Вещает утренний рассвет.
Среди цветов – прощальный кубок:
Итак… до дна – в последний раз!..
Друзей расходятся дороги,
И пробил расставанья час!
Итак, Цзун Цзэ со своими людьми возвратился в город, а братья поехали дальше. Юэ Фэй без конца восхищался честностью и справедливостью Цзун Цзэ.
– Да! На свете редко встречаются такие люди! По нашей вине его лишили должности, и он же нас ободряет! Сумеем ли мы когда-нибудь отблагодарить нашего благодетеля?
Вдруг Ван Гуй громко вскрикнул и свалился с коня. Лицо его сделалось серым, как земля, челюсти крепко сжались. Перепуганные братья спешились и торопливо подняли его.
– Дорогой брат, очнись же, очнись! – звал Юэ Фэй, но Ван Гуй даже не шевельнулся.
Юэ Фэй громко заплакал:
– И откуда такая напасть! Если ты умрешь, как нам смотреть в глаза твоим родителям?
Молодые люди совсем растерялись.
– Ведь брат Ван раньше ничем не болел, – заметил Ню Гао. – Видно, он вечером объелся, а потом выпил холодного чаю, и у него раздуло живот. Дайте-ка я его полечу.
И он с силой начал мять Ван Гую живот. Больного стошнило, он застонал и понемногу пришел в себя.
– Брат Тан Хуай, – сказал Юэ Фэй, – поезжай в Чжаофынчжэнь и позаботься о месте для отдыха, а мы подождем тебя здесь.
Тан Хуай поскакал в село. По обе стороны улицы стояло несколько постоялых дворов, но всюду было полно народа. Хозяин постоялого двора, находившегося немного поодаль, заметил, что Тан Хуай в нерешительности оглядывается, и обратился к нему:
– Вам, наверное, нужно отдохнуть, почтенный господин?
Тан Хуай спрыгнул с коня и приветствовал хозяина.
– Разрешите узнать, кто вы?
– Моя фамилия Фан, – отвечал тот. – Жители Чжаофынчжэня называют меня Фан Честный, потому что я никогда не обманываю постояльцев.
– Нас пятеро, мы едем с экзаменов. Один брат в дороге заболел, ему надо отдохнуть и подлечиться. Можно будет у вас устроиться?
– Почему же нельзя? Милости прошу. Комнаты у меня чистые и сухие, места хватит на всех. Понадобится лекарь, найдем в селе.
– Очень хорошо, – сказал Тан Хуай. – Тогда я поеду за остальными.
Братья ждали его на прежнем месте. Они кое-как посадили Ван Гуя на коня и привезли на постоялый двор.
В тот же день Фан Честный пригласил лекаря. Тот нашел у больного несварение желудка и легкую простуду, прописал жаропонижающее и пообещал скорое выздоровление. Юэ Фэй заплатил ему пять цяней[49] серебра.
Шли дни, братья отдыхали и дожидались выздоровления Ван Гуя.
А в это время разбойник Ван Шань Золотой Меч, обосновавшийся в горах Тайхан, получил весть о гибели лянского вана в поединке с Юэ Фэем и об отстранении Цзун Цзэ от должности. Он собрал своих людей и обратился к ним с такой речью:
– Ныне у власти стоят бесчестные и продажные сановники, между военачальниками и воинами царит разлад. Жаль, конечно, что лянский ван погиб. Зато мы получили добрую весть: Цзун Цзэ снят с должности. Теперь при императорском дворе больше нет способных людей. Я решил поднять войско, взять Кайфын и подчинить себе Сунскую империю. Что вы об этом думаете?
Тут поднялся военный наставник Тянь Ци и сказал:
– Нынешний император увлекается возведением дворцов, народ им недоволен. Он отвергает честных людей, между его приближенными часто вспыхивают раздоры. Я тоже думаю, что сейчас самый подходящий момент для нападения на столицу.
Ван Шань не стал терять времени даром: тут же назначил Ма Бао командиром передового отряда, поставил Хэ Лю и Хэ Ци во главе другого отряда в тридцать тысяч воинов, переодетых в форму императорских войск, и отдал приказ выступать. Сам же вместе с военным наставником Тянь Ци принял на себя главное командование.
Войско Ван Шаня двигалось по дороге к Кайфыну, не встречая преград. Возле Наньсюньмыня, в пятидесяти ли от города, мятежники остановились и разбили лагерь.
Военачальники, оборонявшие столицу, переполошились и бросились с докладом ко двору. Император распорядился запереть городские ворота и созвал на совет придворных сановников.
– Разбойники подняли мятеж и идут на столицу, – объявил он. – Кто из вас готов возглавить войско и покарать непокорных?
Сановники лишь смущенно переглядывались и молчали.
Недовольный император обратился к Чжан Бан-чану:
– Древние говорили: «Войско кормят тысячу дней ради единого дня сражения». Вас же государство кормило многие годы, а теперь, когда столице грозит опасность, вы молчите! Это ли не черная неблагодарность?
Вдруг из толпы сановников вышел советник и доложил:
– Государь, позвольте молвить слово вашему верному слуге Ли Гану! У злодея Ван Шаня смелые люди, они давно мечтали напасть на столицу, но боялись Цзун Цзэ. Поставьте его во главе войска, и мятежники будут разбиты!
Император Хуэй-цзун одобрил этот совет и распорядился вызвать Цзун Цзэ ко двору.
Ли Ган поспешил к нему в дом. Встречать гостя вышел Цзун Фан, сын опального наместника.
– Где ваш отец? – удивился Ли Ган. – Почему он не выходит принять государев указ?
– Простите, он болен! – ответил юноша.
– Чем болен? Где он?
– После истории на экзаменах он расстроился и слег.
– Проводите меня к нему, – попросил Ли Ган. – Я передам ему императорский указ и заодно спрошу, как он себя чувствует.
– Рад вам услужить! – воскликнул юноша. – Но только зря вы себя утруждаете.
Цзун Фан проводил Ли Гана до спальни. Из-за дверей доносился раскатистый храп.
– Счастье, что приехал я, а не другой! – воскликнул Ли Ган. – Не то вашего родителя обвинили бы в непочтении к государю!
– Отец не притворяется, он в самом деле болен! – горячо возразил юноша.
– Ну и подлец! – вдруг пробормотал Цзун Цзэ во сне.
Слышно было, как он ворочается на постели. Потом опять стало тихо.
– Да, ваш отец действительно болен, – согласился Ли Ган. – Придется мне вернуться во дворец и спросить государя, что делать дальше.
Юноша проводил гостя до ворот.
Ли Ган вернулся во дворец, низко поклонился императору и доложил:
– Цзун Цзэ заболел и не смог принять указ.
– Велите послать к нему придворного лекаря! – распорядился император.
– Боюсь, простыми лекарствами болезнь Цзун Цзэ не вылечить, – осмелился возразить Ли Ган. – Он заболел от расстройства после скандала на экзаменах. Я сам слышал, как он во сне проклинал продажных сановников! Если вы, государь, прикажете взять его обидчиков под стражу, он выздоровеет безо всяких лекарств!
– Кто эти продажные сановники? – грозно спросил Хуэй-цзун.
Ли Ган хотел доложить, но его опередил Чжан Бан-чан. Он опустился на колени перед троном и воскликнул:
– Это начальник военной палаты Ван