Как ни крути, но ситуация была щекотливая, и сегодняшний демарш Пелагеи однозначно пришелся мне на руку. Ворожея в красках показала всему свету, на что способны замотивированные дети Ночи ради достижения своих целей. И если там, наверху, не идиоты сидят, ситуация будет тщательно проанализирована и взвешена, а правильные выводы не заставят себя ждать. Не стоит, как говорится, дергать тигра за яйца. Особенно, если этот тигр уже вкусил человечинки и готов продолжить трапезу.
В общем, мне было важно донести до Веры одну простую мысль — все причастные к смерти наших родителей рано или поздно будут наказаны. И для этого Вере не обязательно превращаться в монстра. Что до уже совершенных ею убийств, так это дела поправимое. Я был уверен, что при всех имеющихся у меня на руках данных, я докажу Совету факт использования моей сестры в темную. Я уже молчу о том, что Веру обратили в вурдалака насильно. Это ли не повод снять с нее все обвинения, при условии ее сдачи, разумеется. А после того, как я избавлю сестренку от вурдалачьего бремени и воссоединю ее душу с телом, так и говорить будет не о чем. Вера была вынуждена действовать так, как действовала и точка. А если мою позицию кто-то решит оспорить, будем говорить уже по-другому.
Именно эту мысль я и постарался передать своему коту, дабы он ретранслировал ее моей сестре. Сам я еще не устанавливал с Верой ментальной связи и не мог быть уверенным, что мое послание дойдет до адресата.
И мне бы в тот момент обратить должное внимание на моральное состояние Василия, потратить пару мгновений на оценку его психики. Но нет, я был поглощен противостоянием с Пелагеей и близостью победы. Одним словом, я слишком увлекся. Да и кто б на моем месте не увлекся? Как-никак, до завершения этого концерта оставалось доиграть лишь пару аккордов. Именно этим я и собирался заняться.
— Радмилу подставила под удар ты, — бросил я Пелагее. — Ее смерть на твоих руках. Но я великодушен. Буквально, через пару секунд ты и сама сможешь у нее попросить прощения.
— Много говоришь, ворожей, — ухмыльнулась Пелагея. — Ты что, фильмов не смотрел?
— Ты это о чем? — не понял я ее реплики.
— Появилась возможность убить — убей! — Яростно выпалила ворожея.
С этими словами она вновь попыталась обрушить на меня остатки нашей с ней общей силы, но вновь потерпела фиаско. Я с легкостью отразил ее последнюю отчаянную попытку раздавить меня.
Интересно, а чего она добивается таким образом? Ну, ясно же, что мы сейчас в равновесии находимся.
— Брось, — попытался утихомирить я ворожею. — Ты же понимаешь, это бесполезно. Все, ты проиграла. Смирись с этим и прими свою участь достойно. Ты лишь тратишь наши силы.
— Да, ворожей, именно это я и делаю! — Яростно оскалилась Пелагея и бросила в меня из последних сил слабенький сгусток энергии, от которого я отмахнулся словно от назойливого насекомого.
На этом Пелагея не успокоилась и вновь протянула ко мне нить силы. На этот раз ей удалось обвить мою шею своеобразной удавкой из чистой энергии. Я, не будь дураком, сделал тоже самое. Как ни странно, но и эта ситуация была мне на руку. Сил у нас обоих оставалось с гулькин нос, но в отличие от ворожеи я все же был мужчиной. Мой организм был куда крепче дряхлого старческого тела Пелагеи. Ее хватка была настолько слабой сейчас, что я едва ли испытывал удушье. Скорее дискомфорт. Однако эта отчаянная попытка нанести мне хоть какой-то урон, связала нас в единую энергетическую систему, которая, в скором времени должна была оборваться. Вскоре у нас обоих попросту закончится сила и тогда уже никто из нас не сможет ворожить.
Я прислушался к себе. Воображаемая шкала манны в моей голове, стремительно иссякала. Сил не оставалось даже на поддержание вуали невнимания. Минута, другая и сюда прибудут бойцы Совета. Я уже молчу о других силовиках, застрявших из-за этой вуали за оцеплением. Зачем Пелагея это делает? Чего добивается?
— Хватит! — Я начинал терять самообладание. — Прекрати этот фарс. Зачем все это? Ты проиграла, неужели не видишь⁉
— И что теперь, ворожей? — Словно не слыша меня, гнула свою линию Пелагея. — Мы испили всю твою силу до дна. Каков твой следующий шаг? Хладнокровно меня убьешь? Устранишь физически? У всех на виду?
Пелагея смотрела мне в глаза и, казалось, ждала чего-то. Ждали от меня каких-то конкретных действий и все присутствующие при этой сцене люди. Нет, никто меня не торопил, никто ничего не советовал, но все явно ждали развязки — я чувствовал это, что называется, спинным мозгом. Они все стояли и смотрели на меня: Вилкина, отец Евгений, Василий… Даже, завороженные и одурманенные члены оперативного штаба сейчас внимательно наблюдали за мной, а их глазами кульминацию наших с Пелагеей разборок, должно быть, лицезрели и все заинтересованные дети Ночи — представители сообществ вурдалаков, ведьм и ворожей. Забавно было наблюдать, как представители различных групп детей Ночи распределили между собой «свободных» людей из оперативного штаба. Такое ощущение, что на время моих разборок с Пелагеей все они договорились о некоем перемирии. Разнородные силы сейчас витали вокруг нас, я отчетливо ощущал их присутствие. И все они наблюдали за кульминацией этого противостояния.
Не самое приятное ощущение, доложу я вам. Словно мы с Пелагеей играли в спектакле и находились на сцене условного МХАТа под прицелом софитов и прожекторов. Кстати, бессмертный Геворг тоже был в зале. Пленив разум ГРУшника Серегина, он безмолвно наблюдал за этой сценой. И на этот раз, я почему-то не ощущал в нем безоговорочной поддержки. Геворг просто ждал развязки и не собирался вмешиваться в сюжет.
— Ты бы меня не пожалела, — ответил я Пелагее, стараясь потянуть время и абстрагироваться от происходящего.
Меня действительно сейчас раздирали сомнения. Всё, что происходило здесь