Дорога до ширмы заняла минут 40. Попутно растеряли все сопровождение – телеги, сборщики, охранка, наймиты рассосались по смежным транспортным артериями. Непосредственно ширмы достигли от силы с десяток телег и пару десятков сопровождения. Но надо отметить, народец из тех десятков как на подбор – матерые, суровые, готовые порвать за косой взгляд. Некоторые, если что, упакованы в обвес ценой в пару сотен адхар. Но это не точно.
Порядок прохождения КПП неизменен. Блокпост, фильтрационный коридор и одинокий стол регистрации, за которым мялся щуплый небритый тип в заношенной униформе. Тип с мертвенностью автомата вносил записи в потрепанный гроссбух. И вроде как даже не глядел на проходивших.
-Кто такие? – остановил смену подступивший патрульный. – Новенькие что ли?
Да у них тут вековые устои – никого лишнего и чужого. Я молча показал метку четвертой бригады. На лице черного, к удивлению, мелькнула едва приметная уважительная нотка. Он указал на серую вуаль ширмы:
-Проходите. – И ответил на вопросительный взгляд боевого клерка: - От четвертой.
Надо же, как хорошо. Никакой проверки, только поверхностный досмотр. А то, что в баулах за спинами бойцов, подлежит лишь формальной отметке – «груз». Я сперва недоверчиво покосился на регистратора, но товарищ уже плотно забыл о смене №7, концентрируясь на следующей паре колоритных ходоков. Если хотите знать – старик и молодуха в глухих плащах поверх брони. И кусочки той брони, видимые за отворотами, прям взывали к моему эго.
Но смена уже покинула КПП, одолев ширму и ступив на территорию Кельсерры. На первом шаге и застряли, игнорируя скрип транспорта и бухтение цивилов, вынужденных огибать монументальную группы смены.
Зона специфическая, да. Застройка редкая – низкая, непритязательная, напоминавшая поселковую. Панельные дома, как на подбор – где не разрушены, там тянутся к небу желтоватыми облезлыми стенами. Дороги широкие, хоть и заметены мусором. Кузовных останков минимум, а вот плетений из рекламных тумб, оградок, киосков и фонарного хозяйства вдоволь. Но все более чем проходимо. Хотя остановило смену не это.
У серой мути горизонта над домами вскинулся гигантский акведук, если по первому впечатлению. Конструкт, поддерживаемый исполинскими арками, по восходящей шел из одной барьерной пелены в другую. И на нем еще читалась выцветшая трафаретная надпись - «Мир. Труд. Космос».
-И чего это? - подозрительно спросила Крыса.
Ответа нет. Сам смотрю и туповато хлопаю глазами. Кто, когда и нахрена смог построить такое? При этом чувствую, ответы, найдись таковые, мне совсем не понравятся.
-Космос? - прочитала Ива. – Что за космос?
Выручил тощий:
-Я бы тоже чего-нибудь спросил, командир. Но вообще насрать.
Оторвав взгляд от монументального нечто, я прикинул маршрут, хмыкнул и таки достал карту. Лучше сверюсь – как с подачей четвертых, так и Крановщика. Местам, где возможны архитектурные аномалии, не доверяю – понял это пару минут назад и готов подтвердить делом.
Изучение карт слега успокоило. Бойцы, заглядывавшие через руку, насторожено сопели. Выдыхайте орлы и орлицы – маршрут не то, чтобы сложный. Сперва пройдем окрестностями лагеря «Эпси Бло», а через пару часов выйдем к Купели. Лепота? Ну почти - если бы вдалеке не гремели выстрелы, можно было бы уверовать в поселковую незамысловатость зоны.
-Пахнет, - Тощий, минуту или около того принюхивавшийся к обстановке, сделал намек и многозначительно посмотрел.
-Сухими? - одновременно спросили Ива и Крыса.
-Конкретно, - ответил Шест.
А мы еще и на сотенку метров не отдалились от ширмы. Кельсерра и впрямь зона с подвохом, не смотря на общий вид затрапезного осколка цивилизации. Хотя после подземки, многое надуманное нивелируется само по себе. Сухие, арочная хрень у горизонта, стрельба и неприятные нотки тухлятинки в воздухе- да и черт с ними, смена делает работу.
Двинулись неспешно - слушая и оценивая, как заведено. Хорошо просматриваемые улицы вызывали двоякие чувства - с одной стороны угрозу распознаешь загодя, а с другой тебя видно, как на ладони и всяк супостат может занести недобрый гостинец. Поэтому через некоторое время мало-помалу сместились ближе к домам и дальше уже следовали вдоль разбитых стен.
Останов случался каждые полчаса - для успокоения нервной системы. В пыльных парадных, где пахло вековой затхлостью и не имелось ни одной интересной детали, хорошо слушалось. Шорохи, трески, скрипы, отзвуки голосов, работ и схваток. Рядом пока что спокойно - без учета трупов сухих, которые начали попадаться с завидным постоянством. Местные, разобравшись с сухостоем, утрамбовывали их в подъезды с глаз долой, как говорится, из сердца нахер. А мы соответственно находили, когда проникали в очередной жилищный блок.
Тощий морщился, не переставая, и Пугало грозно рыскало по норам, рожденным завалами. В отдельных провалах тьма и впрямь недобро клекотала. Но ситуация пока штатная.
Я резковато сказал, отсекая лишние метания подопечных:
-Собрались.
Шаг за шагом. Метр за метром.
Через несколько часов разглядели группу сборщиков, шедших параллельным курсом по соседней улочке, а еще через часок столкнулись с парочкой сухих, вяло толкавшихся в стенку. И не поверите, даже полегчало как-то. Пока тощий прикидывал, чем отоварить тварей, Крыса сделала шаг, затем второй и вернулась. Прям вот так - тремя кадрами. А обезглавленный сухостой, вяло брызнув чернотой на кирпичи, сполз на асфальт.
-Следующие мои, - обиделся тощий.
-Не тормози мясистый, - снисходительно хмыкнула девушка.
-Командир, - тяжело задышал Шест.
-Заткнулись, - приказал я, слушая отзвуки стрельбы. Приблизились или нет? Смещение определенно есть и как бы даже по курсу, но расстояние еще не критическое. - Марш!
И вновь бредем, крадемся, следуя плетениям карты. На месте черных я бы себя заподозрил – благонадежные цивилы жопы к камням не жмут, как говорится. И надо бы чутка надбавить, чтобы не привлекать лихо, но не хочется. Нет у меня доверия к зоне Кельсерры. Нет совсем.
Метров за 300-400 до искомого лагеря встали на постой. Пристроились в остатках крытого мини-рынка, заботливо обложенного кусками сайдинга, и запалили огонек на старом кострище. Судя по карте, точка помечена как промысловая стоянка номер 42. А мы значится рядовые путники, что вправе воспользоваться. Но никто по наши души так и не пришел. Хотя наблюдатели при лагере могли контролировать только ближний радиус, где намерения уже не скрыть.
Лады, подойдем чуть ближе. Легкий перекус приятно грел мандражировавшее нутро - единственная приятная деталь, которая