«Без тебя у нас не было бы никакой надежды».
* * *
Даал следовал более темному пути, который не горел так ярко в его голове. Он сделал все возможное, чтобы запомнить маршрут к пещере, но его все чаще посещали сомнения. Юноша постоянно сверялся с Никс, чтобы подтвердить каждый новый поворот или туннель, в который предстояло зайти.
Сердце глухо стучало у него в ушах, словно бьющий тревогу барабан. Приходилось то и дело вытирать пот с глаз. Напряжение лишь еще больше запутывало течение времени. Воспоминания размывались, особенно на этом новом маршруте. Призрачные крики погибших исследователей становились все громче, все настойчивей.
– Это должно быть где-то здесь, – прошептала Никс.
Даал чувствовал то же самое, но не был уверен.
Повсюду вокруг них лед скрипел и стонал, напряженный недавним землетрясением и пытаясь осесть после подземного толчка. Отдельные отдаленные раскаты заставляли всех вздрагивать.
Сидящий позади них Грейлин тихонько ругался себе под нос. Колено Джейса продолжало нервно подпрыгивать вверх-вниз. Викас тяжело дышала носом. Одна лишь Шийя оставалась тихой и неподвижной, словно бронзовая статуя.
– Впереди свет, – произнес Джейс, и голос у него колебался между надеждой и ужасом.
Даал увидел, что он прав. Пламя из его осветительного горшка перекрывало слабое свечение из следующего прохода. Сидевший дальше от огня Джейс заметил его первым.
– Что это? – спросила Никс.
Даал покачал головой – не столько чтобы показать свое невежество в этом вопросе, сколько чтобы стряхнуть призрачный мучительный крик, вдруг наполнивший его левое ухо. Он покосился на Никс, но та вроде ничего такого не слышала.
– Там что-то есть, – сказал Даал. – Чего нам нужно опасаться.
– Откуда ты знаешь? – спросил Грейлин.
– Просто знаю.
Крик постепенно утих – в отличие от нервного трепета Даала. Тем не менее он призвал Неффу и Маттиса двинуться вперед.
Когда ялик заскользил дальше, свечение проявило впереди обширный грот – стены туннеля широко разошлись по сторонам. Свод его мерцал и переливался лучезарным америловым блеском. Абсолютно гладкая вода внизу отражала эту звездную крышу, создавая мерцающий оазис.
– До чего же красиво… – подал голос Джейс.
Грейлин поднялся со своего места, чтобы посмотреть вперед.
– Но что испускает это свечение?
Когда нос лодки вошел в грот, Даал ощутил, как что-то липкое мазнуло его по щеке, натянувшись и лопнув при этом. Затем что-то еще ударило его по голой кисти, отлетев в сторону. Он пригнулся и помахал перед собой рукой. Ничего не увидел, но его пальцы и ладони зацепили еще больше липких нитей.
Судя по тому, как все дергались и отряхивались, остальных явно постигла та же участь.
– Это паутина, – сказал Грейлин.
С содроганием припомнив полчища пауков в другом туннеле, Даал поднял взгляд вверх, на сияющий свод. Ему потребовался еще один вдох, чтобы распознать, что скрывалось там, наверху, – явно взбудораженное и настороженное их продвижением через эту паутину.
Над головами у всех на тонких, сверкающих крошечными капельками воды нитях извивались ярко светящиеся черви. Они быстро спускались по этим нитям или просто падали с потолка вниз головой. Один свалился на запрокинутое лицо Даала. Щека у него моментально загорелась огнем, как будто в нее вонзилось пылающее клеймо. Вскрикнув, он сорвал обжигающего червя со своей моментально покрывшейся волдырями кожи и бросил его в воду. Расходящиеся по воде круги развеяли зеркальную иллюзию. Червь все еще сиял, извиваясь в глубине. А под ним на дне были разбросаны кости. На Даала уставился человеческий череп с ввалившимися глазами и навеки отвалившейся челюстью.
Левое ухо Даала вновь пронзил тот мучительный крик.
Теперь он понял, откуда он донесся до него.
И не успел даже сделать вдох, как на лодку обрушился целый каскад червей, извивающихся в воздухе или раскачивающихся на этих липких, покрытых росой нитях. Все остальные в лодке разразились криками. Даал пытался прикрыть Никс своим собственным телом, но черви были повсюду – неотвратимый огненный ливень. Даже вода не обещала убежища.
