Питание местных жителей и военнопленных, не находящихся на службе в германской армии, на полевых кухнях является такой же плохо пошитой человечностью, как и раздаривание папирос и хлеба. То, в чем родина, испытывая большие лишения, отказывает себе, то, что руководство с величайшими трудностями доставляет на фронт, не должно раздариваться солдатом врагу, даже в том случае, если это происходит из трофеев. Трофеи – это необходимая часть нашего снабжения.
При своем отступлении советы часто поджигают здания. Войска лишь постольку заинтересованы в работах по тушению, поскольку должны быть сохранены необходимые для размещения войск помещения. Во всем остальном уничтожение символов былого большевистского владычества, даже в виде зданий, входит в задачи истребительной войны. Ни исторические, ни художественные соображения не играют при этом в восточном пространстве никакой роли. В отношении сохранения важных военных сырьевых материалов и промышленных предприятий руководством даны необходимые указания. Полное разоружение населения в тылу сражающихся войск является первостепенной задачей при учете длинных чувствительных коммуникаций[96]. Где можно, следует сохранять и оберегать трофейное оружие и боеприпасы. Если обстоятельства этого не позволяют, следует приводить оружие и боеприпасы в негодность. В случае обнаружения в тылу армии действий отдельных партизан следует прибегать к драконовским мерам. Эти меры следует распространить на все мужское население, которое было в состоянии воспрепятствовать нападениям или заявить о них, безучастность многочисленных якобы антисоветских элементов, вытекающая из выжидательной позиции, должна уступить место четкой решимости активно сотрудничать в борьбе с большевизмом. Кто от этого отказывается, пусть не пеняет, если его будут рассматривать (и) с ним будут обращаться как с причастным к советской системе. Ужас перед немецкими контрмероприятиями должен быть сильнее, чем угрозы шатающихся большевистских последышей.
Будучи далеко от всякого политического обсуждения будущего, каждый солдат обязан выполнить следующие две задачи:
1. Полное уничтожение большевистского лжеучения советского государства и его армии.
2. Безжалостное уничтожение чужого коварства и жестокости и тем самым обеспечение жизни германской армии в России.
Лишь таким путем мы справимся с нашей исторической задачей освободить от азиатско-еврейской опасности раз и навсегда немецкий народ.
Подпись: [97].
При этом прилагается одобренный фюрером приказ командования одной из армий о поведении войск в восточном пространстве и в расположении корпуса обстоятельства в общем таковы, что солдаты должны быть воспитаны в духе большей твердости.
Снова указываю на следующие пункты:
1. Каждый кусок хлеба, отданный гражданскому населению, недостает на родине.
2. Следует стрелять в любое гражданское лицо, так же и женщин и детей, кто хочет перейти через кольцо блокады вокруг Ленинграда. Чем меньше едоков в Ленинграде, тем длительнее там сопротивление, и каждый беглец способен к шпионажу и партизанщине. Все это стоит жизни немецких солдат.
3. Немецкие автомашины не служат для перевозки русского населения/также повозки/.
Подпись: генерал-лейтенант[98].
Копия верна. Начальник общей части Политуправления
Ленинградского фронта
капитан Сильверстов
Ф. 17. Оп. 125. Д. 166. Л. 12–13 об.
Копия с копии перевода с немецкого на русский язык.
№ 2
Докладная записка штурмшарфюрера войск СС Кноппа о проведении операции по расстрелу заключенных концлагеря в г. Бердичеве, адресованная командиру полиции безопасности и СД в Житомире[99].
г. Бердичев 24 декабря 1942 г.
По вопросу инцидента, происшедшего сегодня при проведении особорежимной операции.
Основание: нет.
При проведении назначенной на сегодняшний день особорежимной операции были убиты два сотрудника управления после того, как у них было отнято лицами, подлежавшими этой особорежимной операции, оружие – 1 пистолет-пулемет и одна русская самозарядная винтовка. Я не задавал никаких вопросов о происшедшем для того, чтобы не повлиять на показания свидетелей. Я установил из разговоров, что оба сотрудника – СС-унтершарфюрер Пааль и СС-штурман Фольпрехт – не соблюли необходимых мер предосторожности. Перед отправкой назначенных для проведения операции сотрудников управления я указал им на необходимость соблюдения особой осторожности.
Но мое предложение – дать дополнительно одного человека – было отклонено под тем предлогом, что в этом нет необходимости, так как будут иметь дело с инвалидами.
Для расследования обстоятельств дела я командировал на место инцидента СС-роттенфюрер Гессельбах.
Необходимые меры по розыску сбежавших 20 (примерно) заключенных приняты. Для преследования бежавших из стационарного лагеря № 358Н в Бердичеве команда в 20 человек.
Кнопп СС-штурмшарфюрер
Ф. 17. Оп. 125. Д. 250. Л. 174.
Копия перевода с немецкого языка на русский язык.
№ 3
Подробная докладная записка штурмшарфюрера Ф. Кноппа и роттенфюрера СС Гессельбаха командиру полиции безопасности и СД в Житомире об уничтожении тяжелораненых советских военнопленных в Бердичевском концлагере
г. Бердичев 24 декабря 1942 г.
По вызову явился СС-штурмшарфюрер и криминал-обер-секретарь Кнопп Фриц, родился 18.II—1897 года в Нойклинце, округ Кеслин. Кнопп Фриц показал следующее:
«С середины августа я являюсь руководителем Бердичевского отделения командира полиции безопасности и СД в г. Житомире. 23.XII—1942 г. заместитель командира гауптштурмфюрер СС Калльбах обследовал местное отделение и воспитательно-трудовой лагерь, находящийся в ведении вверенного мне учреждения. В этом воспитательно-трудовом лагере с конца октября или начала ноября находится 78 бывших военнопленных, которые в свое время были переведены туда из стационарного лагеря в Житомире вследствие нетрудоспособности». Значительное число военнопленных в свое время было передано в распоряжение командира полиции безопасности и СД. Из их состава в Житомире было отобрано небольшое число до некоторой степени пригодных к труду, а остальные 78 человек были направлены в здешний воспитательно-трудовой лагерь. Как мне помнится, часть военнопленных еще в то время была перевезена на грузовике куда-то поблизости. В дальнейшем проводившиеся отправки военнопленных были прекращены в связи с возражением армии. Я не хочу, чтобы мои слова были истолкованы превратно: армия не столько возражала против этих отправок, сколько выражала желание, чтобы эти военнопленные, будучи расконвоированные и направляемые куда-то, немедленно получали пристанище.
Находившиеся в здешнем