Тайное общество, краеугольным камнем и скрепой которого послужит книга пророчеств, – неплохое изобретение. Есть секрет, который нужно хранить; есть знания, с помощью которых можно добыть деньги и власть – например, три его псалма предсказывают движения на рынке капитала. И есть мотив для действий. Он надеялся, что с годами члены общества научатся объединяться с теми, кто описан как лев, и попытаются устранить каждого, кто описан как дракон, или лишить его силы. Разумеется, они потерпят неудачу в борьбе с драконами, но не оставят своих попыток, если не утратят веры в книгу и если общество просуществует достаточно долго. Тогда Йонатану Бренду придется иметь дело с могущественной тайной организацией, которая сделает все, что в ее силах, чтобы уничтожить его, и на этот раз преуспеет, ибо расправа должна произойти уже после того, как Эди пройдет через портал. Убийство Бренда больше не будет создавать парадокса.
Но мне кажется, Эди был чересчур оптимистичен. До наших дней дошло очень мало экземпляров книги, и шансы на то, что идея защиты человечества от драконов переживет столько поколений, были ничтожны. Если тайное общество действительно существовало, оно, видимо, изжило себя, не в последнюю очередь потому, что адепты книги осознали свою неспособность повлиять на ход истории. Они ведь не знали, что последний псалом приоткрывает такую возможность. Шанс на то, что спустя пятьсот лет остался некий верный последователь Микеле, готовый убить Бренда, почти равен нулю. Эди Рабинович измыслил грандиозную идею, изначально обреченную на такой же грандиозный провал.
Но Йонатан Бренд считал иначе. Йонатан Бренд получил книгу Микеле от Дорона, прочитал ее, может, забавы ради, а может, из любопытства. Так или иначе, прочитав псалмы, он понял их смысл. Сложив одно с другим, связав предположительное время написания книги и год, куда он отправил Эди Рабиновича, а также тот факт, что последний псалом, по-видимому, посвящен ему, Бренду, он угадал замысел Эди. И вот он сделал запрос в поисковике «частное детективное агентство тайные общества» и нашел нас. Тайминг сходится. После публикации статьи о нем, той самой, которую он безуспешно пытался отменить, все узна́ют, что он работает над машиной времени. Если раньше он скрывал эту область своих исследований, то после выхода статьи любой охотник на дракона, прорывшего нору в прошлое в две тысячи девятнадцатом году, сразу поймет, где того искать. Для этого только и надо, что прочесть статью о профессоре Бренде, который пытается создать машину времени.
Бренд не исключал вероятности, пусть и небольшой, существования тайного братства, которое следит за развитием событий и подошлет к нему убийцу после публикации статьи. Он понимал, что вероятность мала, но все-таки опасался, потому и обратился к нам. По этой причине при нашей встрече перед его гибелью он спросил меня, что мне известно «о них». Он думал, что существует группа людей, пытающихся навредить ему.
Вот только задумавший убить Бренда не мог быть членом тайного общества, пытающегося помешать изобретению машины времени. Ведь мы знаем, что этот кто-то сам использовал машину времени. Спустя пятьсот лет, после того как книга была утрачена и найдена вновь, после того как искусственно созданное тайное общество кануло в небытие – если вообще существовало, – кто-то откликнулся на призыв Эди Рабиновича и счел своим долгом устранить Бренда. Но все, что я вам рассказывала, вы ведь уже знаете, правда? Теперь поговорим о вас. Ребенок, который решил исполнить то, что, как он верил, является последней волей его отца.
Алекс уставился на нее в изумлении:
– Вы же несерьезно, да? Это шутка такая?
* * *
Авигаль спокойно продолжила:
– Никто в мире не знал, что Бренд смог создать машину времени, кроме шести человек. Точнее, восьми, если считать меня и Банкера. Теперь мне больше не кажется, что кто-то из них был способен убить его. Я видела их лица в момент убийства. У каждого имелась причина желать, чтобы Бренд пострадал, но никто из них не был убийцей. Так кто же вновь создал машину времени? Ведь первая машина была уничтожена, и даже чертежи ее сгорели. Технология создания была утрачена навсегда, верно? Только мы уже не в семнадцатом веке. Напечатанные на бумаге чертежи и выкладки – не единственный источник информации. Она наверняка сохранена еще где-то. В памяти ноутбука, например. Или на флешке. Возможно, не сразу, но в конце концов полиция вернула компьютер и все вещи, изъятые из кабинета Бренда. С того момента они принадлежали вашей матери. Возможно, Дорон не слишком заблуждался, когда считал себя лучшим другом Бренда, но для профессора ваша мать была любовью всей жизни, любовью, которую он упустил, и согласно завещанию все принадлежавшее ему доставалось ей. А после ее смерти – вам.
– И эта ущербная теория – все, чем вы разродились спустя долгие годы? Эти измышления обо мне? О моем отце? – Он еле сдерживался, чтобы не закричать.
– Сколько вам было лет, когда вы впервые узнали все подробности той давней истории? Ребенок, которому стало известно, что его отец отправился в прошлое и не вернулся, – кого он винит? В какой момент вы возненавидели Йони Бренда, решив, что он убил вашего отца?
– Бренд действительно убил моего отца, – тихо произнес Алекс, – и сделал это намеренно. Если бы я мог, сказал бы ему это в лицо, а заодно и всему миру.
– Да, если жить с подобным убеждением всю сознательную жизнь, то никогда не простишь. А если знаешь, что кто-то убил Бренда при помощи машины времени и убийцу так и не поймали, то требуется лишь небольшой толчок в нужном направлении. Полагаю, ваша мать рассказывала вам, что произошло в ту ночь – про пистолет, который появился из будущего и выстрелил в Бренда. Знание о том, что убийство удалось, может сильно ободрить человека, его замыслившего. Что-то вроде страхового полиса, который гарантирует, что все пройдет гладко. Конечно, вы не были убийцей. К тому же знали, что ваша мать питает глубокие, хотя и сложные, чувства