Заработав первые ожоги, Неффа и Маттис нырнули на глубину, но черви преследовали их даже там, и их прикосновения были все столь же мучительными. Обезумевшие от боли орксо метнулись в разные стороны. Неффа попыталась отступить за корму, а Маттис из последних сил рвался вперед. Лодка лишь развернулась, оставаясь под огненным натиском.
– За борт! В воду! – прогремела Шийя.
Даал ничего не понял, зная, что искать спасения там бесполезно. Однако, когда все остальные перевалились через борт, последовал за ними, надеясь, что вода хотя бы охладит его многочисленные ожоги.
Этого не произошло – все тело зажгло еще пуще.
– Держитесь вместе! – закричала Шийя, плюхаясь вслед за остальными.
Она камнем ушла на дно, ударившись ногами в россыпи костей. Над водой остались лишь ее предплечья и кисти рук. Подойдя к ялику, Шийя подняла его над головой, демонстрируя свою немалую силу. При этом она старалась держать его ровно, не опуская нос или корму.
Грейлин первым понял намерения бронзовой женщины.
– Забирайтесь под киль! – проревел он.
Даал долго молотил по воде руками и ногами, пока не сумел поднырнуть под импровизированный щит. Все сгрудились поближе друг к другу. Даже Неффа и Маттис прижались к ним. Даал погладил их по бокам и отодвинул их рога, чтобы они никого ими случайно не ткнули.
Как только все укрылись под лодкой, Шийя направилась через грот. Остальные последовали за ней, оставаясь под ее прикрытием. Черви все еще падали с потолка в ялик, но больше не находили плоти, которую можно было бы сжечь.
Через некоторое время светящееся логово осталось позади. Вскоре единственным источником света стал лишь огненный горшок наверху. Оказавшиеся в темноте черви массово покидали лодку, перекатываясь и извиваясь. Поплюхавшись в воду, они проложили светящуюся дорожку обратно к своему гроту.
Даал и все остальные дождались, пока те не скроются из виду, а затем забрались обратно в лодку. Все были покрыты волдырями и страдали от мучительной боли, но прежде чем заняться своими ранами, подвели ялик к ледяной полке, чтобы Шийя могла взобраться на нее и присоединиться к ним.
– Спасибо тебе! – с чувством сказал ей Грейлин, когда она опять устроилась на корме.
Шийя лишь безмолвно кивнула.
Вытащив из своего мешка целительскую суму, Викас порылась в ней и достала маленькую баночку. Ее сильные руки сломали восковую печать и открыли крышку. От густой мази внутри исходил сладкий аромат. Подняв баночку повыше, она сделала какое-то движение запястьями, пошевелив своими длинными пальцами.
– Экстракт горных трав, – объяснила Никс, переводя эти жесты Даалу. – Он должен остудить ожог и рассосать волдыри.
Банка пошла по кругу. Даал тоже нанес мазь на свою пылающую щеку и облегченно выдохнул, когда бальзам погасил самый сильный жар. Позаботился и о других своих пострадавших местах, как и все остальные. Даже подозвал Неффу и Маттиса, смазал густой мазью и их раны. Бока Неффы задрожали от облегчения. В знак благодарности она высоко воздела свой рог и толкнула своего отца, вернув себе часть обычной игривости.
Откинувшись назад и взяв в руки поводья, Даал увидел, что Никс пристально смотрит на глубокий ожог на тыльной стороне своей кисти. Похоже, это была самая серьезная из ее ран. Выражение лица у нее было задумчивым и обеспокоенным. И Даал знал почему. Знал, какой шрам после этого останется.
Он уже видел его.
Во время того единения у Сновидцев Даал разделил с ней видение обрушения луны во всем его кровавом ужасе. И сейчас мог представить, как она поднимает руку, на которой не хватает пальца. Никс поднялась на ту горную вершину, покрытая множеством шрамов – один из них располагался точно в том же месте у нее на руке. Это было так, как будто ее вещий сон медленно, но неумолимо воплощался в жизнь, оставляя знаки у нее на теле, шаг за шагом приближая ее к гибели, предсказанной в этом видении.
Как только все