Он поднялся и, сунув руку под мундир, достал купленный когда-то на рынке у Торпа нож.
– Узнаешь? – Голстейн продемонстрировал Вальхему матовое узорчатое лезвие, получив в ответ еще один пылающий яростью взгляд.
– Я сожалею, что так вышло с твоими родителями, – генерал чуть наклонил голову, – но в тот момент, когда у них была возможность поступить правильно, они все же предпочли сделать неверный выбор. За что и поплатились. Это было их решение, не мое. Надеюсь, что ты не повторишь их ошибок.
Острие ножа поддело Вальхема под подбородок.
– Ты ведь прекрасно знаешь, что именно меня интересует, – голос Голстейна стал жестким и требовательным. – Что произошло тогда, в лесу, где погибли люди, которые тебя искали? Что именно ты раскопал там под землей? И где оно сейчас?
Услышав, как рядом потрясенно охнула Трасси, и глухо выругался ее отец, он иронично вскинул бровь.
– Вот как? Выходит, ты даже своим друзьям рассказал далеко не все? Утаил от них, какая сокрушительная и убийственная мощь находится в твоих руках? Ай-яй-яй! Как нехорошо! – нож чуть подался вперед, еще сильней откинув голову мальчишки. Из-под серого лезвия скатилась первая алая капля. – Итак, я повторяю свой вопрос: что ты там нашел, и где оно сейчас?
– Да пошел ты! – процедил Вальхем сквозь стиснутые зубы, стараясь не шевелить челюстью, чтобы не порезаться еще сильней.
– А ты славный малый! Правда! – Голстейн неожиданно мягко, почти по-отечески улыбнулся. – Смелый, дерзкий… Но, думается, только потому, что ты считаешь, будто тебе больше нечего терять. Но я готов доказать тебе, что ты ошибаешься.
Отступив от Вальхема, генерал сделал пару быстрых шагов и остановился около Трасси. Он зашел ей за спину, и лезвие ножа легло на ее тонкую шею. Лажонн как-то по-звериному взревел и попытался вскочить на ноги, но стоявший рядом с ним стражник немедленно швырнул его обратно на песок.
Вальхем же мгновенно весь покрылся мерзким липким потом страха. Как бы странно это ни звучало, он почти не волновался за свою собственную жизнь, но вот нести ответственность за других людей, которые могут из-за тебя пострадать или даже погибнуть – совсем другое дело! Взваливать на свои плечи такую ношу он был категорически не готов.
– Ну что, парень, – слова Голстейна чем-то напоминали тяжелые и холодные куски льда, вонзавшиеся прямо в пылающий мозг, – стоит ли твое упрямство жизни этой юной леди? Считаю до трех. Один!
Вальхем даже заскулил от бессилия, до крови прокусив губу. Он ничего, абсолютно ничего не мог противопоставить безжалостному расчету Голстейна, прекрасно знавшего, за какие струны нужно дергать, чтобы заставить человека послушно исполнять его волю.
– Два!
– Аврум!!! – что было сил крикнул мальчишка. – Сделай же что-нибудь!!!
Голстейн даже не успел сообразить, что именно произошло. Проследив за взглядом Вальхема, он резко обернулся к «Хорраму», но только для того, чтобы заметить какое-то движение в глубине его трюма…
А в следующий момент он обнаружил себя лежащим на песке и изучающим лазурное небо над головой. Словно какой-то кусок его жизни просто вырезали и выкинули прочь. Сквозь звон в ушах он слышал крики, доносившиеся словно издалека, но не мог разобрать, что именно там происходит.
– Генерал, вы в порядке?! Вы живы?! – на лицо Голстейна упала тень от склонившейся над ним Матери Свейне.
– Хотел бы я знать, – он попытался сесть, но сразу же застонал от боли, пронзившей тело, которое, судя по ощущениям, превратилось в один сплошной синяк. – Похоже, что еще жив, но уже начинаю об этом жалеть.
Голстейн с трудом приподнялся на локте, чтобы взглянуть на происходящее вокруг эшелонов, да так и застыл, буквально парализованный увиденным зрелищем.
Пятачок перед «Хоррамом», где находились пленники, словно заполонил темный вихрь, разметавший прочь всех остальных людей. Прямо у генерала на глазах один из стражников, то ли невероятно бесстрашный, то ли неизмеримо глупый, попытался приблизиться к мешанине черных полос, и немедленно был отброшен далеко в пески. По ушам Голстейна словно хлопнули две упругих ладони, вновь отключив его слух на несколько секунд.
– С вами то же самое было, – голос Матери Свейне доносился как будто издалека, – отшвырнули прочь, точно тряпичную куклу.
– Но я все еще жив, – Голстейн видел, как несчастный стражник перекатился и сел, ощупывая себя на предмет возможных потерь. – Тогда как в прошлый раз данная тварь особо не церемонилась. Интересно, почему?
– Вы полагаете, что это то самое существо, что убило ваших людей в лесу?
– Вне всякого сомнения. Осталось только понять, что оно такое, откуда, и как нам с ним быть? – генерал оглянулся на Ее Святейшество, которая неотрывно следила за жуткой пляской тьмы и песка. – Оно похоже на кого-то из ваших подопечных? На кого-то из Пастырей?
– Я не… – начала говорить Мать Свейне, но тут же умолкла, поскольку в этот момент темный вихрь остановился, и его контуры проступили из медленно оседающей пыли.
Тут даже сам Голстейн на какое-то время потерял дар речи, залюбовавшись ужасающий совершенством линий и форм выросшего перед ними монстра. Было в нем что-то от огромного разъяренного хищника – волка или тигра, защищающего своих детенышей. Широко расставленные мощные лапы, в любой момент готовые к прыжку, матово поблескивающая голова, поворачивающаяся из стороны в сторону в поисках возможных угроз… и три кажущихся крошечными человека, медленно отступающие к трапу «Хоррама» за его вздыбленной спиной.
– Небеса, помилуйте! – всхлипнула вдруг Мать Свейне.
– Что такое?! – ее внезапное волнение здорово обеспокоило генерала. Он обернулся и увидел, как опало лицо Ее Святейшества, как задрожали ее губы и как ее лицо захлестнула еще большая бледность.
– Это же он! Он самый! – она вытянула вперед руку, трясущимся пальцем указывая на черную махину. – Порождение Первозданного Мрака! Демон смерти и разрушения! Ожившая легенда, явившаяся из глубины веков!
Охваченная ужасом женщина рухнула на колени, а Голстейн снова обратил свой взор на темного монстра, прикрывавшего отступление Лажонна и его команды к родному эшелону. Остальные капитаны и их помощники, не желая испытывать судьбу, также устремилась к своим машинам. Они хоть и не знали подробностей,