Райф держался в стороне, не желая вмешиваться. Флораан стояла сбоку от Брейль, сделав все, что могла. Одной рукой она крепко прижимала к себе Хенну, будто только объятия дочери могли уберечь ее от той же участи.
Быть вынужденным сказать последнее «прости» своему ребенку…
Райф увидел, что Флораан ухитрилась соорудить грубую шину и для своей руки. Очень находчивая женщина…
«Из нее вышла бы отличная воровка».
Перехватив взгляд Флораан, Райф вопросительно мотнул головой на Брейль. Женщина лишь покачала головой.
Райф поморщился – и тут громкий треск досок над головой заставил его вздрогнуть. Хенна съежилась в объятиях матери. Оставшийся снаружи Кальдер зарычал. Над головами у них прогремели шаги, сопровождаемые приглушенными голосами. Люди Даранта поднялись на крышу, чтобы осмотреть застрявший штырь.
Наверху с силой ударил топор. Вниз посыпались щепки. Удары посыпались один за другим. Райф поморщился. Особенно при виде того, как Брейль болезненно зажмуривалась при каждом ударе, явно ощущая, как удары передаются через пронзивший ее штырь.
Затем удары топора прекратились, и последовали три громких всплеска.
Люди Даранта поспешно забрались в шлюпку с кормы. Перде приглушенно крикнул:
– Треклятые гады приближаются!
Никому не требовалось уточнять, какие именно.
Крики рааш’ке наполнили небеса вокруг них. Удары топора, видимо, привлекли летучих мышей с их острым слухом.
Райфу очень не хотелось бросать Брейль на произвол судьбы, но он переключился на Флораан и Хенну:
– Прячьтесь в дыму! Это наша единственная надежда!
Однако было уже слишком поздно. Темные силуэты уже поплюхались на мелководье вокруг плота, заперев их в ловушке внутри.
И тут что-то ударило прямо в корму, заставив их всех шарахнуться назад. По внутренности шлюпки прокатился высокий вал воды. Когда он отступил, все увидели фигуру из сияющей бронзы, стоящую на одном колене.
– Шийя?..
Выглядело это так, словно она свалилась с неба.
Еще больше темных силуэтов устремилось вниз.
Над плечом у Шийи взметнулись огромные крылья. На мелководье опустился здоровенный рааш’ке. Сложив крылья, он низко склонил мохнатую башку.
Сидящая у него на спине фигурка выпрямилась в седле. Ее темные волосы, высоко взметнувшиеся при спуске, упали на плечи, сверкая золотистыми прядями обуздывающего напева. Глаза у нее горели тем же огнем, когда она яростно вглядывалась в трюм.
Райф узнал ее, но все равно отступил в сторону.
– Никс?
Глава 81
Возбужденная, все еще раскрасневшаяся от холода, Никс стряхнула с волос кристаллики льда. Шийя перед ней вошла в шлюпку, чтобы убедиться, что все в безопасности.
Никс повернулась в седле, проверяя, как все остальные перенесли перелет. Грейлин и Викас высвободились из когтей наверху и с громкими всплесками свалились на мелководье. Рааш’ке, которые переправили их, тут же взмыли ввысь.
Джейс дождался, пока его сапоги не начнут волочиться по воде, и только потом высвободился, суетливо перебирая ногами и практически выбежав из-под огромных крыльев. Его чуть не расплющило, когда эти кожаные паруса взметнулись выше и в сторону.
Баашалийя по спирали устремился к Никс, пронзительным писком выражая свой восторг от того, что смог разделить с ней небеса, пусть даже и не сам нес ее. Оказавшись над мелководьем, он широко распахнул крылья и практически без всплеска приземлился, тут же принявшись переминаться на лапах, явно все еще полный радости и едва способный сдерживаться.
Совсем недавно, когда Никс неслась к Искару, сквозь шум ветра прорезались какие-то резкие звуки. Блеск стали привлек ее внимание вниз. Вскоре она различила человеческие фигуры, стучащие молотками или рубящие что-то на разбитой шлюпке. Для нее это не имело никакого смысла. А затем Никс заметила брызги и пену вокруг большой тени и сразу узнала этот темный силуэт на фоне зеленой воды.
«Кальдер…»
Встревоженная и недоумевающая, она заострила свой обуздывающий напев, вложив в него и требование, и надежду. Разум орды тоже услышал ее и поделился им с остальными. Все рааш’ке опустились с небес и окружили шлюпку, ожидая ответов.
