула на колени, прижав что-то к шее, что-то проверяя.
- Держись, – сказала она. – Сейчас. Всё сейчас.
В её голосе не было паники. Была ярость. Та самая, что видишь у медиков на фронте. У тех, кто знал, что живых осталось меньше, чем шансов.
- Да нормально я… – прохрипел. – Видишь?
Она посмотрела на раны. Те уже начали закрываться. Кожа стягивалась, как синтетика под феном. Мышцы пульсировали, как рыба, выброшенная на берег.
- Ты… – начала она.
- Да. Только не говори никому. Ты не первая, кто удивлён.
- У тебя не было этого в досье.
- Ну так это не совсем досье. Это картотека для идиотов. Моя третья рука там, телекинез. А это…
- Это уже нечто иное.
Пока она говорила, Лия двигалась. Стремительно. Не как человек. Как сценарий мести. Раз, два – и один из стрелков упал. Не от пули. От собственных же. Его грудь расцвела, как мрачный цветок. Другой пытался отступить, но пули, которых он не выпускал, уже были против него. Они вернулись — кривыми дугами, словно пьяные, но точные. Как кобры, нашедшие цель.
Через минуту всё было кончено.
Слишком быстро. Слишком тихо. Как будто кадры вырезали из реальности и вставили заново, но без лишнего.
Попытался подняться. Не сразу. Не геройски. Просто встал, потому что организм решил, что уже можно.
Лайя подставила плечо, хотя, по сути, уже не надо было.
- Кто это был? – спросила она.
- Слишком профессионально для случайных хулиганов. Слишком аккуратно для спецслужб. Возможно, частная инициатива. Или предупреждение.
- По тебе?
- А по кому ещё? Кто сейчас актив с ценником? И если исчезну – проще купить обломки, чем воевать за оригинал.
- Ты ведь знал, что это возможно.
- Да. Просто надеялся, что позже. А не когда даже первую фазу не начали.
Она покачала головой, доставая из пояса сканер. Проверка окружения. Оставшиеся угрозы. Следы магии. Тепловые искажения.
- Не засветилось, – сказала она. – Либо глушилки, либо пассивные технологии.
В тот момент смотрел на Лию, что стояла теперь рядом. Она не исчезала. Пока не отпущу. Её глаза – безжалостные. Как у машины. Но внутри была печаль. Всегда есть.
- Спасибо, — сказал ей.
- Я – часть тебя, – ответила она. – Не забывай. Когда больно – зови. Когда страшно – зови. Когда просто хочешь выжить – зови.
Она исчезла. Без вспышек. Без клише. Просто больше её не было. Ну да, а чего ей делать, в объяснениях с полицией. Или кто там вместо них приедет.
Вот и остался с Лайей. Настоящей. И мир, который был тёплым, зелёным и мирным – уже стал другим. Теперь он знал, что я жив. И пытался это исправить.
Но, увы, тоже кое-что знал. Что теперь – у меня началась еже не игра. Где ставки выше, а правила уже не мои.
***
Когда приехала полиция, я всё ещё сидел на краю тротуара, чуть склонившись вперёд, будто размышлял, а на деле просто старался не отключиться от постепенно утихающей боли и не дать лицу перекоситься в гримасе, которую потом сто раз растиражируют в каком-нибудь докладе. Рядом стояла Лайя, всё такая же спокойная, как будто мы только что прогулялись, а не попали под автоматную очередь. Она успела перевязать моё плечо, подложить под спину что-то мягкое из своей аптечки и объясниться с первыми на месте парамедиками, прежде чем из кустов, опираясь на бронемашину, начали вылезать полицейские. Короче, делал всё чтобы показать, что пострадал