Насчет всего.
Грейлин и Викас быстро направились к шлюпке. Бросив взгляд на Никс, Грейлин нахмурился – но не сердито, а с молчаливым вопросом в глазах.
«Ну как ты, цела?»
Она кивнула в ответ, все еще безмолвно – какая-то часть ее все еще витала в воздухе. Все эти воспоминания о предыдущих полетах были ничем по сравнению с тем, что ей только что довелось испытать самой.
И все-таки именно эти воспоминания привели ее сюда.
«И еще одно».
Огромный парус из крыльев пронесся над шлюпкой, и в этот момент Никс уловила запах соленого льда, серы и мускуса. Ее накрыло тучей маленьких замерзших кристалликов, сыплющихся с густого меха.
Большой рааш’ке приземлился неподалеку от пляжа, разметав когтями воду и песок, и вытянул шею в долгом пронзительном крике, словно выражая ярость своего всадника.
Даал соскользнул с седла и в знак благодарности провел рукой по шее своего скакуна. В противовес этой нежности лицо Даала побагровело от бешенства. Рука у него метнулась к поясу. Его голубые глаза яростно пылали. Восторг и упоение, вызванные полетом, не притупили его гнев – если что, лишь обострили его, особенно когда объект его ярости был так близко.
Никс уже заметила внутри Фенна.
Грейлин и Викас тоже.
Прежде чем Даал успел добраться до шлюпки, Никс соскользнула с седла и попыталась остановить его, выставив перед собой ладони.
– Предоставь это Грейлину и всем остальным! – взмолилась она. – Пожалуйста!
– А что, если б это был Баашалийя? – холодно спросил Даал, обходя ее и не отпуская рукоять кинжала на поясе. – Что бы ты тогда сделала?
Никс вздрогнула от его слов – как от наполнявшей их ярости, так и от осознания того, что Даал не настолько уж не прав. Она бросила взгляд на своего крылатого брата. Даал многим рисковал, чтобы спасти Баашалийю.
«Как я сейчас могу осуждать его ярость?»
Тем не менее Никс устремилась вслед за ним, быстро раздвигая воду и силясь найти слова, способные умерить его гнев, – хотя и знала, что не найдет их.
Джейс уже стоял рядом с Райфом, пытаясь объяснить ему, что произошло. Рядом с ними угрожающе напружинился Кальдер, рыча на распростершего крылья рааш’ке.
Прежде чем они с Даалом успели добраться до открытой кормы шлюпки, оттуда выбежала Флораан с Хенной под мышкой. Райф заметил ее паническую поспешность.
– Что случилось?
Прежде чем Флораан успела ответить, изнутри шлюпки донеслись яростные крики, а затем какая-то громкая возня. О стенки рубки бились тяжелые тела. Никс услышала крик Фенна, в его голосе тоже слышалась паника:
– Да что ты творишь?!
Никс с Даалом бросились в трюм. Явно потрясенная Флораан попыталась остановить своего сына:
– Даал, куда ты…
Пропустив ее слова мимо ушей, он протиснулся мимо нее и бросился к носу шлюпки. Даже его мать не могла сдержать его ярость или поколебать его решимость. Даал тоже услышал голос Фенна, и ничто не могло помешать ему свершить свою месть.
Бросив на Флораан виноватый взгляд, Никс поспешила вслед за Даалом.
Внутри царил полный хаос.
Никс тщетно пыталась воспринять все сразу. Прямо перед ней на коленях стоял Дарант. Еще несколько его людей толклись в тесной рулевой рубке, пытаясь оттащить Грейлина от Фенна. Рыцарь схватил судонаправителя за горло и прижал к стене. Викас помогала сдерживать людей Даранта. Но эти двое были в меньшинстве, причем ни Викас, ни Грейлин не хотели никому причинять вреда – а у людей Даранта были топоры. Один из них сильно ударил Грейлина рукоятью своего топора, отбросив его в сторону.
Фенн сполз по переборке, схватившись за шею. Повязка на голове у него сбилась, открыв глубокую рану поперек лба.
Дарант повернулся и проревел, оглушая всех в этом тесном пространстве:
– Немедленно прекратите маяться дурью! Иначе я сейчас со всех вас шкуру спущу!
Лицо у него было искажено ужасом, глаза страдальчески светились. И только тогда Никс увидела, над кем склонился Дарант. Его дочь лежала в воде, неловко выгнувшись. Лицо у нее